Князь Барятинский 2. Императорская Академия - Криптонов Василий - Страница 8

– Нас уже четверо, – рассуждала вслух Полли, хвостом следующая за мной. – Нужно найти кого-то пятого, кто будет хорошо смотреться на фотографиях.

– Хорошо смот… Чего? – удивился я.

– Игры в Царском Селе всегда широко освещаются прессой! – пояснила Полли. – И когда мы победим, нас обязательно сфотографируют для газеты и возьмут интервью. Прекрасный штрих для репутации!

– У тебя от таких мыслей жемчужина не чернеет? – не выдержал я. – Ну, там… себялюбие, гордыня?..

– Нет, – беззаботно отмахнулась Полли. – Я не эгоистка, просто легкомысленная. Это не порок для белого мага. – Подмигнула и рассмеялась.

А я огляделся. Большинство студентов были на виду. При фокусировке взгляда на многих из них, в памяти всплывали начертанные твёрдой рукой деда строки, дающие ёмкие характеристики. Кого же ещё подписать на сегодняшнюю операцию?..

Насколько я успел понять из объяснений Полли, нам предстоит нечто вроде военно-полевой игры, где нужно будет находить предметы, следуя подсказкам. Сражаться с командой чёрных и преодолевать препятствия, которые всякий раз новые. Подготовиться к ним заранее невозможно.

И всё же. У нас есть стратегическое мышление – я. Есть надёжная защита – Мишель. Есть Анатоль, со своей отработанной техникой Лассо, которая позволила ему вытащить меня из воды с моста. Есть Полли, которая может залечить мелкие повреждения. По-хорошему, не хватало только господина Данилова, с его очевидной способностью крушить всё, что стоит на пути. Но господин Данилов опрометчиво загремел в карцер.

Беда же в том, что способность крушить в число достоинств других белых магов не входит. Данилов был исключением из правила, и у него в свете этого явно были проблемы с цветом жемчужины. Но заменить его, тем не менее, попросту некем.

Что ж, если на пробивную физическую силу я рассчитывать не могу, то… Остаётся сделать ставку на силу духовную и строгую дисциплину.

– Костя! Зачем?.. Он сумасшедший! – зашептала мне на ухо Полли, когда я двинулся к Андрею Батюшкину.

Тот уперся руками в край одной садовой скамьи, ноги поставил на край другой и так стоял, неподвижный. Если бы не ветер, игравший с кителем и волосами, можно было бы предположить, что перед нами странная фантазия неведомого скульптора.

– Ну да, делать планку через десять минут после обеда – так себе идея, – согласился я, остановившись на приличном расстоянии.

– Не в этом дело! – Полли до того жарко дышала мне в ухо, что казалось, сейчас начнёт его страстно целовать; я бы, впрочем, не удивился. – Род Батюшкиных очень богат, они состоят в Ближнем кругу!

– Мой род тоже не беден и состоит в Ближнем кругу. Хочешь сказать, я – сумасшедший? – Я на миг задумался, вспоминая свои многочисленные подвиги в этом мире. – Впрочем…

– Да нет же, Костя! – поморщился Полли. – Я не об этом. Ты заметил, что Батюшкин ест в столовой? Он берёт только самую простую пищу! Говорят, что дома он спит без перины, на голых досках, а по утру обливается ледяной водой! После чего делает гимнастические упражнения.

– Это значит только одно, – улыбнулся я. – Если по ходу игры Батюшкина обольют ледяной водой, он подумает, что настало утро, и приступит к гимнастическим упражнениям. Что ж, меня устраивает.

Полли вздохнула и посмотрела на меня с укоризной. Но, похоже, доводы у неё закончились. Я сделал ещё один шаг к неподвижному Батюшкину. Позвал:

– Господин Батюшкин! Надеюсь, беседа со мной не помешает вашим упражнениям?

– Отнюдь, господин Барятинский, – отозвался Батюшкин таким безмятежным тоном, как будто валялся в гамаке, любуясь облаками. – Я весь внимание.

Ответ мне понравился. Часто люди, занимающиеся самодисциплиной, считают непременным атрибутом грубость по отношению ко всем остальным. Батюшкин же был вежлив. И руки у него до сих пор не дрожали. Запросто может статься, что физической силы в нём – не меньше, чем в Данилове, просто он не выставляет её напоказ. Сила ведь зависит от объёма далеко не так явно, как принято думать. Скажем, я в своём мире качком никогда не был. Но в борьбе на руках неоднократно с легкостью побеждал парней, у которых бицепсы разрывали рукава.

