Поцелуй на краю ночи (СИ) - Ярошинская Ольга - Страница 21

Занятие кончилось. Бедняга Перси перекатился на бок, и какая-то сердобольная блондинка помогла ему подняться. Девушки сворачивали коврики, прятались в раздевалке.

Вампиром мог быть кто угодно — горничная в отеле, парень, забравший у него бочонок пива, работник заправки, цветочница, продавшая букет… Если вампир и правда завел свое сердце вновь, то Лютер мог пройти мимо, не заметив ничего подозрительного.

Но вампир занервничал и отправил Криса убить Лютера. Не потому ли, что он, сам того не подозревая, подошел слишком близко?

Лютер щелкнул пальцами. Кровь — вот что оставляет следы. Со смерти Луизы прошла неделя, так что глаза вампира уже приобрели нормальный вид, но он может узнать, не страдает ли кто-нибудь в Танороке аллергией, при которой белки краснеют так, что страшно смотреть. У Дерека Тосси глаза были сплошь в сосудах. Лютер решил, что это из-за спиртного, но надо бы проверить его алиби.

Рокси осталась в зале одна и вдруг, взмахнув руками, закружилась, изогнулась точно ветка под порывом ветра, и вновь выпрямилась, гибкая, хлесткая, стремительная.

Мог ли вампир, затаившийся в Танороке, пройти мимо такой вкусной девушки?  Вдруг Рокси и есть тот самый вампир, обнаруживший способ запустить сердце вновь?

Но он видел ее детские фотографии на стене гостиной. В возрасте семи лет она не могла убить свою мать. К тому же, если бы ее обратили в детстве — а за такой проступок в бюро казнили немедля — она бы не выросла.

Лютер наблюдал за ее танцем, затаив дыхание, и даже не заметил, как к нему подошел Перси.

— Агент Фосберг, — озадаченно произнес тот. — Красивые цветы.

Рокси опустилась на колени, как поникший цветок, и сердце Лютера сжалось. О чем он вообще думает? Какой из нее вампир? Она воплощение света, тепла и самой жизни…

— В общем, я поболтал с Сидни, той самой блондинкой, у которой вышел конфликт с Луизой. Решил втереться в доверие, пригласил в кино — исключительно в рамках следствия.

— Вперед, — одобрил он. — Держи нос по ветру.

От самого Перси разило так, что Лютер скорее согласился бы сожрать букет роз, чем просидеть рядом весь киносеанс. Значит ли это, что и блондиночку можно вычеркнуть из списка подозреваемых?

— Договорись со своей бабулей о встрече, — напомнил Лютер. — Завтра.

Ведьму тоже надо проверить. Интересные дела творятся в Танороке…

На парковку высыпала толпа женщин. Разгоряченные, веселые, они галдели, как стайка шумных птиц, как будто одна из них не умерла неделю назад от зубов хищника. Перси подскочил к блондинке и пошел рядом, размахивая руками.

Рокси появилась последней. Она заметила его сразу, пошла навстречу. И все мысли о расследовании тут же улетучились, уступив место одному очень важному вопросу — поцелует ли она его после свидания.

— Привет, — сказала Рокси.

Лютер протянул ей букет, и она на миг спрятала лицо в цветах.

— Куда пойдем?

— В «Розовый пони». Ты, наверное, проголодалась?

— А ты? — настороженно спросила Рокси.

Лютер покачал головой. Теперь он куда сильнее хотел почувствовать вкус ее губ, а не крови.

Глава 12. Свидание

В «Розовом пони» оказалось многолюдно, но, будь у Лютера выбор, он бы привел Рокси в заведение классом повыше. На темных деревянных столах виднелись липкие отпечатки, столовые приборы были с пошлыми пластиковыми ручками ядрено розового цвета, о скатерти и речи не шло. Быть может, здесь хорошо готовят, но Лютер знал, что не оценит.

Он выбрал столик в углу, за которым будет привлекать меньше внимания.

— В этих очках ты выглядишь как маньяк, — заметила Рокси, листая меню.

— Без них я выгляжу еще хуже, — ответил Лютер.

— Эта Джессика… И правда психолог? — ровным тоном поинтересовалась Рокси.

— Да.

Образование у нее соответствующее. Хотя, на взгляд Лютера, ей и самой не помешал бы психолог. Вроде бы Джессика ходит на обязательные часы психотерапии, но к какой-то старой подруге из бюро, и по сути они там треплются ни о чем.

