Вальпургиева ночь - Желязны Роджер Джозеф - Страница 1

Желязны Роджер

ВАЛЬПУРГИЕВА НОЧЬ

С. Сухинов, перевод

Был ясный, солнечный день. Молодой, строго одетый человек шел по мощенной булыжником дорожке, рядом с которой рос аккуратно подстриженный кустарник, В одной руке он нес венок из роз, в другой - план, с которым непрерывно сверялся. Свернув на одну из соседних дорожек, он пошел среди зеленых холмиков, на которых лежали небольшие бронзовые таблички. Мимо проплывали надгробные плиты, поддельные греческие руины, пышные деревья... Молодой человек изредка вглядывался в таблички с именами усопших, вновь сверяясь с планом.

В конце концов, он подошел к тенистой площадке. Вокруг щебетали птицы, но деревья были пусты - скорее всего, пение пташек воспроизводилось магнитофоном. Молодой человек посмотрел на табличку с номером около могильного холмика. Здесь!

Положив на землю план и венок, он опустился на колено и коснулся рукой бронзовой таблички с выгравированным на ней именем - Артур Абель Эндрю, под которым стояли две даты, разделенные чертой. Отодвинув едва заметную щеколду, он приподнял бронзовую табличку, которая была крышкой небольшого ящичка, и нажал на кнопку, находившуюся на дне.

Послышался сначала слабый, а затем все более отчетливый голос, несущийся словно бы ниоткуда:

- Отлично... Давненько меня никто не навещал... Над могильным холмиком внезапно материализовалась фигура краснощекого, грузного человека с маленькими бегающими глазками. Он был одет в черные брюки и белую рубашку с закатанными выше локтей рукавами, На шее свободно висел коричневый галстук,

- Э-э... как ваши дела? - сглотнув, задал нелепый вопрос молодой человек, но покойник не обиделся.

- В мире и вечном покое, - бодро ответил тот, - Я обязан сказать так, поскольку эти слова заложены в программе, но все это дерьмо. Дайте-ка как следует вас рассмотреть...

- Я ваш племянник Раймонд, - ответил молодой человек с нервной улыбкой, - Я был здесь только однажды, совсем маленьким...

- Ах да. Сын Сары, Как она поживает?

- Прекрасно, дядя. Только что ей в третий раз трансплантировали печень, Сейчас она отдыхает на Ривьере.

Раймонд невольно подумал о компьютере, вмонтированном где-то под его ногами. Вложенная в него программа была напичкана самой разнообразной информацией о покойном, начиная с его фотографий и кончая записями биоволн, излучаемых его мозгом. Специальная установка создавала голографическое изображение покойного, а компьютер имитировал его голос. Но, даже зная все это, Раймонд чувствовал себя не очень уверенно. Фантом дяди выглядел слишком натурально, и невозможно было избавиться от чувства, что ты разговариваешь с живым человеком.

- Э-э... Я принес вам прекрасный венок, дядя. Ваши любимые алые розы, в бутонах.

- Замечательно! - сказал Артур. - Мне нужны живые вещи.

Рядом с ним появился высокий вращающийся табурет. Артур уселся на него, и тут же перед ним возникла часть стойки бара, на которой стояла полная пивная кружка. Артур сдул пену и сделал солидный глоток, даже крякнув от удовольствия.

- Если вам не нравятся эти розы, дядя, я могу их забрать с собой, поспешно сказал Раймонд.

Дядя поставил кружку и покачал головой;

- Нет-нет, оставь эти чертовы цветы. Я как раз размышляю, как с пользой использовать их, пока они не завяли.

Вскоре он встал, потянулся и... пошел к венку, лежащему рядом с могильным холмиком. Подняв его, дядя вернулся обратно.

Раймонд отпрянул со сдавленным воплем. Дядя добродушно ухмыльнулся.

- Это сработало силовое поле, созданное специальным генератором, пояснил он. - Оно сделано так, что совпадает с контурами моего голографического изображения. Крепкая штучка, верно? Самое последнее изобретение!

- Но как... как вы могли пойти за ним? Разве вы... Артур хохотнул и, расстегнув рубашку, поскреб свою волосатую грудь.

- И каков ваш радиус передвижения, дядя?

- Около двенадцати футов, - ответил Артур, - Дальше я начинаю блекнуть. Вообще-то не рекомендуется отходить дальше десяти. Так, придумал!

Он подошел к соседней могиле, открыл бронзовую крышку и, наклонившись, нажал на внутреннюю кнопку. Тотчас рядом материализовалась высокая белокурая женщина не первой молодости, но ещё достаточно привлекательная, с зелеными глазами и смеющимся ртом.

- Мелисса, моя дорогая, я принес вам немного цветов, - проворковал Артур, протягивая покойной венок.

- С какой могилы вы его стащили? - с мягким упреком спросила женщина.

- Ну что ты, как ты могла такое подумать! Мне его только что подарили.

- Если так, благодарю. Пожалуй, я воткну одну розу в волосы.

- Или приколите её к груди, когда мы пойдем кое-куда повеселиться.

- О-о?

- Я имею в виду небольшую вечеринку. Вы свободны сегодня вечером?

- Да. Ваши слова звучат как-то особенно по-живому, Артур. Это очень мило с вашей стороны. Но как вы собираетесь это организовать?

Артур повернулся:

- Рад вам представить, дорогая, моего племянника, Раймонда Ашера, Раймонд, познакомься, это миссис Мелисса Девисс.

- Рад видеть вас, - пробормотал молодой человек, несколько побледнев,

Мелисса подарила ему очаровательную улыбку.

- Я тоже очень рада. У вас очень милый родственник, Артур,

Краснощекий покойник церемонно поцеловал ей руку.

- Итак, не забудьте о моем приглашении, милая, - сказал он. - Вы же знаете, я могу устроить буквально все,

- Верю, что можете, - растроганно сказала Мелисса и коснулась губами его щеки. Вынув из венка одну розу, она воткнула её в волосы. - До вечера, Артур. - Всего вам хорошего, молодой человек,

Она растаяла, и венок упал на её могилу. Артур закрыл бронзовую-крышку и вернулся к себе. Вновь усевшись на высокий табурет, приложился к пивной кружке, а затем подмигнул ошеломленному племяннику.

- Муж отравил её, застав однажды с любовником, - пояснил он. Раймонд покачал головой.

- Дядя, смерть не пошла вам на пользу, - укоризненно заметил он. Ваша мораль ничуть не окрепла даже на том свете. Волочиться за покойницей...

- Это зависит от точки зрения, - философски заметил Артур. - Уверен, что в свое время ты иначе посмотришь на эти вещи. - Он сделал ещё один глоток и даже крякнул от удовольствия. - Напиток забвения. От него становится легче на душе даже тогда, когда кроме души у тебя ничего не остается.