Бог не Желает (ЛП) - Эриксон Стивен - Страница 35

Омсу было всё равно. Он не думал, что будет проводить в доме бывшего рабовладельца много времени.

Бенжер смеялся на свой сдавленный манер: плечи скачут, рот широко открыт, глаза слезятся - и всё это без единого звука.

- Что такого смешного? - спросил Омс.

- На нижнем этаже есть вторая спальня, - сказал тот так тихо, чтобы никто не слышал. - Они просто не смогли найти дверь! - И он засмеялся снова.

- Как думаешь, они уже гадают, куда ты всё время пропадаешь?

- Великая тайна, но это же я, Бенжер. А тебе я посоветую лечь между Скажу-Нет и Скудно-Бедно. Они скоро помирятся, сам знаешь. Вероятно, ночью. Кто знает, вдруг ты обнаружишь себя в середине чего-то необычайного!

- Вот Бенжер и явил нам свою темную сторону. Ух-ох, - добавил он, когда некая фигура возникла над Бенжером.

Безумно острый нож повис над левым ухом солдата. - Я намереваюсь его отрезать, - объявила Водичка.

Все за столом замолчали. Бенжер уже не смеялся, глаза стали круглыми и дикими.

- Почему именно это? - спросил Моррут. - Второе так же уродливо.

- О, дойдет и до второго, если Бенжер решит, что не нужно целить мой палец.

Скудно-Бедно качала головой, на лице грусть. - Дурная идея, Дичка. Не стоит угрожать целителю, никогда.

- Это не угроза. Я просто рассказываю, что буду делать. Спокойно, Бенжер. Сделаю всё чисто и быстро.

- Ладно! Стой! Я исцелю твой проклятый палец!

Она повернулась, выставив палец. - Смотри. Весь красный и вздулся. А это что, гной? Я вижу гной, Бенжер?

Бенжер схватил ее руку. Закрыл глаза и что-то забормотал. Порез сжался, побледнел и, наконец, пропал. - Вот! Теперь счастлива?

Водичка отвела нож. - Не вполне. Мне так хотелось отрезать тебе ухо!

Она отошла к своему столу. Моррут со вздохом принялся информировать тяжеловесов о расположении спальных мест, нарядах на готовку и стирку.

Омс склонился к Бенжеру. - Предупреждал тебя.

- Она сумасшедшая! - прошипел целитель, утирая пот со лба. - Хотела отрезать мое ухо! Я последний оставшийся целитель - она думает, я не отплачу?

- Нужно было исцелить ее палец вместе со всем прочим, - сказал Омс.

Бенжер подался ближе и шепнул: - Так и было!

Омс нахмурился. - Но ты... она... драть меня.

- Каждый раз исцеляю! - И Бенжер начал хохотать, плечи прыгают, лицо покраснело пуще, глаза выпучены, уже текут слезы.

- Треклятые иллюзионисты. - Омс встал. - Служба зовет. Однажды, Бенжер, тебя кто-нибудь убьет - не враги, а кто-то из нас.

- Попробуй!

Глава восьмая

В "Черном Угре" было шумно, слишком тепло от множества тел и определенно слишком тесно. Снаружи, встав на мостовую кривой, ведущей в центр городка улицы, Омс помедлил, вдыхая прохладный ночной воздух. Напротив двери таверны через улицу была узкая канава и затем склон южного вала, земля поросла мертвыми сорняками, меж которыми уже показалась новая трава.

Потуже натянув на плечи короткий плащ, он перепрыгнул канаву и быстро взошел по уступам насыпи. Классическая малазанская конструкция, понимал Омс. Это оборонительный вал, но он никогда не предназначался для удержания - в гарнизоне слишком мало солдат. Однако крутой внутренний склон отлично помогал врагам падать, а узкая траншея - ломать руки и ноги. Но это случилось бы после прорыва. До прорыва защитники стояли бы на бермах, обстреливая наступающих. Прятались в случае ответной стрельбы. Пускали стрелы навесом, а солдаты с арбалетами ожидали, пока первые атакующие не вырисуются на бермах.

"Раньте и убейте как можно больше стрелами, болтами, и оставшиеся дважды подумают, идти ли дальше. Драка за каждую улицу - кошмар. А малазане чертовски опытны в таких боях. Лесные дикари? Вряд ли".

