Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Князь Рысев 4 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

Он вдруг всполошился, почуяв неладное, разом оказался на ногах. Я выхватил Подбирин, загнал обойму, лязгнул затвором — не знаю, какую он там погань учуял, но нам было чем его угостить.

Старик, покрывшись испариной, стискивал в руках винтовку, готовый как стрелять, так и отбиваться. Он не желал скрывать своего волнения — тяжкое дыхание едва ли не облачками пара вырывалось из его рта.

В противники к нам записался маленький, пузатый гмур. Ему было далеко до роста того шамана, но вот в объемах с ним он запросто мог посоперничать. Маленькие мохнатые ноги, большая голова, нос размером с крупную картофелину.

Перед нами как будто возник Вассерман от мира коротышек — вместо карманов он облепил свою одежку добрым десятком сумок.

Его вид поражал воображение — казалось, что это не гмур тащит на себя всякий скарб, а тот захватил разум несчастного и использует для передвижения.

Я опустил пистолет, нутром чуя, что этот представитель для нас никакой угрозы не представляет. Скорее наоборот: будет полезен, как никто другой.

Словно вишенка на торте, апофеозом служила восседающая сверху на сумках Биска.

Гмур бросил на нас взгляд из-под капюшона, и его гнилозубый рот тотчас же растянулся в хищной, широкой улыбке…

* * *

Читатель! Помни! Страшный демон приходит к каждому, кто выдаст этому произведению награду!

Вот как он выглядит! Опасайтесь!

Глава 8

Несмотря на объемность размеров, он как будто был везде и сразу. Готов был вынырнуть из-за спины, проскочить между ног и в ту же секунду оказаться на плече.

На удивление легко он избавился от сумок — монструозной горой хлама они высились в сторонке, то и дело привлекая к себе взгляд. Я готов был поклясться, но мне казалось, что в этой непроглядной мгле этот мусор как будто светился изнутри.

Ясночтение только глянуло на это безобразие и тотчас же заявило мне, что я, видимо, офонарел и совсем потерял голову: не будет оно всю эту кучу раскладывать по вещичкам с градациями. А потому попросту решило окрестить «товарами» и умыть руки.

Это-то еще ладно. Куда сложнее было поверить, что эта образина прекрасно знала русский язык.

— Эт-т-то холлосая палка, да, гани? — Не желая признавать во мне главного, он крутился вокруг Кондратьича. Старик же каким-то чудом держался, чтобы не одарить пронырливого поганца пинком, и грубо оттолкнул его ногой прочь лишь тогда, когда его тоненькие ручонки коснулись винтовки.

Словно баскетбольный мяч, торгаш тяжело откатился прочь, но ничуть не обиделся. Будто он привык, и так с ним ведут себя каждый день.

— Барин, можно я его пристрелю? — Мне показалось, что я услышал мольбу в голосе старика, но отрицательно покачал головой ему в ответ.

Гмур не ведал, что такое приветствие, но моя причуда уже дала понять, что перед нами торговец. Незатейливый, незамысловатый, невесть что вообще забывший в этих коридорах.

Серьезно, куда он шел? Там ведь впереди завал, устроенный нами. Впрочем, подумалось мне, он мог ведь ничего и не знать.

— Моя вам плодавать, гани. Чего хотеть? Моя много-много иметь! Сщ-щитай вся окула — моя магазин. Лавка. Баз-зал! — Он старательно выговаривал каждое слово, будто пытаясь подчеркнуть свои старания. Смотрите, мол, мне с вами говорить тяжко, а ведь выучился!

Мне вспомнилось наставление беса, что деньги лучше не беречь, а тратить все и при первой же возможности. Не признать его правоту сложно — кому ж еще могут быть нужны гмуровы монеты?

Биска раскачивала хвостом из стороны в сторону и разве что не лучилась от самодовольства. Поворачиваясь то одним боком, то другим, она ждала от меня похвалы. Смотри, офицер, какую я чуду-юду тебе привела.

И чтоб ты без меня только делал?

Я даже не знал, как намекнуть ей, сколь бесполезную услугу она мне оказала. Нечто подсказывало, что пятнадцать монеток — это, конечно, не мелочи, но цену этот поганец задерет такую, что здесь надо будет все гмуровы поселения обнести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Здравый смысл чуял во всей этой затее подвох — мы, значит, со всех ног бежим истреблять его собратьев, а он нам на блюдечке и с голубой каемочкой готов помощь приволочь?

