Угроза мирового масштаба (СИ) - Лекс Эл - Страница 5

Зато фигура была точно по моему вкусу.

Тонкая талия и грудь, едва помещающаяся в халатик. Казалось, он специально был на размер меньше. Сзади я её, конечно, не разглядел, но с такой грудью и ягодицы не могла оказаться плоскими — это было бы нарушением всех мыслимых правил приличия со стороны мироздания.

Девушка держала синий планшет с прикрепленными к нему бумажками. Она прижимала его к груди, словно пыталась закрыться с его помощью от моего взгляда.

Сама она на меня не смотрела, скосив глаза куда-то вбок, а, когда я задал свой вопрос, и вовсе покраснела, словно я спросил, какого цвета на ней сегодня трусики. Хотя как раз этот вопрос даже не стоял — совершенно очевидно, что эта стесняшка способна носить только кипенно-белые. Такие, которые даже в теории, даже при самом неловком движении, не будут выделяться на фоне ее халатика.

Я несколько минут, не стесняясь, рассматривал девушку, благо, она стояла не шевелясь и не произнося ни слова, будто потеряла дар речи.

— Ладно, я пошутил, — наконец смилостивился я. — На самом деле у меня другой вопрос — тут все такие красотки, или это Громов специально подсуетился, чтобы прислать именно тебя?

Девушка ничего не ответила, только прижала к груди планшет еще теснее, что, впрочем, не принесло ей желаемого результата. Даже наоборот — в попытке спрятать под ним декольте средней глубины, она прижала грудь так, что та попыталась найти выход из ловушки в единственном доступном месте — в том самом декольте, превратив его из среднего в глубокое.

— Как тебя зовут, чудесное создание? — Я предпринял последнюю попытку вернуть ее в реальный мир.

— Джулин… — тихо, так, что я едва расслышал, ответила девушка. — Меня прислали…

— Так это ж замечательно, что тебя прислали, — не дослушав, ответил я. — Я как раз думал о том, чтобы познакомиться с какой-нибудь красивой девушкой.

— Но я… — еще тише начала Джулин, но договорить не успела.

Ее перебил сам Громов, который внезапно появился у нее за спиной:

— Что ж, Марк, подобное желание буквально-таки кричит о вашем хорошем самочувствии. — Он усмехнулся, аккуратно отстраняя Джулин в сторону. — Джулин, вы свободны, спасибо.

Я проводил девушку взглядом — как я и думал, с попой у нее тоже все было на высшем уровне. Так же я не упустил и то, как она оглянулась через плечо, прежде чем свернуть на лестницу, и только после этого посмотрел на доктора:

— В другой ситуации я бы сказал, что невежливо устраивать такие проверки, доктор.

— Не понимаю, о чем идет речь, — ответил доктор таким тоном, что сразу стало понятно, что все прекрасно он понимает. — Пойдемте, интерфейс уже готов и только вас и ждет.

Я моментально выбросил из головы смазливую медсестричку, и двинулся следом за доктором по коридорам больницы в сторону всё той же лестницы.

Навстречу попалось еще несколько молодых и красивых девушек в таких же белых и коротких халатиках, как у Джулин. Они мило улыбались и здоровались с доктором, после чего переводили взгляд на меня и здоровались тоже, только улыбка из дежурно-милой превращалась в завлекающую — одна даже языком по губам как бы невзначай провела.

Проклятье, а я ведь даже не нашел времени посмотреть на себя в зеркало — на тело, которое мне досталось. Но, судя по реакции женского пола, это было весьма достойное тело, которое даже в такой простенькой одежде, вызывало в них интерес.

Вот и хорошо, а то оказаться после своего тела в облике какого-нибудь несуразного дохляка было бы очень непривычно… и грустно.

По лестнице мы поднялись еще на этаж выше.

Там царила совсем другая атмосфера. Нет, все было чистым, холеным и вылизанным, как и ниже, но при этом было очевидно, что этот этаж — рабочий.

Вдоль стен стояли железные кровати с колесиками, застеленные белоснежными простынями. Каждые несколько шагов доктор открывал очередную дверь из матового стекла, на которой было написано «Посторонним вход воспрещен», а на дверях, что мелькали по бокам то и дело попадались светящиеся таблички «Не входить!»

