Надежда узника - Файнток Дэвид - Страница 46

– Но вы не дойдете, если будете нести меня.

– Это не так трудно. Мозоли, конечно, есть, – он посмотрел на свои ладони, – но небольшие. Кроме того, мы выбросили большую часть груза. Оставили только рацию, воду, продовольствие и матрацы.

– Кто принял такое решение?! – вскипел я.

– Мистер Толливер предложил, а я согласился. Я не знаю, кто теперь из нас главный. Вы больны, я не помню многих важных вещей, а Толливер разжалован в гардемарины.

– Я главный. Правда, Толливер может попытаться меня отстранить.

– Я уже думал об этом, – раздался за моей спиной голос Толливера.

Я обернулся. Толливер стоял с двумя бутылками воды в руках.

– Не советовал бы вам даже пытаться отстранить меня, – ледяным тоном произнес я.

– Мне придется это сделать, если вы начнете бредить. Но не ранее этого, – криво усмехнулся Толливер.

– Пожалуйста, не ругайтесь, – вмешался Алекс. – Мы напрасно теряем время.

Толливер молча отдал одну бутылку Алексу, взялся за ручки носилок.

Снова я покачивался в носилках, лежа на спине, созерцал плотную завесу листвы над головой. Постепенно меня сморил сон. Проснулся я к вечеру, сквозь тусклую дрему ощутил качку, увидел над собой колеблющуюся зелень.

– Скоро надо будет сделать привал, – сказал Алекс, тяжело дыша.

– Рано, – ответил Толливер.

– Тогда я перевяжу мозоли.

– Ладно, только быстрее. – Толливер тихо выругался, опустил носилки на землю, обернулся, заметил, что я открыл глаза, и сообщил:

– До темноты остался всего час, а мы не прошли и двадцати километров. Если мы не доберемся до дороги завтра, не знаю, хватит ли у нас сил нести вас.

– Завтра часть пути я пройду сам, – пообещал я.

– Курам на смех! – Толливер в досаде отвернулся. В следующий раз я проснулся среди ночи у костра. Рядом на надувном матраце, накрывшись кителем, спал Алекс. По другую сторону костра в одной рубашке спал Толливер, свернувшись от холода калачиком. Я поправил на себе китель, полежал с открытыми глазами и снова заснул.

Проснулся я от легкого толчка.

– Хотите кофе? – спросил Алекс.

Я кивнул, осмотрелся, щурясь от утреннего солнца. Земля еще не успела нагреться. Я поправил китель на плечах и в ногах, попытался сесть, удивляясь, насколько мой китель подрос за ночь, и вдруг понял, что их две штуки.

– Это мой китель, – сказал Толливер, глядя на мое копошение.

– А как же вы… – залепетал я.

– Вам он был нужнее.

Я вспомнил ночную картину: бедняга Толливер лежит на матраце в одной рубашке, сжавшись в комок. Опять страдает из-за меня!

– Спасибо, – пробормотал я, краснея.

– В Академии нас учили: делись всем, не только одеждой, – вяло улыбнулся Толливер.

– Странно, что вы обо мне заботитесь.

– Если бы вы умерли, мне пришлось бы объясняться перед следственной комиссией, – сардонически ответил он.

Пока Алекс и Толливер укладывали вещи, я сумел встать и дойти до кустов, чтобы облегчиться. Но вернулся я совершенно без сил и не стал спорить, когда мне предложили лечь на носилки. Включил рацию. Ни орбитальная станция, ни Сентралтаун по-прежнему не отвечали.

– Сколько нам осталось? – спросил я.

– Кто его знает? – пожал плечами Толливер. – Может, десять, а может, и тридцать километров.

– У нас совсем мало еды, – заметил Алекс.

– Значит, надо быстрее выйти к дороге, – заключил Толливер.

Когда мы остановились для отдыха, Алекс, морщась от боли, сцепил ладони, спрятал их между колен.

– Покажи, – потребовал я.

– Все нормально.

– Покажи! – приказал я.

Алекс нехотя смотал с кистей носовые платки, протянул мне раскрытые ладони. Они были в кровавых мозолях.

– Господи! – Я выкатился из носилок на землю.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Толливер.

– Идти, – твердо сказал я.

– Вы слишком слабы.

– У меня всего лишь бронхит. Это ерунда.

– Не валяйте дурака, Сифорт.

Я встал на колени, потом на ноги.

– Три наряда! – приказал я, стараясь не пошатываться.

