Мой психолог. Научи меня любить (СИ) - Лазарева Вик - Страница 10

Я возвращаюсь к таким мягким и чувственным губам, ловя её вздохи. Их божественный вкус лишает меня возможности трезво думать. Пьянящий аромат щекочет ноздри. Я уже представляю какая она вся на вкус, и чувствую неимоверное возбуждение в паху. Мои руки всё сильнее сжимают её податливое тело, изучают его через одежду. Она льнёт ко мне грудью и трётся о, всё сильнее твердеющий в моих штанах, член. Она тоже ловит кайф, ощущая его. Ещё немного и нас уже не остановить.

Потеряв ощущение времени и пространства, приходим в себя, когда во дворе слышен звук паркующегося автомобиля. Сознание подаёт сигналы, и Ангелика первая приходит в себя.

— Боже, папа, — выдыхает она, глядя на меня, помутневшими от возбуждения, глазами.

Поднявшись, она судорожно поправляет одежду. Понимает, что это бесполезно, когда пуговицы на блузке оторваны, и убегает. Немного успокоив сердце, я встаю с дивана и беру в руки свой пиджак. Через несколько секунд Ангелика появляется в наброшенном халате, наспех его завязывая. Ровно в тот момент, как в гостиной появляется пожилой мужчина, она уже поправила волосы и приняла почти невозмутимый вид. Только румянец на щеках и блеск в глазах выдают её возбуждение. А меня, значительно выделяющийся, бугор в районе ширинки, который я прикрываю пиджаком, перекинув его через руку перед собой. Принимаю непринужденную позу, пытаясь скрыть напряжение и возбуждение, охватившее меня несколько минут назад. Вдох-выдох… вдох-выдох… «Что ж сердце-то так колотится?» — чувствую себя школьником, застуканным в доме девушки.

— Лика, дорогая… — мужчина замедляется, не закончив фразу, устремив свой пристальный и пронзительный взгляд на меня, переводит взгляд на дочь. — Где Альберт?

— Он уехал, — спокойно отвечает она. — Папа, познакомься. Это Маркус Шольц.

— Дитрих, — протягивает мужчина мне руку, внимательно вглядываясь в моё лицо.

— Очень приятно, гер Штайн, — приветливо улыбаюсь, протягивая ему свободную от пиджака руку.

Он пожимает мою и вежливо отвечает:

— И мне. А вы?..

— Маркус мой знакомый, пап, — я с непониманием смотрю на Ангелику, она извиняющимся взглядом, даёт мне понять, что позже все объяснит. И я, не сопротивляясь принимаю ее ответ. — Я разбила машину, и Маркус любезно меня подвёз.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно спрашивает гер Штайн.

Оглядывая сначала дочь, а потом и меня, очень внимательно, подмечая каждую мелочь, отец Ангелики морщится. Я понимаю, что Дитрих догадывается, что что-то случилось.

— Мне пора, Ангелика.

— Да, конечно. Я провожу.

Мы с ней идём к двери. На пороге она неуверенно смотрит в мои глаза, словно смущается того, что между нами только что произошло. Выдыхает и, заправляя волосы за ухо, говорит:

— Спасибо, Маркус, что подвезли.

— Рад был помочь и… Надеюсь на положительный ответ по поводу ретрита. Если нужен будет сеанс, то у меня есть ещё несколько дней.

— Маркус, я не знаю… Я не уверена, что смогу.

Вижу, что сейчас добиваться ответа бессмысленно. Она снова зажалась, неуверенность в себе к ней снова вернулась, как только на пороге дома появился отец.

— Не нужно сейчас. Звоните мне в любое время.

— До свидания.

— До встречи, — улыбаюсь я и разворачиваюсь.

Иду к машине, а сердце бешено колотится в груди от возбуждения, которое меня не покидает. Понимаю, что так нельзя. Что же я натворил? Не сдержал себя.

Я же врач! Взрослый, уравновешенный профессионал своего дела… А тут такая оплошность. Вообще не помню, когда последний раз меня так волновала женщина, чтобы совсем потерять контроль над своими действиями, над своим разумом…

«Стояк, да ещё какой…» — шумно выдыхаю, сев за руль.

От одного взгляда на эту женщину, меня прошибает жар, внутри проходят волны желания, острое возбуждение бьет в голову… и не только.

