Второй шанс (СИ) - Новикова Анастасия - Страница 15

— Расслабься, милая. Просто слушай музыку и доверься мне — прошептал он мне.

Я последовала совету, и мы запорхали на полом словно две бабочки. Я чувствовала себя в его руках невесомой и воздушной. Даже не сразу заметила, что танец закончился, и музыка затихла — так меня увлекло это занятие с близнецом.

— Это потрясающе! — воскликнул учитель танцев — не ожидал, что мадам может все-таки танцевать на приличном уровне!

— Это потому, что партнер мне достался знающий и умеющий, а не тощее недоразумение! — не выдержала я.

Этот таракан, в уме я так и продолжала его называть, покраснел и выскочил из комнаты. Близнецы лишь покачали головой, но ничего не сказали. Они проводили меня до комнаты, чтобы я привела себя в порядок и спустилась к обеду. За столом мы сидели только втроем — император отлучился по делам. Братья меня огорошили, что бал состоится через неделю, поэтому вечером придет модистка, которая должна пошить мне платье, для снятия мерок.

— Да у меня же целая комната гардеробная с этими платьями! Неужели там нет бального?

— Детка, это особый бал, на нем будет присутствовать вся знать империи, и тебя будут представлять, как нашу жену. Поэтому платье должно быть самое-самое. Иначе кумушки тебя заклюют. Ты должна показать, что ты — императрица. И ни у кого не должно быть в этом сомнений.

Я прям загрустила после этих слов. Мне стало как-то не по себе совсем. Ну не хочу я быть императрицей, не нужна мне такая высокая должность и ответственность.

Но парни меня отвлекли разговором, и я задвинула унылые мысли на второй план.

После обеда мы гуляли по дворцовому саду. Какой же он оказался огромный! Как то я ездила в Крым и ходила на экскурсию в Воронцовский дворец и окружающий его парк. Так вот этот парк был в несколько раз больше. В нем также имелись и тенистые аллеи, и фонтаны большие и маленькие, естественные каменные пруды, клумбы с экзотическими прекрасными цветами и даже лабиринт из живых зарослей. В него мне строго настрого запретили ходить одной — искать меня потом будут о-очень долго, сказали они.

А вечером снова был урок этикета, а после пришла модистка. Это оказалась дородная женщина с группкой молодых девушек-помощниц. Они притащили несколько свертков ткани и эскизов. Меня поставили на пуфик, раздели до нижнего белья и стали крутить-вертеть в разные стороны, снимая мерки и прикладывая образцы ткани. Я стойко вытерпела все эти экзекуции, но вот модель мне ни одна не понравилась. Чуть не разругалась с этой женщиной, которая хотела нарядить меня в кучу рюшек и бантиков, которые я на дух не переношу. В итоге я попросила листок бумаги и писчие принадлежности, чтобы самой нарисовать, что же я хотела. И одна из тканей как раз подходила под мою задумку как никогда. Мара, моя горничная быстро исполнила пожелание и вот пятнадцать минут спустя, я выдала свои труды. Платье было и простым и стильным одновременно — никакой лишней вычурности, не слишком пышное, но при этом очень удобным. Ткань я выбрала цвета пыльной розы полупрозрачную и легкую, напоминающую чем-то шифон. Плечи должны быть открытыми и широкая горловина должна была держаться на широкой резинке, в груди немного свободное, а в талии в обтяжечку, опять же за счет резинок. От талии свободными фалдами платье спадало до самого пола. Многослойное наложение ткани делало его непрозрачным, но легким и воздушным. По низу юбки и по верхней части над грудью словно распылены были бриллиантовые стразы, хаотично, словно звезды на небосклоне. При движении они переливались и сверкали. Девушки охали и говорили, что это будет очень красиво, а вот сама матрона хмурила брови, прикидывала в уме, но в итоге согласилась сделать так, как мне нужно. После их ухода я почувствовала упадок сил, попросила Мару сделать мне ванну и решила немного полежать и расслабиться. Когда я погрузилась в воду, у меня возникло непередаваемое чувство расслабления, я закрыла глаза от удовольствия и что-то там даже пыталась спеть негромко, хотя с песнями у меня еще хуже, чем с танцами. Вдруг я заметила, что воды стало больше, она уже не еле прикрывала мне грудь, а была до самого подбородка. А потом и чьи-то руки притянули меня к себе, усадив на колени. Я вскрикнула от неожиданности, распахнула глаза и увидела лица довольных близнецов. Нормально помыться мне, конечно, не дали, сначала меня отлюбил Генор, а потом и Микал. А уж после меня помыли, завернули в большое мягкое полотенце, уложили на кровать, окружили со обоих сторон, чмокнули в лоб, пожелав спокойной ночи и дали, наконец-то, уснуть.

