Вредная. Запретная. Моя (СИ) - Ланская Алина - Страница 17

Так хреново, как в эту неделю, мне не было никогда. Разве что после смерти мамы, но тогда папа был рядом и я знала, что он меня любит. За ним я чувствовала себя как за каменной стеной.

Дура!

Я совсем одна… Тупо листала контакты в телефоне и никого не находила. На самом деле я всегда была одна, и только сейчас прозрела. В самый неудачный момент!

Даже к Реджи решила подняться, но ее дома не оказалось — может, и хорошо. Я не хотела ничего слышать о ее чудесной работе, испытательном сроке, и главное, о прекрасных коллегах!

Это ж надо было встретиться с ним и выставить себя полной идиоткой!

Стажер!

Я никак не могла понять: что в этом парне было такого? Почему я продолжала о нем думать? Внешне он совершенно обычный, явно из провинции притопал в столицу, но и голодного блеска в глазах, как у всех понаехавших, я у него не заметила. Вот Артурчик рвал любого, когда мы познакомились. Я его за это сразу зауважала. Мужчина должен знать, чего хочет!

А этот… Да, лучший мой любовник, пусть и случайный, но я не настолько помешана на сексе, чтобы из трусов выпрыгивать. И все равно этот парень не отпускал. Почему так?

Как дальше жить, абсолютно непонятно!

Сегодня я никуда не собиралась. Только договорилась с Вано, что он мне скинет контактик чела, через которого можно тихо и безопасно продать тачку. Обещал также подогнать оценщика для кольца, что Артурчик мне на помолвку подарил.

Докатилась!

А теперь я стояла перед какой-то ощипанной овцой, которая чуть не слюной брызгала на меня. Вот как знала: не надо было ехать к Аракчееву, но папа попросил, мол, так надо.

Да кому, к чертям, надо-то?!

Леша оцепенел рядом. Прикрывал меня от этой сучки в сером шмотье? Или мне почудилось?

— Смирнов, это ваша знакомая? — Голос как у змеи. Злой и ядовитой. Мужики ей, что ли, не дают? — Вы слышали, что я вам сказала?!

— Я вообще тут стою! — Мне было плевать, кто эта злобная моль, я никому не позволю с собой так разговаривать. — Если что сказать хотите, рот вымойте, из него воняет!

Леша едва заметно дернулся, вроде даже глаза прикрыл.

Я отодвинулась от него. Краем глаза заметила Реджи, которая застыла невдалеке от нас и смотрела на меня как на привидение.

А вот сучка в сером остолбенела с открытым ртом. Я видела, как ее бесцветная морда с выщипанными почти под ноль бровями заливается краской.

— Вон!

Я улыбнулась, хотя к глазам подступили слезы. Никогда меня так еще не унижали.

— И не нервничайте так, я сама уйду.

— Где охрана?! — взвыла моль.

Не глядя больше ни на кого, особенно на Лешу, я пошла к выходу. Кажется, кто-то сбоку хихикнул.

Сердце гулко билось в груди, теперь уже я пылала: и внутри, и снаружи наверняка тоже. Саша, только не разревись, не смей перед этими насекомыми дать слабину. Ты Дашевская, мать твою, Дашевская.

У выхода стоял Артур, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. Он криво улыбался и не сводил с меня взгляда. Его отсюда никто не выгонял!

— Почему здесь дочь этого уголовника?! — за моей спиной разливалась ядом эта змея.

Ты пожалеешь! Не знаю, кто ты, но обязательно пожалеешь!

Я медленно спускалась. И словно падала все ниже и ниже. Когда уже дно? Перед глазами все расплывалось — даже пришлось взяться за поручень, чтобы не упасть.

— Какая у тебя интересная работа, Саш! — Артур догнал меня на лестнице. — Никому ты не нужна, кроме меня!

— Да пошел ты!

Я толкнула его локтем и, скользнув каблуками по мраморным ступенькам, чуть не слетела на первый этаж. Наткнулась на какое-то препятствие, резко остановилась.

Больно! Бок заболел адски. Я даже согнулась.

— Mio Dio!* — раздался сдавленный голос откуда-то снизу.

— Mi scusi, non volevo proprio!**, — на автомате ответила я и опустила взгляд на пол.

Прямо у меня в ногах лежал седой как лунь сморщенный дедок. Наверняка еще Буратино живьем застал!

