Цесаревич (СИ) - Старый Денис - Страница 17

— Что Вы можете предложить? — Овцын решил не нагнетать и так волнительную ситуацию.

— Сто казаков, из которых двадцать пять владеют штуцерами и могут выбивать неприятельских офицеров до семисот шагов. Обучены подлым ухваткам, и бою в тесных условиях, — докладывал Конкин.

— Вы предлагаете довести дело до абордажа? — удивился капитан.

— Так точно, Ваше Высокоблагородие! — четко ответил казак.

— Согласуйтесь с ротмистром Гансом Миллером, но я планирую маневрировать и уходить на Запад, чтобы соединиться с иными кораблями и уже тогда превратиться из дичи в охотника, — сказал капитан и лично пошел делать «внушения» молодым мичманам.

Пять часов шли игры в «кошки-мышки», пока к «Афанасию Никитину» не подошел линейный корабль «Голштиния» и фрегат «Дмитрий Донской». Можно было давать бой, но и пираты пополнились еще двумя фрегатами и по общей огневой мощи все еще превосходили русские корабли, не стоило сомневаться и в выучке каперов, явно бывших военных. По крайней мере, вражеские вымпелы показывали отличную навигацию, нагоняя русский корабль.

— Нам придется развернуться и дать бой ближайшему фрегату, или через полчаса неприятель настигнет корабль в невыгодной для нас позиции. Готовьтесь господа — это будет сложный бой. Помощь идет — на горизонте появились еще паруса и это наши, но поспешай мы на соединение, и будем перерезаны двумя фрегатами неприятеля и взяты с кольцо. «Голштиния» с «Дмитрием Донским» не успевает к нам, и идут на сближение с двумя оставшимися кораблями пиратов. Вот и выходит нам или с тремя фрегатами биться, или подловить один и быстро его победить, — Дмитрий Леонтьевич замолчал, он сам не был до конца уверен в своих решениях, это первый его действительный морской бой.

Много морей и рек отходил Овцын, но стрелять приходилось очень редко.

«Афанасий Никитин» развернулся правым бортом к находившемуся рядом фрегату неприятеля, уже слышались выкрики на английском языке. Выстрела не прозвучало, русский корабль предлагал себя в качестве приза, ну или выражал желание сразиться в рукопашном бою. Овцын доверился казакам, которые уверяли в успехе именно абордажного боя. Понимал он, что и пираты позарятся на такой дорогой подарок, как торгово-военное судно, стоимостью как полтора линкоров.

Каперы выстрелили лишь пятью пушками и картечью, больше для острастки, призывая к сдаче. И хорошо попали — сразу же убив до десяти русских моряков и трех казаков. Слаженный выстрел казаков из штуцеров был неожиданным — еще оставалось шестьсот метров до противника. Да, говорил сотник, что их штуцеры так далеко бьют, но эти слова казались больше бахвальством.

Англичане, уже изготовившись к сцепке кораблей, также не ожидали выстрелов, но сразу же зашевелились, изготавливаясь дать залп с левого борта, проворачивая для этого свой корабль. Вот только «Афанасий Никитин» делал кроссинг-Т. То есть русский корабль был готов открыть огонь со всех своих орудий в, только разворачивающееся для выстрелов, неприятельское корыто.

Так и произошло. И пусть эффект вряд ли можно было назвать сокрушающим, но ряд орудий противника уже были выключены из боя, получив свои попадания. Целились казаки именно по обслуге вражеской артиллерии.

Стреляли штуцеры, к ним присоединялись уже и фузеи роты Миллера, англичане сделали свой залп, но из неудобной позиции в пол разворота. Противники ждали абордажа.

Полетели кошки, сцепляя корабли, доставались лестницы и доски, особо лихие наглы, уже перепрыгивали или перелетали на канатах на русский корабль.

— Вперед, братцы! — закричал сотник Конкин, и стая хищников на удивление и неприятеля, и русских моряков устремилась на вражеский корабль, сбивая пиратов с их же лестниц.

Они стреляли, потом скидывали пистоли и начинали танец. Подсечка! И нагло лежит на палубе русского корабля, удар головой — и нос другого пирата превращается в крошево. Поворот, нырок и третий капер летит в воду.

