Торговцы живым товаром. Афера «Бьютимейкер» - Чейз Джеймс Хедли - Страница 56

Пол Дарк был просто ошеломлен быстротой и масштабами этой перемены.

— Эти дураки из фирмы «Черил», вероятно, и не догадываются, что из этого можно сделать самую шумную сенсацию года, а не просто какой-то рекламный трюк, — сказал он. — Готов поклясться, что ничего подобного не бывало до сих пор.

— У них только одна цель — продажа крема «Бьютимейкер», — заметила Мери.

— Отсюда и вся таинственность, — сказал Дарк. — Этот опыт не имеет ничего общего с кремом «Бьютимейкер» как косметическим средством. Это курс клинического лечения, и никакой в мире «Бьютимейкер», хоть втирай его три раза на день, до еды и после еды, не даст таких результатов. Рекламировать и продавать косметическое изделие, основываясь на таком явном обмане, просто жульничество.

Мери улыбнулась и положила руки ему на плечи.

— Пол, меня не интересуют этические соображения относительно крема «Бьютимейкер», я предпочитаю подумать о себе. Вы действительно считаете, что они сделали меня красивой?

— Да, — без колебаний ответил он. — Они сделали вас настоящей красавицей, я даже не представлял себе, что такое возможно. Откровенно говоря, не вижу, чего еще недостает вам.

— Курс лечения будет продолжаться еще три или четыре недели.

Дарк выдвинул ящик письменного стола и вынул оттуда небольшую фотокамеру и складную треногу. Установив треногу посреди комнаты, он прикрепил к ней аппарат. Мери заметила, что Дарк хмурится.

— Вопрос теперь в том, когда дать ход этой истории, — проговорил он. — Конечно, самое большое впечатление она произведет, если напечатать ее перед самым началом рекламной кампании. Фирма «Черил» обидится и почти наверняка снимет свои многочисленные объявления. Не скажу, чтобы это меня очень пугало, но материальные соображения тоже немаловажны.

— А нельзя ли опубликовать репортаж после того, как начнется кампания, или, по крайней мере, одновременно с ней?

— Почему же, они и потом смогут забрать свою рекламу. Но придется пойти на риск… Знаете, мы все же разыскали вашего доктора Престона. Его настоящая фамилия Рафф. Боюсь, что его биография сделает плохую рекламу фирме «Черил».

Мери вопросительно поглядела на него. Дарк сосредоточенно расставлял рефлекторы.

— Когда-то он был под судом по довольно грязному делу — тайный аборт, — сухо продолжал он. — Его исключили из корпорации и посадили в тюрьму за то, что он погубил пациентку.

— Вот как… Трудно даже представить себе: доктор Престон, и вдруг…

— Ему просто не повезло. Но это усложняет мою задачу. «Обсервер» всегда пишет правду, не считаясь с последствиями. Своим успехом наш журнал обязан именно своей принципиальности.

— А вы… не считаете, что это будет во вред доктору? — нерешительно спросила Мери. — Если вытащить на свет его прошлое.

— Мери, — сказал Дарк с едва заметным неудовольствием, — я не могу скрывать факты в угоду рекламодателям. От всей этой истории весьма неприятно пахнет. Клинический опыт они положили в основу шумной рекламы косметического изделия, хотя это изделие никогда не будет иметь приписываемых ему свойств. Тот факт, что доктор Рафф Престон был дисквалифицирован и посажен в тюрьму, только ухудшает дело. Возможно, я ошибаюсь, но считаю, что в интересах общества надо напечатать всю правду. Мы и раньше теряли рекламодателей, иногда весьма солидных, но журнал не обанкротился, а постепенно приобрел еще большую силу.

— Не знаю… — неуверенно отозвалась Мери. — Ей-богу, не знаю.

Дарк мрачно поглядел на нее, затем сказал:

— Теперь я жалею только о том, что втянул вас в эту историю.

— А я нет, Пол, — с улыбкой произнесла Мери. — Не было бы меня, взяли бы какую-нибудь другую девушку. Я рада, что это произошло именно со мной.

— И все же, — невесело добавил Дарк, — мы напали на чудесный материал. И я очень благодарен вам за помощь. — Он решительно поднял затвор фотокамеры и отступил на шаг назад. — А сейчас приступим к делу, Мери. На серьезные рассуждения у нас хватит времени — впереди еще три недели.

