Охота на Лису 2. Путь к сердцу (СИ) - Хоуп Аманди - Страница 10

Беспризорник вел меня тёмными пустынными закоулочками, насколько запутанными, что если вдруг ему вздумалось меня бросить, не знаю, как скоро нашла бы дорогу обратно.

Наконец мы остановились перед неприметной дверью. Мальчишка провёл ладонью над дверным проёмом и в его руке удивительным образом оказался ключ. Подмигнув мне, отрыл, и как только я вошла, вернул ключ на место, зашёл за мной и, захлопнув за нами дверь, теперь уже повёл меня по тёмному коридору внутрь дома. Шла за ним в темноте, крепко держась за руку, пока, наконец, впереди показался тусклый свет от факелов.

Потом мы шли длинными переходами, всё больше углубляясь, пока не оказались в тёмном подземелье. Поёжилась от холода, хотя на дворе ещё было по-летнему жарко.

Проход по туннелям подземелья прошёл для меня как в тумане, один поворот не отличался от другого, и как Шкет во всём этом ориентируется было не понятно. Как будто прочитав мои мысли, мальчишка остановился и, повернувшись ко мне очень серьёзно проговорил:

- Никогда не ходи здесь одна! Эти переходы даже я до конца не знаю.

- Не собиралась, - пожала я плечами.

Можно было бы меня и не предупреждать, и так вряд ли рискнула бы сюда заявиться. Поплутав ещё немного, начали подниматься по лестнице вверх. И этот подъём показался особенно длинным, после хождения по подземелью. Когда, наконец, вышли на поверхность, я зажмурилась от яркого дневного света. Открыв глаза, удивилась несказанно, мы оказались в лесу. Откуда в центре города лес?

Шкет рассмеялся, видя моё замешательство. Оказывается мы по сети туннелей прошли почти весь город и вышли в самой необитаемой части парка.

Пока я осматривалась, мальчишка стянул с себя маскарадный костюм, и предстал передо мной уже в обыкновенной своей одежонке.

Так вот куда перебрались уличные мальчишки, как стая голубей, потревоженные слишком пристальным вниманием стражей порядка, после моей необдуманной выходки.

С первого взгляда я бы даже не заметила, что в парке кто-то живёт. Беспризорники умели мастерски прятаться. И лишь после того, как Шкет ткнул пальцем, указывая на деревья, обнаружила несколько, похожих на огромные гнёзда, сооружений из веток, листьев и иного природного материала.

Даже дух захватило! Это ж как здорово, жить на такой головокружительной высоте, словно птица, и быть вольным от законов общества и свободным в своём выборе.

Только это всё хорошо, пока на дворе теплынь, а вот что будет с ними, с приходом поздней осени и зимы. Как они это время переживут? Вздохнула тяжело. Раньше они в городе где-то ютились, а теперь это стало опасно. Чувство вины прямо затопило меня с головой.

А раз я виновата в том, что они вынуждены были бежать со своих насиженных мест, значит, обязана обеспечить их новым жильём. И эта идея меня так захватила, что я уже начала строить планы и по её осуществлению.

В средствах для жизни я не нуждаюсь благодаря своим предыдущим делам, а вот будущие дадут мне возможность позаботиться не только о моей семье.

Шкет напоил меня чаем, пытался даже накормить, но мне было стыдно объедать беспризорников. Это мне следует их подкармливать.

Потом мы долго беседовали, он в подробностях рассказывал о том, что произошло за это время. Когда речь заходила о его сиятельстве моё сердце замирало и внутренности сворачивались тугим клубком, но я продолжала улыбаться и вести всё такой же тихий разговор.

Вначале, как только я исчезла, всё было тихо. Шкет с командой на пару дней залегли на дно для порядка, а потом, видя, что всё тихо, вернулись на улицы. И как оказалось зря. Герцог по прошествии месяца словно озверел. Говорили, молодая жена не угодила, раз его так трясёт.

«И с новой игрушкой наигрался, - поняла я, печально и мне даже жаль её стало. -  Быстро же он остывает. А если бы я была на её месте? Как бы я жила после такого? Всё-таки, что не делается, всё к лучшему!»

А Шкет меж тем, продолжал свой рассказ, не обращая внимания на мой задумчивый вид.