Подготовка к балу шла всю неделю, слуги то и дело сновали по всему дворцу в ритме вальса исполняя свои обязанности. Всю неделю я была загружена уроками, примерками и разными занятиями. От такого объема информации, свалившейся мне на голову в одночасье, мозги уже кипели, и тело требовало перерыва. Но времени было прям в обрез и нужно было успеть подготовиться. Тяжелее всего мне давалась книга родов., где были записаны и описаны все могущественные роды империи, чем владели, чем могли вообще похвастаться и где были расположены их земли, а также все их боковые ветви и отпрыски. От имен и титулов голова уже болела от одного упоминания. Я и раньше имена всегда плохо запоминала, а тут надо знать всех стоящих у руля старейшин. Всего самых древних и знатных было двенадцать, от них уже расходились второстепенные — около шестидесяти штук, которые были приглашены и вообще вхожи в императорский дворец, а вот мелких родов было более тысячи. Я их даже читать не стала — все равно это было бесполезно. Мало того, что моя бедная голова забита историей, географией, экономикой и этикетом и прочими очень нужными мне знаниями, так еще и этих запоминать — никаких сил не хватит. За день до бала все-таки мои мужчины сжалились надо мной и дали задание — отдыхать. Я была им за это безмерно благодарна — я, наконец-то, выспалась. Зато у меня появился мандраж перед сиим событием. Так же император меня огорошил новостью, что перед открытием бала, мы должны пройти обряд в небольшом храме при дворце, чтобы ни у кого не было и толики сомнения в моем статусе. Поэтому за час до открытия я должна быть перед алтарем. Я разнервничалась, что так неожиданно придется официально выходить замуж, но мои мужчины меня успокоили и все объяснили. Этот обряд — чистая формальность для простых смертных, ведь по закону демонионов я считаюсь их женой с момента появления тату истинной пары и принятия их. А вечером было доставлено мое платье. Я вышла из ванной и увидела сие творение портняжного искусства. Ткань легкая и прозрачная словно фатин, но безумно мягкая и нежная. Юбка не пышная, но спускалась в несколько слоев свободными фалдами до самого пола, открытые плечи, приталенное широкой резинкой и пышные многослойные рукава до самого запястья.

11

Оно было просто идеальным. Сколько раз в своей прошлой жизни я разглядывала нечто похожее в журналах, вздыхая, что бог не дал мне такой фигуры, чтоб носить подобные наряды. И вот одна моя мечта сбылась. Ручки у меня слегка подрагивали от нервного напряжения. Уже завтра в обед я стану официальной женой сразу двум красавцам, одинаковым с лица. В эту ночь они ко мне не пришли, ведь по их правилам невеста должна пробыть ночь одна, оплакивая свою одинокую девичью судьбу и прощаясь со свободной жизнью. Сон долго не шел ко мне — ведь я так уже привыкла засыпать и просыпаться между двух горячих крепких тел, чувствуя полностью защищенной от всех невзгод. Утром я встала не выспавшаяся и немного злая. Вернее меня разбудили. Пришли девушки из салона красоты и начали меня приводить в королевский вид — намывать меня ароматными пенами, натирать и делать массаж маслами, маски для лица и так далее. Устала я от них уже на второй час моих мытарств — ну не любитель я такого количества процедур сразу. Но пришлось стойко терпеть все. И когда ближе к обеду меня уже облачили в платье, сделали прическу и ненавязчивый макияж, лишь немного подчеркнув мои глаза и губы, я увидела в зеркале себя и застыла. На меня смотрела очень красивая девушка, с прекрасной ровной кожей без единого изъяна, с соболиными ресницами и полными губками с блеском. Платье выгодно подчеркивало все достоинства моей фигуры, облегая где нужно, словно вторая кожа. Оно давало волю воображению — казалось издалека, что я почти раздета, но нигде ни миллиметра лишнего обнажено не было. Когда вошел император, чтобы сопроводить меня в часовню, он застыл на пороге на несколько секунд и не мог оторвать от меня взгляд. Но взяв себя в руки, он подал мне руку, сказал несколько комплиментов и повел меня к месту назначения, чтобы передать в руки своих племянников. Мы достаточно быстро подошли к массивным дверям из темного дерева, по обоим сторонам которых стоял почетный караул. Они медленно открыли перед нами створки, и император увлек меня по белоснежной дорожке вдоль скамеек к алтарю, где меня уже ждали мои близнецы. Оба невероятно красивы, в темно-синих брюках и белоснежных кителях, волосы у обоих зачесаны назад, и только пара непослушных прядок упрямо падали им на лоб. Местный жрец уже был готов, все ждали только меня. Император вложил мою ладонь в ладонь Генора, а вторую — Микалу. В глазах моих мужчин горел огненный ураган, когда они смотрели на меня. Я даже немного смутилась. Мне до сих пор было непривычно, что мужчина может так смотреть на меня. Жрец вознес небольшую молитву богам, обвязал наши запястья красной лентой, а после достал ритуальный изогнутый кинжал. В золотую чашу налил темно-бордовую жидкость, уколол наши пальцы и мы сцедили по паре капель нашей крови в эту чашу. Затем жрец снова вознес молитву, поднес напиток мне, и я отпила глоток.