«Ангелика… Ангелика…Лика… так назвал её муж. Муж…» — мысли скачут в моей голове. Сейчас я убедился, что внутри этой скромной и неуверенной в себе женщине горит огонь, который она не выпускает, словно боится. Этот нарцисс-Альберт, полностью её закомплексовал своим эгоизмом. Не удивлюсь, что в сексе она всегда стремится ему во всём угодить, часто забывая о себе, о своём удовольствии. Ещё и отец, по всей видимости, строгий и властный. Послушная девочка до сих пор сидит в ней, не выпуская страстную, соблазнительную женщину наружу.

«Да, тут есть с чем поработать как сексологу, — стучу пальцами по рулю, поворачивая на перекрёстке. — Но я… чёрт… у меня не получится с ней не переходить границ дозволенного. Это уже другой уровень отношений.»

Приехал домой, а мысли остались там с ней, на том диване, в ее объятиях, наслаждаясь сладковатым запахом ванили и цветов. Я там полностью растворился в ней, отдался своему желанию и страсти. Голова идёт кругом, а тело хочет продолжения. Что за наваждение? Я весь пропах этой безумно желанной женщиной. Не могу отделаться от него. Ощущение будто она всё ещё рядом…

Говорят, когда находишь свою женщину, теряешь смысл окружающих тебя вещей и думаешь только о ней. Сегодня, я настолько потерялся и забылся рядом с Ангеликой, что если бы не ее отец, то не смог бы остановиться.

Прошло уже два дня, Ангелика так и не позвонила. Я пребывал в ужасном расположении духа, не мог перестать думать о ней. Как она? Что с ней?

«Возможно, она расценила наш страстный порыв, как неразумный поступок и жалеет о случившемся. Возможно, уже помирилась с мужем… Чёрт! Совсем не хочу об этом думать», — останавливаю себя в потоке своих мыслей. Увидев какой он на самом деле, я окончательно убедился, что не стоит ей этого делать. Этот мужчина не даст ей раскрыться. Она так и просидит в своей раковине всю жизнь, полностью посвящая себя его прихотям и желаниям. Ангелика заслуживает того, чтобы обрести счастье, полюбить себя, понять, чего она хочет на самом деле. Он сдерживает её рамками, не позволяя быть собой, настоящей.

Уже битый час хожу из угла в угол. Что-то не даёт мне покоя, а точнее, мысли о ком-то. Вновь и вновь возвращаюсь в тот день. Сегодня последний день перед отлётом. Может стоит ей позвонить и напомнить про ретрит? Нет… Она должна сама принять это решение. Мне необходимо смириться. Но надежда, терзающая изнутри, все же разъедает мою душу. И тут тишину кабинета нарушает звонок домофона.

— Маркус, — её нежный голос отдаётся теплом в груди, — это я.

Дыхание учащается, а сердце бьётся с удвоенной силой, когда в динамике раздаётся тихий голос Ангелики. Я глубоко вдыхаю, пытаясь восстановить дыхание.

Глава 5/1. АНГЕЛИКА

Проводив Маркуса, я возвращаюсь в гостиную, где папа уже не притворяясь смотрит на меня с осуждением. Понимаю, что разговора не избежать, и морально готовлюсь к худшему, потому что знаю — он на стороне Альберта и сейчас начнёт мне промывать мозг своими нотациями.

— Не удивительно, что Альберт уехал, когда ты в дом притащила мужчину, — взрывается папа басом.

О, я права.

— Пап, мы с Альбертом разводимся забыл?

— Ангелика, я всё же надеюсь, что вы поговорите как взрослые люди, — подходит ко мне ближе. — Что за прихоть, Лика? Неужели все так серьезно?

— Да папа, он мне изменил не один раз и ударил меня, к тому же. Считаешь, это не весомые аргументы для развода?

— Ударил? — удивляется он. — Да что ты зацепилась: «Изменил, да изменил». С кем не бывает? Все изменяют, дочка. Я не знаю ни одну семью, где не было бы конфликтов. Это временные трудности, дорогая.

— Значит, по-твоему, это временные трудности? — возмущаюсь я, разведя руки. — Я всегда думала, что ты… ты будешь на моей стороне, пап. Я твоя дочь… Альберт сделал мне очень больно, — прижимаю руку к груди, на глаза наворачиваются слёзы. Снова… — Очень больно. Почему ты не думаешь об этом? О том, что мой мир рухнул, что я… я верила ему, любила, а он… такое предательство… Это не просто измена, разовая акция… Они сегодня там… прямо в офисе… — мой голос дрожит, ком в горле мешает говорить при воспоминании о той сцене. — И это в тот же день, после того, как он просил прощения и сказал, что раскаивается, хочет меня вернуть. Боже! — закрываю руками лицо и провожу ими назад по волосам. Смотрю на папу с болью и отчаяньем. — Не могу… не хочу его видеть больше.