Начались каждодневные облавы. Мальчишек вылавливали прямо на улицах и кого постарше тащили в Тайную канцелярию, а малышню отправляли в монастыри при храмах. Из его босоногой братии едва ли половина осталось. Избежать сей участи удалось самым ловким, быстрым и удачливым, а ещё осторожным. Через время вернулись единицы, кто из монастыря сбежал, а кого и выпустили из темницы за недоказанностью вины, но основная масса так и исчезла. То ли в школах осталась при монастырях, то ли в темницах.

Я тяжело вздохнула, стало совсем горько. Это ж из-за меня мальчишки пострадали.

- Надо выручать! – чуть не плача проговорила я, но беспризорник  грустно улыбнувшись, успокоил, добавив многозначительно:

- Не волнуйся, я своих в беде не бросаю.

Обсудив ближайшие планы, мы с мальчишками попрощались.

В обратную дорогу Шкет меня отправил в наёмном крытом экипаже, так что даже встреча с стражниками его сиятельством была нестрашна.

Вернулась на площадь я как раз к концу торговли, горшечник уже сложил пустые коробки и ожидал только меня.

***

День его сиятельства ещё с самого утра не задался. «Молодая жена» последнее время стала предпринимать всё больше попыток сделать их фиктивный брак настоящим. Вот и сегодня он проснулся от нежного прикосновения к лицу.

На одно мгновение в душе вспыхнула невообразимой радостью надежда, ему снилась Лиса, и как продолжение сна, эта рука. Пребывая ещё в полудрёме, поднёс руку к губам и поцеловал ладонь. Прошептал: «Мари!» и открыл глаза.

Действительность хлынула ледяным душем. Рядом призывно улыбаясь, сидела в прозрачном неглиже Гвен. И в её глазах явно читалось торжество. Девушка, должно быть, решила, что его сердце наконец растаяло, поражённое её небесной красотой.

Убрав с предельной вежливостью её руку со своей груди, куда она было переместилась, молча поднялся и так же не сказав ей ни слова оделся и вышел.

Выйдя за дверь, внимательно осмотрел замок. Он теперь взял привычку запираться на ночь, хоть это и возмущало герцога до всей глубины души. Но «жена» стала слишком уж настойчива, её липкое внимание уже порядком раздражало. Замок был цел, значит дамочка разжилась ключом.

Решив продолжить игру в женитьбу, его сиятельство ожидал, что будет непросто, но что даже в собственном доме не будет покоя, это было слишком.

Скрипнув  зубами в досаде, Давей вернулся в комнату.

- Ключ! – приказал коротко, протянув руку.

- Какой ключ? – сделала невинные глазки «герцогиня». Да только притворятся она совсем не умела. Рядом с ним совсем недавно была гениальная актриса, потому потуги данной лицедейки, вызывали лишь досаду.

Герцог даже не моргнул, продолжая прожигать холодным взглядом леди.

Быстро поняв своё поражение, уже примерно зная, что за этим последует, красотка, вынула из туфельки, брошенной у кровати, ключ и нервно протянула Саблеру.

Далее следовало выдворение самой дамочки из его покоев. Пару раз быв выведенной за руку, сейчас вышла молча, без дальнейшего сопротивления.

На людях ему приходилось изображать влюблённого идиота, тогда как дома он надеялся расслабиться, но, увы… Гвен отойдя от первого шока, всё ещё надеялась заслужить благосклонность герцога.

Даву уже  до зубовного скрежета надоели эти игры, но, приходилось терпеть.

Он позволял ей думать, что ещё немного усилий и у неё всё получится, но сегодняшняя выходка привела его в ярость, и не потому что леди забралась к нему в постель, а потому что она посмела ворваться в образ, который он так трепетно лелеял.

Стоит направить её усилия в другую сторону. Пусть займётся собой, герцог тут же вызвал вернувшуюся к своим обязанностям Молли. После покаяния в тюремной камере она стала послушной и покладистой. Лучше плохой союзник, чем хороший враг, так расценил Глава Тайной канцелярии, и пере вербовал прислугу на свою сторону. Теперь она докладывала ему о каждом приказе принца, исправно приносила зелье, и помогала ему держаться от жены подальше. Вот и сейчас он поручил Молли тонко намекнуть «герцогине», что ему нравятся утонченные, ухоженные, красивые, нежные, словно трепетные лани, леди. А Гвен явно не дотягивает до идеала. Но всё-таки шанс есть, а для этого надо всего лишь, каждый день посещать салон леди Шеваль, которая владеет древними рецептами красоты, одеваться у лучших модисток, тщательней о себе заботится, и его сиятельство обязательно обратит на «герцогиню» внимание.