Зона поражения (СИ) - "Хелен" - Страница 25

Кирилл растер руками лицо, опасаясь, что еще не проснулся. Он думал, Костик кинется к старцу, будет негодовать или давить на жалость, но вот такого бухгалтерского подхода не ожидал.

— А что не весь монастырь?

Отмахнулся. Не нужен ему монастырь. А кто именно нужен? Ради кого он согласен… Кирилл сжал кулаки, заставляя себя говорить спокойно.

— Список, говоришь? Ну, запиши всех по мере значимости, обсудим.

— А ты пока тоже примерный список составь, ну, чтобы я хоть приблизительно знал…

— Чего ожидать?

Такого стыда Кирилл не испытывал давненько. А этот сидел и смотрел на него светлым иноком, доверчиво сведя брови. Как в меме про колобка: ну как тебя, такого… Блядь.

— Точно.

— А что, ругаться и проклинать не будешь? Геенной грозить?

— Могу. Могу даже поотбиваться, если это тебя заводит. Ты записывай, я потом изучу, обещаю.

Костик слегка улыбался. Кирилл понял, что именно представляет, только наткнувшись на слишком понимающий взгляд.

— Ты трезвый вообще?

— Кирю… Кир, ты как-то не очень выглядишь. Может, водички?

Кирилл хохотнул, и Костик согласно потупился.

— Ок. Давай хоть окно открою. У тебя тут как в бане. Кошмары сниться начнут.

Кошмары, угу. Наяву. А как еще это назвать? Кирилл был женат. Кирилл любил девушек. Кирилл пялился на задравшуюся футболку и глотал слюну. Ну почему, блядь? Почему именно сейчас, именно он? За что?

Костик прикрутил батарею, с сомнением осмотрел Кирилла, подобрал телефон.

— Ну, я пока пойду? Мы договорились?

— Примерно.

Кирилл-то точно договорился. Лет так на «от трех до семи» при удачливом адвокате. Да еще на чувство вины, которое ело поедом и толкало на глупости, и это не говоря о других чувствах. Да его не на больничный надо, а пинками из органов. Прав был тесть, абсолютно прав: «Кирюш, ты лох серебристый, эта служба не для тебя».

Утром Кирилл проспал: откликнулся на молитву и рухнул снова. Глаза открылись, когда по коридору засновали с ведрами. Уборка шла вовсю, пришлось поспешно сдирать с кровати белье и тащить в цоколь. Даша устроила выговор за то, что не пришел на утреню, а на обратном пути на глаза попалось прекрасное: Александр прислонился к перилам и выставил ногу, а Костик присел и завязывал ему шнурок.

— Ух ты! Это что же за композиция? Пророк на коленях? Что скажет паства?

Костик вскочил и спрятал за спину руки, как ребенок, пойманный с ворованной шоколадкой:

— Привет.

Александр радостно улыбнулся:

— Доброе утро. У меня спина болит, а тут шнурок развязался.

— Ты в гости? Надолго?

— До вечера.

— Ладно, не буду задерживать, еще увидимся. — И повернулся к Костику: — Список жду.

Тот неопределенно кивнул и пообещал:

— В понедельник вечером.

— Сашу туда впиши.

— Обязательно.

Улыбкой то, что перекосило лицо светлого инока, Кирилл бы и в страшном сне не назвал, но остановиться не мог.

— Отдельной строкой.

— Как скажешь.

Александр, успевший подняться на пролет, позвал сверху: «Кость?», и Костик на секунду замешкался, словно ждал разрешения. Кирилл кивнул, отпуская, и побрел застилать постель.

Само паскудное: ему нравилось; вот эта игра в хозяина положения, и измываться над беззащитным Костиком нравилось тоже. И то, что тот не может скрыть уязвимость, дает увидеть, где его пробивает, было так сладко. В пору действительно исповедаться: настолько гадкого нутра в себе Кирилл не подозревал.

— Кирилл, можно вас на минутку?

Вера Сергеевна снова подошла неслышно. Кирилл привычно утонул было в голубых омутах, но обнаружил, что они, хоть и хороши, не дотягивают до Костиковых ни голубизной, ни бездонностью, ни размером, хотя Верины были аккуратно подкрашены, а Костик с утра хлопал опухшими и красными от недосыпа глазами.

— Да, Вера Сергеевна?