– В задницу эти наряды! – Толливер бесстрашно смотрел мне прямо в глаза. – Вы же не можете идти! Если вы пойдете сами, мы никогда не выйдем из этого леса! А если и выйдем, то какой ценой?! Может быть, ни Военно-Космических Сил, ни Сентралтауна уже не существует. Кого тогда волнуют ваши чертовы наряды?

Я подошел к нему на ватных ногах.

– А как же присяга? Долг? Офицерская честь? – спросил я, задыхаясь.

– А почему я вытаскиваю вас отсюда?! Сифорт, вы сломали мне карьеру, отняли будущее, а я, выполняя долг, спасаю вас! Лучше бы вы убили меня! Отстаньте от меня! – Он презрительно отвернулся.

Толливер был прав.

– Оставим носилки, – смягчился я. – И кители, и все остальное. Возьмем только воду и рацию. Вы с Алексом будете вести меня по очереди. Если так не сумеем дойти до дороги, тогда пойдете без меня.

Толливер лишь кивнул. Обида все еще душила его.

– Я смогу нести…

– Не надо, Алекс, – прервал я друга. – Лучше веди меня. Не спорь, побереги силы.

К своему стыду, я не мог идти, даже опираясь на Алекса. Ему пришлось волочь меня, почти нести на себе, продираясь сквозь заросли. Мои легкие болели, но я решил не останавливаться ни при каких обстоятельствах. Впрочем, попросить об остановке у меня просто не было сил.

Солнце неумолимо спускалось к горизонту. Мы все чаще останавливались для отдыха, и тогда я стоял, прислонившись к дереву, не решаясь сесть из страха, что потом не смогу встать.

– Скоро стемнеет, – уныло сказал Алекс.

– Все равно пойдем, – с трудом вымолвил я.

– Мы не сможем…

– Нам хватит лунного света. Будем идти, пока не дойдем до дороги, иначе… – Я так и не закончил фразу.

Моя бравада исчезла вместе с солнцем. Сил совсем не осталось. Окончательно я не падал духом только благодаря поддержке товарищей. Наконец я жестом попросил об отдыхе, прошептал:

– Пить.

Я вливал живительную влагу в горло, пока не опорожнил бутылку до дна.

– А где вторая бутылка? – наивно спросил я. – Алекс, разве ты не хочешь пить?

Алекс молчал.

– Она давно кончилась, – ответил вместо него Толливер.

А мне даже в голову не пришло поделиться с ними хоть каплей.

– Господи! Простите меня, – прохрипел я.

– Может быть, еще набредем на ручей.

А если нет? Какой же я эгоист! Если они выбьются из сил, тогда и я останусь в этом лесу навеки.

– Надо идти, – хмуро сказал Алекс.

Еще час мы продирались сквозь густые кусты. Меня все чаще мучили приступы кашля. Я начал посматривать по сторонам: нет ли где полянки? Пусть меня оставят на ней, а сами идут дальше.

Если раньше меня волокли, а я перебирал ногами, то теперь я не мог даже этого. Меня приходилось нести. Избавившись от тяжкой необходимости двигаться, я немного пришел в себя, в голове прояснилось. Я даже сумел отчетливо произнести:

– Когда найдем поляну, я останусь, а вы пойдете дальше.

– Я останусь с вами, – сказал Алекс.

– Нет. Ты пойдешь с Толливером. Вернешься за мной с подмогой.

Алекс упрямо завертел головой.

– Пойдешь! – тверже сказал я ему, повернулся к Толливеру. – Толливер, слушайте приказ. – Отдышавшись, я договорил:

– Когда мы найдем поляну, вы пойдете вдвоем с Алексом. Старайтесь оставлять по пути метки, чтобы потом найти обратную дорогу. Вернетесь за мной со спасательным отрядом. Подтвердите приказ.

– Есть, сэр. Приказ понят.

– Я вас не оставлю! – в отчаянии воскликнул Алекс.

– Алекс… мой отец… Он в Кардиффе, Уэльс. Сообщи ему.

– Он бредит, – сказал Толливер. Видимо, мое лепетание действительно походило на бред.

– Замолчите, Толливер. – Меня мучила одышка. Сделав несколько вздохов, я смог продолжить:

– Алекс, сообщи ему…

– Мистер Сифорт, я смогу позвонить ему не раньше, чем вытащу вас отсюда.

– Скажи отцу… – Я замолчал, пытаясь поймать ускользающие слова.

Наконец Алекс неосторожно спросил:

– Что сказать?