Туманный рассвет (СИ) - "Gromdar" - Страница 2

— Да кто вы такие?

— Ауксилия Ангелов Ночи, — ответил боец в маске и приборе ночного видения, а затем крепко обхватил Матье и их обоих потащило вверх.

II

— В каком смысле пропал ксенотех? — возмутился Гавин Сорнери, когда магос Вульф лично заявился к нему в стратегиум на Непрощенном Слепце.

— Ксенотех, ради которого я попросил изгнать людей со станции Тибия-Альфа, чтобы исключить возможность дальнейшего его влияния, был похищен кем-то высокопоставленным из её бывших работников. Если бы у меня еще были человеческие эмоции, я был бы в ярости, но, слава Богу-Машине, такие вещи давно в прошлом, и я действую исключительно рационально. Учитывая ваш подход к ведению дел, есть вероятность более шестидесяти процентов, что это было сделано с вашего одобрения. Еще около сорока процентов это личная инициатива одного из глав ученых Фрации. В любом случае вы несёте ответственность за это, потому что вы удерживали меня от станции на расстоянии, и вы обязаны вернуть похищенное, — жрец Марса сделал акцент на "обязаны", смодулировав голос так, как мог бы выносить приговор судья.

Магистр ордена улыбнулся, оценивая ситуацию. Конечно, у него были такие мысли, но ссориться с магосом и лишаться поддержки Адептус Механикус ради неясной природы ксенотеха было бы в итоге глупо.

— Если это кто-то из ученых, мы узнаем об этом в ближайшее время, магос, а себя я исключаю сразу. Мне даже в какой-то мере обидно, что вы подозреваете меня, верного ангела Императора, — Гавин развёл руками, мол, я не при чём, и умолчал о том, что именно верность Магенрада Вульфа под вопросом после того, что раскрыл Тлен на совещании после устранения угрозы огромного космического скитальца. Обмениваться шпильками и подозрениями было бы глупо.

— Оценка вашего поведенческого стиля даёт мне основания считать, что вы непричастны, хотя думали об этом, магистр Сорнери, — заявил магос, что можно было считать проявлением доверия. — Потому я настаиваю на том, чтобы эпистолярий Янтарь использовал свои способности, чтобы узнать виновника точно.

— Мы с вами в этом похожи, магос, — кивнул Гавин, ставя локти на стол и сцепляя пальцы в замок под подбородком. — Я тоже первым делом подумал о брате Янтаре.

— Благодарю, уважаемый магистр, — магос кивнул, парящие вокруг него сервочерепа тоже немного снизились, словно повторяя его жест, а затем он развернулся, чтобы покинуть стратегиум.

— Еще одно, магос, — остановил его Гавин. — Что он собой представляет и чем опасен? Всё равно я узнаю о его свойствах если не от вас, то от брата Янтаря или ученых, которые с этим устройством работали на станции.

Магенрад замер, услышав вопрос, а затем развернулся обратно к магистру, стукнув топором Омниссии о стальной пол. С оружием, которое так же было символом его власти и положения, Вульф не расставался с тех пор, как скиталец был уничтожен. Возможно, теперь ему не нужно было скрывать свой статус, а может, он считал, что оружие не помешает по другим причинам, бывшему Ворону сложно было сказать наверняка и, возможно, это было сочетание двух этих причин, а не что-то одно.

— Психоактивный кристалл, созданный ксеносами эльдар. Опасность в том, что его воздействие невозможно балансировать. Любая навязчивая мысль рядом с ним неизбежно станет манией. Любая психическая способность усилится до абсурда и станет смертельно опасной для носителя. Любые ваши эмоции он впитывает, после чего проецирует их вокруг, потому только лишенные эмоций и психического потенциала адепты Бога-Машины могут иметь с ним дело, — довольно подробно описал опасности магос.

— Это странно. Почему тогда ничего не случилось за почти четыре тысячелетия, что фрацианцы использовали его на станции? — позволил себе недоверие Гавин.

— Потому что он был в стазисе, уважаемый магистр Сорнери, — Магенрад Вульф наклонился чуть вперёд и его линзы сфокусировались на собеседнике. — А вор извлёк его из него.