— Не могли бы вы еще раз мне помочь?

— Конечно.

В комнате на первый взгляд все было на месте. Кирилл ждал, что скажет хозяйка, но она молчала. Зато постель была красноречиво разобрана, белела отглаженным чистым бельем. Если хочешь — пойми правильно, если нет, просто отвернись.

— Кирилл?

Он мог бы, конечно. И никакие сомнения ему бы не помешали. И даже то, что ее звали как бывшую — мало ли Вер на свете — но, глядя на призывно приоткрытые губы, он вспоминал другие, тоже узкие. Они с Костиком были в чем-то похожи — глаза, губы, тонкие носы, внимательный взгляд. Раньше бы Кирилл подумал, что хочет ее, теперь — что она напоминает…

— Вера!

Костик влетел и затормозил на пороге, рассматривая их, как внезапно вернувшийся муж. Вера повернулась к нему:

— Что?

— Я передумал!

Она пожала плечами.

— Кирилл, пожалуйста, помогите Костику отнести фоно к нему в комнату.

Кирилл подхватил пианино, сдержал желание извиниться и подтолкнул Костика к выходу. Вера закрыла за ними дверь.

В комнате за компом сидел Федор, а Костик так явно не хотел разговаривать, что Кирилл поставил пианино, куда показали, и ушел. Ничего, в одном доме долго бегать друг от друга не получится.

За обедом Александр сидел рядом, а вот Костика нигде не было.

— Где наш герой? — не сдержался Кирилл.

— Кто?

— Вы же все утро не разлеплялись, а теперь он куда делся?

— А, Костик, — сообразил Александр. — Ему позвонили, пошел встречать.

— Это кого?

Ответ стал не нужен: в трапезную влетел Костик, таща за собой Дарью.

— Здравствуйте.

Она остановилась в дверях, неуверенно кивнула сектантам, улыбнулась Кириллу и Саше, и села напротив. Довольный Костик плюхнулся рядом.

— Здорово, что ты приехала. Правда?

Кирилл кивнул, покосившись на Александра. Тот явно был не в восторге, но когда Костик вот так горел и сиял глазами, остановить его могла только стена.

— И как же так получилось?

Дарья нахмурилась от его тона, но пожала плечами как можно безмятежнее.

— Интересно. Вот вы, Кирилл Борисович, тут уже почти месяц. Наверное, вам нравится. И Костик приглашал. Вот и…

От еды она отказалась, умиленно смотрела, как Костик торопится побыстрее все проглотить, а потом они убрались на улицу. Александр тоскливо уставился в тарелку. А ты думал, тут тебя ждут, все глаза проглядели в окошко?

— Пошли погуляем.

Кириллу нетрудно было вытащить Александра из дома: тот погрузился в задумчивость и просто побрел, куда звали, но по мере приближения к беседке начал проявлять признаки жизни. Кирилл же не смущался нисколько: раз он теперь плохой полицейский, может творить, что вздумается, по крайней мере до понедельника.

— А что это вы здесь делаете? — возгласил он, вваливаясь в беседку и таща Александра за собой. — А мы соскучились! Да, Саня?

— Да? — неуверенно отозвался тот.

Парочка, хоть и сидела близко, ничем неприличным не занималась, Кирилл даже расстроился: он-то готовился изображать Отелло, а тут даже за ручки не держатся. Детский сад. Зато Александр взбодрился.

— Я, наверное, поеду.

— А ты на чем добирался? — засуетился Костик. — Дашуль, подбросишь Саню до города?

Он полез в карман.

— У тебя телефон работает? — удивился Кирилл.

— Ну, да. А что?

— У меня уже пятый день не пашет. Пишет, сети нет.

— Да? Бывает. Саш, можно на пару слов? Дашенька, подождешь?

Дарья проводила обоих спокойным взглядом. Явно не ревновала кавалера, не то, что Александр, готовый на Северный полюс за парой слов.

— Ну и что ты тут делаешь? — спросил Кирилл.

— В гости приехала. К другу.

— К другу, значит… Как там Леша, кстати, поживает?

— Спасибо, все хорошо.

— Даш… Ты бы поосторожней.

Понятно было, что все его попытки — об стенку горох. И что можно сказать? «Этот парень псих и манипулятор, держись подальше»? Кто вообще слышит чужие советы, когда влюблен?