Словно читая мои мысли, он повернул ко мне голову, одарил острозубой ухмылкой, так и говорящей — что же ты, человек, такого плохого обо мне мнения? Не на блюдечке, а за хорошие деньги!

— Чего хотеть? — Он вдруг от Кондратьича перешел ко мне. Поняв, что от «гани» он ничего доброго не добьется, решил, что я куда лучшая цель для словесных атак.

— Моя мног-го плидлагать! Есть пости усе! Сапоги, сапка, сабля — все на «с», все скидка дам!

Словно решив, что я на что-то согласился, он развязал котомку одной из своих сумок. Словно скатерть самобранка, она расстелилась в нехилый половик. Уложенные поверх нее товары были всем и ничем одновременно.

Ясночтение устало выдохнуло — ему не хотелось тратить время на подробный разбор этого скарба, но я ведь заставлю.

— У нас нет денег, — честно признался. Толстяк разве что не подпрыгнул.

— Сто? Сто ты говолись? — Он свистел едва ли не на каждом слове. Едва заслышав о том, что мы фактические банкроты, он подрастерял добрую половину своего энтузиазма.

Я повторил, а он вдруг махнул на это рукой.

— Все говолить — нет денек! А потом рас-с-с, и под матрас-с-с! Моя кледит дать!

Ого, а этот парень быстро готов взять быка за рога и на мелочи не разменивается. Оставалось только гадать, как ему за все это время удалось разрастись до таких размеров, а не сдохнуть от голода? Он знал нас от силы десять минут, но уже был уверен в нашей будущей платежеспособности.

— А если мы не отдадим? — спросил я, переглядываясь с Кондратьичем. Старик был немного не в себе — про гмуров он слышал, деньги их видывал, но впервые и воочию встретить их торговца?

— Это как — не отдавать? — Пузатый богатей как будто не ведал, что такое обман. Впрочем, его хитрая рожа выдавала его с потрохами — он не просто о нем знал, но и частенько к нему прибегал.

— Не отдавать нехолос-с-со. Мои друзья нис тогда плохо делать молодой господина. Гани болеть, гос-с-сподина много болеть. Обман нехолос-с-со.

Биска кивнула, будто подтверждая его слова.

Ладно, кивнул я. В конце концов, за погляд денег не берут. А если что понравиться — так мы что-нибудь и придумаем…

— А ежели мы тебя пристрелим? — Теперь свое любопытство удовлетворял Кондратьич. Не знаю, что было у старика на уме, но могу с точностью сказать — дай я только отмашку, и он всадит в торгаша пули две-три, и контрольный в голову.

Я бы точно этого делать не стал. Торгаш жирел явно не потому, что всяк спешил его ограбить, а как раз потому, что грабить остальных удавалось ему. И уж за столько лет точно была не одна попытка осуществить подобную глупость.

— Лучше не надо, — мрачно отозвалась Биска, подтвердив мои мысли. Я лишь пожал плечами — не надо, так не надо, как будто бы здесь в самом деле кто-то собирался. Меня больше заботило совершенно другое.

— Какого черта⁈ — Я готов был взорваться гневом. Гмур же не растратил былого настроения и переспросил, будто не понимая, в чем дело:

— Да-да, сто-то не так?

— Я скажу тебе, что не так! Ты что мне пытаешься всучить? Это же проклятые вещи!

Кондратьич при одном упоминании этого разом посуровел, схватился за затвор винтовки. Я снова потянулся к пистолету, словно в самом деле собирался пустить его в ход.

Ну в самом-то деле? Этот поганец пытался мне всучить кольцо, обещавшее даровать мне пять единиц силы — и накладывать каждые три минуты проклятие, отъедающее добрый десяток от случайной характеристики — на те же самые три минуты. Вспомнился подаренный мне образок — словно талисман, он сегодня был со мной. Помочь, конечно, никак не помогал, но…

За кольцом шли сапоги «быстрых ног». От быстрого в них было разве что название — проклятая обувка обещала преобразовать скорость и остроту мысли в скорость бега. Вряд ли бы я в самом деле стал быстрее пули, а вот в том, что непроходимо отупел бы — никаких сомнений не оставалось.