В этот момент паззл в голове Гавина сложился. Вот почему Фрация выжила. Люди на станции Тибия-Альфа смогли выполнить все запросы надзирателей в сжатые сроки, потому что это было их главной мыслью во время работы, а эльдарский кристалл даже через стазис повлиял на их успехи, позволив по сути совершить невозможное, сделать из мёртвого горнодобывающего мира зелёную планету. От этого осознания магистру показалось, что он чувствует гадкий привкус отвращения во рту, а еще ему стало понятно почему Вульф в их первый разговор об этом говорил про уничтожение населения планеты. Если ксеносский артефакт повлиял на них, то уже вроде как и людьми их можно было не считать в полной мере. В сущности, какой-нибудь инквизитор пуританин уже дал бы санкцию на Экстерминатус даже если бы влиянию ксенотеха подверглись только ученые со станции, а остальное население нет, просто потому, что все на Фрации пользовались плодами их работы. Если же когда-то это всплывёт, то пострадают и Ангелы Ночи, начавшие набор из населения этой планеты. Геносемя Ночного Призрака и, возможно, затронутые ксенотехом люди. Да тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы оценить черный юмор судьбы. Или злой рок.

— Благодарю за пояснения, магос, — кивнул магистр. — Как только найдём кристалл, передадим его вам.

На том Вульф и откланялся, покинув стратегиум, а Гавин ощутил, как опускаются плечи и на мгновение дрогнула правая кисть. Он поднял руку и посмотрел на свою ладонь, позволив себе мгновение сомнений. Если бы Император не хотел, чтобы орден существовал, он бы не помог Гавину там, внутри скитальца, а значит, нужно продолжать. Магистр активировал вокс.

— Янтарь, Тлен, братья, жду вас в стратегиуме, — серьёзно произнёс он. — Дело неотложное.

Отключив вокс, магистр сел и потёр пальцами переносицу. А ведь всё, что ему сейчас нужно было, это спокойная обстановка на Фрации, чтобы наладить необходимое ордену производство и быть способными скорее отправиться на войну, которая бушевала в секторе Иерихон.

III

— Кристалл нельзя возвращать магосу, — тихо произнёс Тлен, выслушав рассказ магистра о том, с чем приходил Вульф, а затем, опустив голову и выдохнув, продолжил, поскольку оба Ворона за гололитическим столом смотрели на него в ожидании объяснений. — Они рождены на Фрации и должны принадлежать ей.

— Тлен, брат, ты знаешь, что я доверяю тебе в том числе свою жизнь, но сейчас мне нужны более понятные объяснения, чем обычно, — Гавин, казалось, сверлил взглядом провидца, и взгляд этот Хранитель Тишины чувствовал кожей, будто её жгли лазерным лучом.

Янтарь, сидевший напротив, молча ждал, являя собой полное спокойствие, поскольку был готов выполнять свой долг, каким бы тот ни был и невзирая на трудности.

— Да, — оракул поднял взгляд на магистра и замер на мгновение. — Это Слёзы Прощания, созданные ксеносами эльдар, когда их выгнали с планеты. Нити судеб, связанные с ними, переплетены так тесно, что стали неразделимы, и, когда последняя слеза падёт, падёт и этот мир. Первая пала, когда её разрушил Карл Ординат в шахте под Армантой. Вторая, когда брат Уильям стал вместилищем демона.

— И сколько их всего? — поинтересовался Янтарь, накрыв правый кулак левой ладонью и коснувшись их подбородком.

— Не знаю, — качнул головой Тлен, отвёл взгляд в сторону на секунду, а затем продолжил, вернув взгляд на главу ордена и старшего библиария, — но минимум две кроме той, что пропала со станции Тибия-Альфа. Одна помогла создать меня таким, какой я есть. Вторая сделала Фиррис Ватор той, кто есть она. Чудовища на службе Императора.

Последовала длительная пауза пока Вороны обдумывали услышанное.

— Отлично. И где они? Я так понимаю, их лучше спрятать подальше от людей, в стазисе или максимально глубоко под землю, чтобы воздействие на окружающий мир было минимальным, — приободрился Гавин, услышав более менее внятное объяснение и прикидывая что делать.

— Одна Слеза у меня в каюте. Вторая где-то вблизи места, где росла Фиррис Ватор, — ответил без особых раздумий Тлен, почувствовав, как сжимается живот от перспективы подвергнуться обструкции со стороны магистра. Скрытие важной сейчас детали хоть и было часть его долга Хранителя Тишины, но могло бы, на взгляд Гавина, дать ему заранее больше понимания. К сожалению, всё было не так просто.