Одну из таких дверей, тоже с табличкой, но в данный момент не светящейся, доктор и потянул на себя.

Мы вошли в небольшое помещение, где центральную роль играл огромный механизм. Он имел высокое мягкое кресло с подлокотниками, подголовниками и даже подставкой под ноги — удобное даже на вид. Само кресло тоже располагалось максимально удобно — не вертикально, а полулежа — так, что сидя в нем можно было увидеть разве что потолок.

Вокруг кресла был выстроен огромный агрегат с трубками и кабелями. Они сливались и разделялись, переплетались, и в конечном итоге большая их часть заканчивалась где-то за подголовником кресла. Сверху, на потолке, кабели входили в полукруглую белую выпуклость, в которой и терялись.

Кроме агрегата-кресла и этой самый выпуклости, в комнате больше ничего и не было, даже окна.

Хотя нет, окно было, но вело оно не наружу, а в соседнюю комнату, в которой, судя по неясным силуэтам, кто-то находился.

— Вот пожалуйста. — Громов сделал приглашающий жест рукой. — Наш нейронный интерфейс подключения к Информаторию. Сейчас мы живо загрузим в вас первую порцию знаний.

— Первую порцию? — Я покосился на доктора. — Я думал, все будет сделано за один раз.

— Нет, что вы, это слишком рискованно! — Доктор покачал головой. — Шанс того, что мозг не выдержит такого объема данных, залитых единомоментно, практически стопроцентный.

— И что со мной будет?

— Как минимум — сойдете с ума. Как максимум — перейдите в необратимое вегетативное состояние. Овощем станете, говоря простым языком.

— Неутешительно. — Я хмыкнул. — А что, и такие случаи бывали?

— Бывали, конечно. В самом начале использования этой технологии, но бывали. С тех пор нейронные интерфейсы строго регламентированы для использования только в больницах и строго в медицинских целях. В случаях, подобных вашему, проще говоря.

— Вопросов больше не имею. — Я прошел к креслу и сел. — Приступим?

Доктор поворошился немного у меня за спиной, и надел на мою голову что-то наподобие венка, только из металла, и с кучей проводов, свитых в косу и уходящих мне за спину.

— Руки сюда, пожалуйста. — Доктор постучал ногтем по черной пластинке, встроенной в подлокотник. — Это чтобы отслеживать ваши жизненные показатели.

Я без вопросов положил туда руку, и доктор закрепил ее черной лентой.

Вторую руку не трогал, хотя даже если бы и ее тоже привязал, да вместе с ногами, я бы все равно не был против. Теперь, когда у меня снова есть мой кинжал, мне достаточно было просто призвать его в ладонь обратным хватом, чтобы освободиться от любых оков.

— Советую вам постараться очистить голову от любых мыслей, — напоследок посоветовал доктор, стоя около двери. — Говорят, это помогает перенести процедуру.

Я кивнул, и доктор вышел, оставляя меня в одиночестве. Я покосился в сторону окна, в соседнюю комнату — силуэты там продолжали суетиться и делать что-то непонятное.

Потом аппарат над моей головой едва слышно загудел.

А в следующее мгновение я потерял сознание…

Казалось, прошла всего секунда с того момента, как я отключился, но, когда снова открыл глаза, то понял, что теперь знаю об этом мире если не все, то очень многое.

В голове будто открылись двери в чуланы памяти, от которых я потерял ключ, а теперь мне помогли подобрать отмычку. При этом я не забыл ничего из своей предыдущей жизни, эти знания просто дополнились, слились воедино с новыми.

И первое, что я с облегчением констатировал — в этом мире действительно есть магия. Совсем другая, по сравнению с привычной мне магией, появившейся несколько тысяч лет тому назад — практически топорная и допотопная.

Но это лишь потому, что в этом мире магию открыли всего лишь двести лет назад, а до этого люди были вынуждены опираться на технологии. Получив в свое распоряжение магию, однако человечество не стало отказываться от технологий, а объединило их в один эффективный и рабочий механизм существования и защиты.