Долина проклятий - Желязны Роджер Джозеф - Страница 15

Патроны в правосторонних пулеметах кончились, и он вновь стал бить слева. Потом бросил оставшиеся гранаты.

Теперь стреляли только из пяти мест – трое слева и двое справа – откуда-то из-за деревьев, растущих вдоль дороги. Вокруг валялись тела и разбитые мотоциклы; некоторые еще дымились. Асфальт был разворочен и исковеркан.

Таннер развернул машину и медленно поехал на шести колесах.

– Мы безоружны, Корни.

– Что ж, им пришлось еще хуже.

– Да…

На заднем экране показались пять выехавших на дорогу мотоциклистов. Они держались на порядочном расстоянии, но не отставали.

Таннер попробовал войти в связь по рации, но ответа не получил. Он резко остановился – мотоциклисты тоже остановились, далеко-далеко позади.

– По крайней мере, они нас боятся. Считают, что у нас есть зубы.

– Есть, – уверенно сказала она.

– Да, но не те, что они думают.

– Еще получше.

– Приятно иметь дело с оптимистом, – проговорил Таннер и медленно тронулся с места.

Мотоциклисты двинулись вслед, держась в отдалении. Таннер следил за ними по экранам и сдавленно выругался.

Через некоторое время они стали приближаться. Двигатель ревел на полной мощности, но пять мотоциклистов нагоняли.

Подъехав вплотную, они стали стрелять. Несколько пуль отрикошетило, а потом Таннер услышал, как полетела еще одна шина.

Он снова остановился; мотоциклисты держались сзади, вне досягаемости огнеметов. Таннер чертыхнулся и поехал дальше. Машину водило из стороны в сторону и кренило вправо. На обочине стоял врезавшийся в дерево грузовик – все стекла разбиты, колеса сняты, на водительском месте скрючился над рулем скелет… Вокруг скользили клочья тумана. Солнце померкло; темная полоса в небе расширилась и начала извергать дождь с пылью и мелкими камнями. «Хорошо, – подумал Таннер, когда в крышу забарабанило. – Хоть бы посильнее». И его желание исполнилось. Земля задрожала, северный небосклон озарился голубым сиянием. В грохоте выделился рев, и с оглушающим треском справа упал валун.

– Надеюсь, следующий свалится на наших дружков.

Впереди показалось оранжевое свечение. Подсознательно Таннер заметил его еще пару минут назад, но только сейчас обратил внимание.

– Вулкан! – воскликнула Корни. – Значит, нам осталось миль семьдесят, не больше.

Теперь трудно было сказать, продолжалась ли стрельба. Раздающаяся со всех сторон канонада могла заглушить любые выстрелы, а падающий гравий был похлеще рикошетирующих пуль. Пять фар упорно держались сзади.

Таннер достал «магнум», а из бокового кармашка – коробку патронов к нему, и протянул девушке.

– Держи. Патроны в карман.

Вдруг от пяти огней сзади осталось четыре, а остальные сбавили скорость, потускнели.

– Надеюсь, несчастный случай, – вслух подумал Таннер.

Показалась гора – усеченный конус, истекающий огнем. Они покинули дорогу и съехали влево, на хорошо наезженную колею. Пока они объезжали вулкан – на это ушло минут двадцать – появились их преследователи и стали медленно приближаться.

Таннер вернулся на дорогу и погнал по дрожащей земле. В небе блуждали зеленые огни; вокруг падали тяжелые бесформенные глыбы. Машину вело в сторону, она с трудом поддавалась управлению; скорость не поднималась выше сорока миль в час. Из радио доносился только треск.

Таннер миновал крутой поворот, остановился, потушил весь свет, вытащил чеку из гранаты и стал ждать.

Когда на экране появились огни, он распахнул дверцу, выпрыгнул и швырнул гранату сквозь завесу дождя.

Он был за рулем и вел машину прежде, чем раздался взрыв, и на экране возникла вспышка.

Девушка истерически рассмеялась.

– Ты накрыл их, Черт! Ты их накрыл!

Таннер приложился к фляге, и Корни допила то, что осталось. Они закурили.

По разбитой скользкой дороге машина поднялась на пригорок и покатила вниз. Чем дальше они спускались, тем гуще становился туман.

Из мглы возник свет, и Таннер приготовил огнеметы. Однако это был просто грузовик, мирно ехавший навстречу.

В следующие полчаса им повстречались еще два.