Овцын изготовился к бою — в одной руке держал заряженный пистоль, в другой шпагу, капитан был полон решимости, наблюдая за работой казаков, именно так — рутинной, привычной работой, Овцын все больше верил в победу. Пластуны Конкина быстро перенесли сражение уже на палубу пиратского корабля. Поддерживаемые выстрелами штуцерников, казаки, а следом и абордажная полурота Миллера уже овладели инициативой. Через пять минут стало очевидно, что пираты повержены и только дело времени зачистить весь корабль. Но вот времени этого и не было — еще два корабля, которые ранее перерезали отход военно-торговому «Афанасию Никитину» поняли, что их соплеменники не справляются и начали менять паруса и выворачивать, чтобы приблизится к месту боя.

Два пиратских фрегата, что перерезали путь русскому кораблю к бегству, собирались прийти на помощь своим побратимам, что сейчас отчаянно обмениваются залпами с русским фрегатом и линейным кораблем. Но поражение союзного вымпела от торгового судна вынуждало вступать в бой с русским военно-транспортным кораблем, тип которого настолько знакомый — корабль отличался от своих систершипов [однотипных кораблей] только Андреевским стягом.

Не такая уже и беззубая эта добыча, как ранее предполагали английские офицеры, пряча флаг «роял нави» и вывешивая черную тряпку. То, что заказчики данного налета потребовали захват именно одного из военно-транспортных кораблей, сильно усложняло ситуацию. Опытные морские волки, лучшие моряки королевского флота, могли бы значительно эффективнее просто потопить три-четыре корабля и скрыться на просторах бескрайнего океана. Но нужен был именно захват. А русские, видно, не столь опытные канониры, пусть и с неплохими пушками, оказались очень лютыми в абордажной схватке.

— Вывесить сигнал атаки, будем топить русских! — прокричал капитан каперского корабля.

В это время Дмитрий Леонтьевич Овцын, понимая всю сложность ситуации, приказал расцепить корабли и вывести захваченный призом английский фрегат чуть вперед, навстречу приближающемуся противнику и уже позже произвести сцепку. Суммарный залп захваченного англичанина мощнее и нельзя упускать возможность выпустить по приближающемуся врагу эту мощь. Тем более, что казаки были обучены и артиллерийскому бою. Вот они на захваченном вражеском корабле и должны были произвести залп, после чего бежать на родной транспорт.

Казаки, видя приближение пиратских вымпелов, сработали жестко и быстро. Все матросы врага, как и захваченные в плен солдаты, были умерщвлены, офицеры раздеты до нага и брошены в трюм своего же корабля. Только капитан пиратов и еще два его помощника были заперты на «Афанасии Никитине». На все эти действия было потрачено не более десяти минут.

— Платон Васильевич, одолеем пиратов? — спросил у казачьего сотника капитан Овцын.

— Одолеем, коли они решат на абордаж идти, большой кровью, но одолеем. И еще, Дмитрий Леонтьевич, — казак задумался, но решительно продолжил. — У меня ента, инструкция, спасти Вас хоть уговором, хоть силой, сие предписано самим государем-цесаревичем.

Овцын только посмотрел на Конкина с некоторым сарказмом — в море спасти крайне сложно, если вообще возможно, коли пуля не возьмет, картечь пролетит мимо, то уйти под воду с кораблем — худшая смерть из многих.

Казаки разделились и частью стали за орудия на английском корабле. Их учили управляться с полевыми пушками, так что «в ту степь» выстрелить смогут. Вдали громыхали выстрелы — это «Голштиния» добивала каперский корабль, к сожалению, для русской экспедиции — потерян союзный фрегат, уж больно метко стреляли английские пираты.

Неприятельские фрегаты подходили дерзко, остервенело, пираты понимали, что их затея не увенчалась успехом, что уже русская эскадра отрезает пути отхода для оставшихся двух английских кораблей. Не было смелее и злее английских моряков в этом времени, еще долго учиться русским, чтобы встать вровень по мастерству с лаймами, но никто не упрекнет русский флот в трусости. Овцын, даже понимая, что подход практически всей эскадры экспедиции, дело не столь долгое, и он может попытаться сбежать, потянуть время, решил принимать бой. Бегая от хищника — всегда оставаться добычей! Не бывать такому!