— Che bella ragazza! — бормотал старик, глядя на меня, пока я пыталась поднять его на ноги. — Come assomiglia alla mia Francesca!***

Приятно, конечно, что и милые старые пеньки млеют от моей красоты, но я, снова извинившись, хотела было рвануть от дедка. Рядом с ним уже нарисовалась парочка брюнетов в серых костюмах. Охрана?!

Но пенек-то живее всех живых! Вцепился мне в руку и не отпускает.

— Lei è italiana? Nessuno qui parla italiano****.

Он смотрел на меня так жалостливо — маленький, ниже меня на голову, весь сморщенный, а вот глаза живые. Настоящие.

Пришлось со вздохом признаться, что нет, не итальянка. Но да, итальянский хорошо знаю. Зря, что ли, каждый год на Сардинии отдыхала?!

— Che fortuna! Mi è stata mandata dalla Provvidenza!..*****

Охрана, или кем там были брюнеты в серых костюмах, наблюдали за нами на расстоянии, не вмешивались.

Дедок продолжал что-то сбивчиво объяснять, я вежливо кивала, думая о том, как бы от него отделаться. Хамить не хотелось совсем. А он никого не замечал вокруг, без конца говорил и говорил, и я начала вслушиваться. Невольно.

И когда рядом, как из пустоты, нарисовались «трое из ларца» с одинаковыми бейджиками на груди, у меня в голове все сложилось.

Ну точно провидение! Я улыбнулась дедку так ласково, как только умела, и, взяв его под руку, осторожно двинулась с ним обратно наверх.

----------------------------

* О боже!

** Извините, я случайно!

*** Какая красавица! Как похожа на мою Франческу!

**** Вы итальянка? Здесь никто не говорит по-итальянски.

***** Какое счастье! Вас послало мне само Провидение!

Меня слегка потряхивало от волнения. Да ладно, вру, меня всю колотило. Пока мы поднимались по лестнице, я ежесекундно хотела дать заднюю — плюнуть на этот маскарад, развернуться и убежать. Чтобы снова не унизили и не выгнали.

Теперь уже я вцепилась в дедка, то есть в сеньора Лоренцо — тот оказался важным перцем, и его ждали наверху. А двое в серых костюмах, что шли сейчас за нами, были топ-менеджерами у этого Лоренцо, а не его охраной, но они англичане и по-итальянски ни бум-бум. А переводчик их сожрал что-то с утра и до сих пор лежит в больнице под капельницей.

«Трое из ларца» с такими же, как у Смирнова, бейджами плелись в конце. Наверняка раздумывали, как объяснить мое присутствие. Их ведь не меня встречать посылали!

Вот во что я опять вляпалась, спрашивается? Чисто чтобы эту змею плешивую уделать! Выгнать меня посмела, тварь. Да за один косой взгляд на меня папа бы ее в порошок стер! А теперь уголовник, значит?!

Что-то я совсем распсиховалась. Даже не слышала, что Лоренцо мне втолковывает. Спокойно, Саша, спокойно! Ты вернулась только для того, чтобы все знали: выгнать Дашевскую никто не может! Что там будет с этими переговорами, мне было плевать. Главное — эффектно появиться. И хотя бы мысленно плюнуть в морду этой суке!

Интересно, а как Смирнов отреагирует, когда меня увидит?

В груди на пару секунд потеплело, но я тут же вспомнила, что он всего лишь стажер, да еще и приезжий. Понятно, что на меня теперь и взглянуть испугается. Ну и ладно! Завтра я про него забуду раз и навсегда. А сейчас я собиралась по максимуму оторваться с этим пеньком. И пусть все смотрят и завидуют!

— Оh! I’m so glad to… — Овца бросилась к нам и остановилась как вкопанная. Бесцветные глаза чуть из глазниц не выкатились при виде меня. Овца сглотнула и проблеяла: — …see you. I’m Lidia.

Мой итальяшка тут же радостно затрындел, не замечая, что коза Лидия вот-вот в обморок свалится. А потом Лоренцо замолчал и выжидательно уставился на меня.

Ах да, мне ж переводить надо! Я неторопливо прокашлялась:

— Сеньор Лоренцо тоже рад видеть вас, — торжественно объявила я, силясь не рассмеяться прямо в лицо овце. Она на голову меня ниже, пигалица! — К сожалению, он не понимает ни по-английски, ни по-русски. Но я его переводчица сегодня. Вам все ясно? Или, может, вопросы какие?!