— Мне показалось, она ревнует, — проницательно заметила Рокси.

— Психологам запрещено иметь отношения с пациентами.

Но запретный плод сладок. Раньше Лютер не думал о себе в таком ключе, но сейчас размышлял, как бы использовать желания Джессики в своих интересах.

Говорить о том, что она — его куратор, он, подумав, не стал. Вдруг они с Рокси снова каким-то образом поговорят. Тогда его прекрасная Цветочница может сболтнуть лишнего, Джессика догадается, что та знает, кто он такой, а это отстранение от дел и неизбежная психологическая работа с самой Рокси. Он же пока решил не привлекать к ней излишнего внимания бюро.

— Я разговаривал с Крисом сегодня, — сказал он.

— Зачем? — ахнула Рокси и перешла на шепот: — Тебе что, заняться больше нечем? Луиза Паркер мертва, а ты вместо того, чтобы искать убийцу, идешь ругаться с моим бывшим?

— Он сам пришел. Выпрыгнул на меня из-за кустов, одержимый желанием оторвать мне голову.

— Крис? — удивилась она.

— Он не виноват, — решил успокоить ее Лютер. — Это вампир, которого мы ищем, натравил его на меня. Но теперь все в порядке. Я его, как бы это выразиться, перезагрузил.

Рокси гипнотизировала его какое-то время своими глазищами, а потом уточнила:

— Ты ведь можешь внушать что-то людям после укуса, да? Сам говорил.

Лютер свел вместе большой палец и указательный.

— Один глоточек.

— У тебя и правда зависимость, — с осуждением сказала она и подняла взгляд к официантке, которая подошла к их столу.

Женщина поставила розы в воду, достала блокнот. Рокси заказала себе салат и равиоли, а Лютер решил не ломать комедию и ограничился пивом. Официантка глянула на него с осуждением, видать, уловив последнюю фразу беседы.

— Почему ты удивилась, что Крис на меня напал? — полюбопытствовал Лютер, когда официантка отошла. — Он подпоил тебя на вечеринке, забыла? А потом хотел сделать такое, что не принято в приличном обществе.

Рокси опустила ресницы, помрачнев.

— Крис изменился, — вздохнула она. — Раньше был спокойным добрым парнем. Веселым. А потом — бах! Как будто запоздавший подростковый протест.

— Но ты все еще любишь его? — спросил Лютер. — Иначе не сажала бы цветы после того, как он изодрал тебя когтями.

Рокси вспыхнула и посмотрела на него своими солнечными глазами так, словно хотела испепелить на месте.

— Я не мог упустить шанс, — пожал плечами Лютер. — Ты укусила его в ответ. Могла бы и не делать из этого секрета.

— Он моя первая любовь, — сурово призналась она. — А мы все испортили.

— Мне жаль, — соврал Лютер. — Быть может, вторая любовь будет лучше?

После тренировки Рокси успела принять душ, и от нее пахло чем-то свежим, почти забивая обычный аромат. Лютер подсел на него как алкоголик на пиво, которое официантка брякнула перед ним.

— А вампиры вообще могут влюбляться? — поинтересовалась Рокси, когда та вновь отошла. — Ты ведь не вполне живой, так? Извини, если это звучит грубо…

— Рядом с тобой я оживаю, — признался он.

— Как это?

— Когда ты поцеловала меня…

— Это все после вечеринки. Я не соображала, что делала. А ты, вообще-то, тоже целовал меня в ответ, и еще как.

— Тебе понравилось?

— Не переводи тему. Ты сказал, что оживаешь. В переносном смысле? Бабочки в животе и все такое?

— Нет, Рокси, я оживаю в прямом смысле. Когда ты поцеловала меня, мое сердце забилось.

По здравом размышлении эту тайну он решил ей открыть. Она любопытна, ей захочется проверить.

— А обычно оно…

Лютер покачал головой.

— Мертвая тишина.

— Это странно, — заметила Рокси.

— Не то слово.

— А зачем тебе становиться живым? — полюбопытствовала она. — Ты ведь вампир, сильное бессмертное создание, со сверхестественными способностями, да?

— Да.

— Вот я бы ни за что не хотела лишиться моего дара. Я чувствую себя по-другому. Я как будто стала кем-то большим. Я могу влиять на мир. Делать его лучше.