Снова заполыхали молнии, и начали падать камни размером с кулак. Таннер свернул с дороги и въехал в рощу, под кроны высоких деревьев. Небо совершенно потемнело, стало черным как смоль, потеряв даже голубоватое свечение.

Они ждали три часа, но буря не утихала. Один за другим погасли четыре обзорных экрана, а пятый показывал только мрак под колесами. Последнее, что увидел Таннер, было колоссальное расщепленное дерево с надломанной макушкой. Оно раскачивалась из стороны в сторону, готовое вот-вот упасть. Несколько раз что-то с ужасающим треском разбивалось над их головами, и машина тяжело содрогалась. Крыша в трех местах глубоко прогнулась. Освещение потускнело, затем опять вспыхнуло. Из радио теперь не раздавалось даже шума.

– Плохо дело, – проговорил Таннер.

– Да.

– У нас есть один шанс, если переживем бурю.

– Какой?

– В багажнике два мотоцикла.

Они откинули сиденья, курили и ждали. Через некоторое время погас свет.

Ураган бушевал весь день и половину ночи. Они заснули внутри искалеченной машины, и та их защитила. Когда немного стихло, Таннер приоткрыл дверцу и выглянул наружу.

– Подождем до утра, – сказал он.

Корнелия взяла его за руку, и они опять заснули.

15

На рассвете Таннер прошлепал по грязи через нападавшие ветки, камни и дохлую рыбу, открыл багажник и снял с креплений мотоциклы. Он проверил их и залил баки горючим.

Потом пролез в машину и снял заднее сиденье, под которым лежал наглухо завинченный алюминиевый ящик – его груз. Таннер подхватил его и отнес к своему мотоциклу.

– Здесь лекарство? – спросила Корни.

Он кивнул.

– Уж не знаю, как оно хранится, может, даже охлаждается, но ящик не очень тяжелый, его можно поставить на мотоцикл сзади. Возьми в одном из отделений ремни, и где-то там бумага, моя амнистия. Большой плотный конверт.

Она все достала и помогла укрепить ящик на мотоцикле.

– Придется ехать медленно, – сказал Таннер, когда они выкатили машины на дорогу.

Он закинул за плечо винтовку, натянул перчатки и завел мотор. Она сделала то же самое, и они бок о бок поехали по шоссе.

Примерно через час навстречу прошли две автомашины. Сидевшие сзади дети прильнули к окнам и проводили мотоциклистов долгими взглядами. У водителя второй машины под мышкой висела кобура.

В розовом небе за решеткой угрожающе-мрачных полос поднималось серебряное солнце. Оно было тусклым, но Таннер все равно надвинул на глаза защитные очки. У подножия холмов лежал туман, воздух был влажным и прохладным.

Дорога стала заметно лучше. Таннер ехал, погрузившись в мысли о Бостоне.

Около полудня сквозь шум моторов донесся выстрел. Сперва Таннер решил, что ему послышалось, но выстрел повторился. Корни вскрикнула, свернула с дороги и врезалась в булыжник. Таннер инстинктивно пригнул голову, резко затормозил, съехал на обочину, прислонил мотоцикл к дереву и бросился на землю.

Он стянул с правой руки перчатку и сполз в канаву. Оттуда была видна Корни. Она лежала без движения, и на ее груди была кровь.

Стреляли откуда-то из-за холма, и ему показалось, что он заметил ружейный ствол. Таннер снял с плеча винтовку, выстрелил и сразу же отполз влево. Ответная пуля взметнула пыль у его головы, и он, извиваясь как червяк, прополз футов пятнадцать к груде камней. Там, свернувшись калачиком, Таннер выдернул чеку, вспрыгнул на ноги и швырнул гранату. Он упал на землю одновременно с выстрелом и приготовил вторую гранату. Грохот, вспышка; вокруг стали падать комья грязи… Таннер вскочил, бросил вторую гранату и побежал вперед, держа винтовку наготове.

Это было лишним. От стрелявшего остались только лохмотья одежды. Таннер вернулся к Корнелии.

Она не дышала, и сердце не билось, и он понял, что это значит.

Он руками разрыл глубже канаву, из которой отстреливался, опустил туда тело, закидал грязью и вкатил на могилу ее мотоцикл. Он достал нож и на передке машины выцарапал: «Ее звали Корнелия. Я не знаю, сколько ей лет, откуда она родом и как ее фамилия, но она была подругой Черта Таннера, и я ее любил».