X

Мери Стенз с каждым днем хорошела. Регулируя деятельность ее эндокринных желез и применяя сложные органические вещества, доктор Рафф деловито и педантично совершенствовал ее внешность. Хотя, как это ни странно, но всем, кто наблюдал это перевоплощение, казалось, что Мери не столько меняет свой вид, сколько все больше становится сама собой, как будто избавляясь от невидимых наслоений, которые до сих пор прикрывали ее подлинную красоту. Мери стала замечать, что ее присутствие действует на мужчин как гипноз. Дейв Блант бродил по павильону словно зачарованный, и даже Клайв Роуз, несмотря на всю свою женственность, проявлял чисто мужские черты.

Ее красота была бесспорна. Биохимия совершила настоящее чудо. Женщина, которая смотрела на Мери из зеркала, была так хороша, что у нее самой дух захватывало. Теперь и Мери, так же, как неделю назад Пол Дарк, не могла себе представить, что она еще может измениться к лучшему, но доктор Рафф изо дня в день терпеливо проводил свой опыт, добиваясь совершенства.

На этой стадии опыта фирма «Черил» в лице Аманды Белл принялась украшать уже почти готовое произведение модным элегантным платьем и едва заметной дозой косметики. Мери Стенз привлекала всеобщее внимание на улицах, и это начинало все более смущать ее. Однажды какой-то юноша, сидевший за рулем потрепанного автомобиля, так загляделся на нее, что наехал на фонарный столб.

Смущение и беспокойство первых дней постепенно уступали место неудовольствию. Мери казалось бессмысленным, что такая очаровательная красавица должна ходить пешком по улицам и пользоваться городским транспортом, как обыкновенная служащая. Если уж фирма «Черил» решила сделать ее в своей рекламе национальной знаменитостью, так пусть к ней и относится соответственно: возит в автомобиле, снимет приличный номер в отеле или квартиру в Мейфейре… Но сказать об этом Аманде Белл она не решалась, так как понимала, что ее работа для фирмы приближается к концу, и не представляла себе, что ждет ее в будущем. Она стала избегать многолюдных мест и по утрам пробиралась до станции метро тихими боковыми улочками, а потом всю дорогу до Стенмора прятала лицо за развернутой газетой.

К концу пятой недели произошло небольшое приключение. Однажды утром около станции метро «Саус-Кенсингтон» ее встретил высокого роста и приятный на вид молодой человек в новом сером костюме, с репортерской камерой через плечо.

— Простите, — вежливо сказал он. — Моя фамилия Джефкот. Я из редакции «Ивнинг Диспетч». Наша газета ежедневно дает подборку фото «Лондонские красавицы». Для этого мы снимаем на улицах города красивых женщин. — Он пристально посмотрел на Мери и добавил: — Но вы не просто красивая — вы самая красивая девушка, которую я когда-либо видел…

— Извините, но я спешу, — сухо ответила Мери, стараясь обойти его, но репортер преградил ей дорогу и снял с плеча камеру.

— Очень прошу, разрешите сфотографировать вас. Это отнимет всего несколько секунд.

— Нет, нет, не надо, — запротестовала Мери.

— Тогда, может быть, в другой раз, — скажем, сегодня вечером? Если вы окажете такую любезность и назовете свою фамилию и адрес…

— Нет, — решительно ответила Мери. — Я не хочу, чтобы мое фото появилось в «Ивнинг Диспетч» или в какой-либо другой газете, и вообще не хочу, чтобы обо мне знали.

— Напрасно вы обижаете наших читателей, — смущенно улыбнувшись, заметил репортер. — Вы могли бы помочь газете увеличить тираж. Разрешите позвонить вам немного позже?

— Нет, благодарю.

Мери снова попыталась обойти его, но задела локтем камеру и едва не выбила ее из рук репортера. Она инстинктивно нагнулась, чтобы подхватить камеру, и в тот же миг ее сумочка выскользнула из рук, и все содержимое высыпалось на тротуар.

— Ой, простите, пожалуйста! — воскликнул молодой человек.

Положив камеру на тротуар, он стал помогать Мери собирать разбросанные предметы — кошелек, пудреницу, губную помаду, ключи, авторучку, несколько писем. Он поднимал их и виновато подавал ей, но, передавая одно из писем, на миг задержал его в руке. Конверт был голубой, с эмблемой в виде цветка с надписью «Косметическая фирма «Черил»; на нем были четко напечатаны адрес и фамилия. Репортер, вежливо улыбаясь, отдал письмо Мери.