Он влез на берму, но низко пригнулся, торопливо спеша к сторожевой башне. Та казалась ветхой и уже кренилась влево.

В поле за внешним рвом Компания Балка казалась затихшей, горело лишь несколько костров и еще меньше ламп в поставленных ровными рядами палатках.

Дисциплина у Балка была хорошей, для человека, никогда не служившего в настоящей армии. Его последователи были крутыми и отлично снаряженными, включая доспехи. Это стоило денег. Почти все наемные компании быстро распадаются, ведь поддержание боеготовности слишком дорого. Выжившие навсегда запоминают, что война - деловое предприятие и вести ее нужно умело.

Лучшие же знали, как побеждать, в идеале - без боя. Победа дает репутацию, а репутация для них - всё.

Добравшись до зияющего дверного проема в конце лестницы, Омс помедлил. "За чертовой штукой вовсе не следят". Он ощущал запах дыма, бревна явно пережили пожары. Ослабла ли конструкция? Трудно сказать. Он вошел в проем и полез по ступеням, прибитым к одному бревну.

Треск, шорохи разбегающихся мышей или крыс. Пыль и старый дым сделали воздух спертым. От вала доносились запахи опилок и гнили.

Пять этажей, лишь на верхнем окно. В середине стояла ржавая тренога, старая и потрепанная сигнальная система с зеркалами, шестернями и флажками, отверстия для смазки давно забиты пылью и принесенными ветром семенами. В каждом окне лепились ласточкины гнезда, стены залиты гуано. Внутри тоже были гнезда, по углам у крыши; замусоренный пол хрустел под ногами, пока Омс садился так, чтобы видеть лагерь Балка.

Он сел на корточки, опустил запястья на колени. К востоку от лагеря, шагах в пятидесяти, начинался лес, выпустивший вперед ряды молодых осин, ильмов, рябин и берез. Опушка была неровной - из нее выгрызали куски, там и тут сушились штабели тонких бревен.

Если наемники и вели дела с племенами, то не хотели их раскрывать. Мысль о сильном ведуне, следившем за войском от Кулверна, тревожила Омса. Водичка убила дурака и тем могла породить кровную месть и даже полноценную войну.

Неспокойные границы не желают успокаиваться. Пусть работорговля давно окончена, это место кажется готовым для пожара. Штырь и даже Грубит что-то знали. Омс чувствовал их тревогу.

Дыхание замерло, когда на него налегли сзади, окутав незримыми объятиями. Он ощутил вроде бы руки - или пальцы - сжившиеся на запястьях. Не так сильно, чтобы сломать, но уверенно и цепко.

- Ладно, - буркнул он чуть слышно, - теперь что?

Женский голос сказал в голове: - Спи.

Спица постучала лезвием ножа по шесту, и последовало тихое приглашение войти. Она нырнула в шатер, за ней Шугал.

Балк сидел на кожаном раскладном табурете. Доспех снят, длинные волосы распущены. Фитиль лампы закручен, давая лишь намек на свет.

- Они наверняка кого-то выставили следить, - сказал Балк. - На той старой башне.

- Думаете, знают? - спросил Шугал.

- Нет. Просто подозрительны. Кого рекомендуете для работы ножом?

- Когда?

- Сегодня ночью. Сейчас. Они только встретились с солдатами гарнизона. Там не морская пехота, регуляры. Не успели понять друг друга. Мертвый морпех на башне - это мог сделать любой. Им будет труднее сладиться.

- Натравить морпехов на местных, - кивнула Спица. - Мне нравится.

- Так кто?

- Почему не я? - сказала она.

Балк покачал головой. - Не кто-то из моих. Ни ты, ни Шугал и даже Крик. Дайте того, кто сможет пройти к башне незаметно и достаточно умел, чтобы не сорвать дело.

Спица поглядела на Шугала, тот пожал плечами. Она сказала: - Думаю, Хлоп. Он наполовину коривиец.

Балк нахмурился. - Один из лучших разведчиков. Опытен с ножом?

- Более чем, - сказал Шугал. - У него есть какая-то лесная магия. И любит темноту, глаза как у кота.

- Хорошо. Пошлем его.

Хлоп неподвижно лежал в высокой траве почти у подножия башни. Улыбался, но это не было проблемой, ведь его потемневшие от бетеля зубы почти не блестели в темноте.