– Хочу вам предложить войти в команду для сегодняшней Игры.

– А могу я узнать, кто ещё состоит в команде?

Вот это было неожиданно. Я-то полагал, что тут все мать родную продадут, лишь бы поучаствовать в Игре. А этот, значит, присматривается.

– Помимо меня – господа Долинский, Пущин и госпожа Нарышкина. Кстати, познакомьтесь.

– Благодарю, это честь для меня, – отозвался Батюшкин.

– Значит, договорились…

– Нет, я имел в виду знакомство с госпожой Нарышкиной. – Батюшкин повернул голову к Полли. – Прошу прощения, что не могу поцеловать вашу руку. Вы можете либо подождать ещё пять минут, либо встать мне на спину и сократить это время до двух минут.

– Встать вам… на спину? – Полли захлопала глазами.

– Да, если вас не затруднит.

Полли посмотрела на меня. Я пожал плечами. Полли подошла к скамейке, скинула туфли и шагнула сначала на скамейку, потом – на спину Батюшкина. Тот не дрогнул, но к лицу прилила кровь. Не то от напряжения, не то от избытка чувств.

– Вам не тяжело? – спросила Полли, балансируя руками.

– О, не извольте беспокоиться! Вы уже там?

Я фыркнул. В галантности парню тоже не откажешь. Да, он со странностями. Ну а кто из нас без них?

– Возвращаясь к предмету нашей беседы, господин Барятинский, – сказал Батюшкин чуть более напряжённым голосом, чем в начале. – Я бы хотел узнать, какими критериями вы руководствовались в отборе. Те, кто уже состоит в команде – ваши давние друзья?

Вот теперь я, кажется, понял, почему он не согласился сразу. Долинский и Полли действительно мои давние друзья, и со стороны похоже, будто потому я их и взял. А этот парень хорош! Он хочет убедиться, что я собираю не просто толпу приятелей, а настоящую команду.

– Я пытался собрать людей, которые смогли бы действовать максимально эффективно в максимально широком диапазоне ситуаций, – сказал я. – Аполлинария Андреевна немного умеет целить, справится с царапинами и растяжениями. Господин Долинский в совершенстве владеет техникой Лассо. Моё личное оружие – цепь, я могу ею дотянуться довольно далеко, но всё-таки это именно оружие. А при помощи Лассо Анатоль может быстро и безопасно доставать отдалённые предметы, либо вытащить кого-то из нас из скверной ситуации.

– По-настоящему скверной, – произнёс сквозь зубы Батюшкин. – Вам же известно, что Лассо не действует на человека, находящегося в сознании?

– Разумеется, – соврал я, глазом не моргнув.

– А господин Пущин? – продолжил допрос Батюшкин.

– Его Щит просто великолепен.

Тяжело выдохнув, Батюшкин согнул руки, и его корпус опустился.

– Прошу вас, Аполлинария Андреевна. Я закончил.

Я подал Полли руку, она ловко спрыгнула со спины Батюшкина прямо в свои туфельки. Батюшкин встал, расправил плечи и, хрустнув шейными позвонками, посмотрел на меня.

– И последний вопрос. Почему я?

– На вас, господин Батюшкин, я буду полагаться в ситуациях, когда магия окажется бессильной.

Он кивнул и протянул руку:

– Можете звать меня Андрей. По-русски, если вас не затруднит; я не разделяю тягу соотечественников европеизировать имена. И предлагаю перейти на «ты».

– Костя, – сказал я, пожав ему руку. – Рискну предположить, что ответ – да?

Андрей коротко кивнул:

– Встретимся в восемь вечера на стартовой локации. А теперь прошу меня простить, я должен исполнить обещание.

Я молча смотрел, как Андрей целует руку зардевшейся Полли. Да уж, странный субъект. Скучно с ним точно не будет.

Глава 5. Дорогой мой враг

В восемь вечера перед зданием Академии, на просторной площадке, где был установлен флагшток и сверкали бронзовыми боками две старинные пушки, собрались все курсанты. Понаблюдать за Игрой явился каждый. Как я понял ещё во время общего собрания, на территории Академии присутствовал единственный человек, который впервые услышал об Игре сегодня – я. Для всех остальных это было волнующим и долгожданным событием.