Поверь в мою любовь - Ланзони Фабио - Страница 28

– В самом деле, – задумчиво произнес Марко, глядя на Витторио. В этот момент до него дошло, что он смотрит прямо на решение всех своих проблем. Стараясь говорить беззаботным тоном, он сказал: – Кстати, я знаю одну красивую, молодую леди, которая подошла бы на роль жены Витторио.

Все шестеро Ренальди, как по команде, уставились на Марко с нескрываемым интересом.

– И кто же эта юная леди? – поинтересовался дон Джованни.

Не долго раздумывая, Марко ответил:

– Моя племянница, Кристина.

– Твоя племянница? – воскликнул дон Джованни, но когда у тебя успела появиться племянница, мой мальчик?

Марко продолжал сочинять буквально на ходу:

– Надеюсь, вы помните мою дорогую сестру Бьянку?

– О да, – произнесла донна Флора с выражением искреннего участия. – Насколько я помню, эту замечательную девушку твои родители отправили во Флоренцию в женский монастырь.

– У вас прекрасная память, – заметил Марко.

– Но разве она не умерла там, успокой Боже ее душу? – продолжила донна Флора.

– Да, к сожалению, мы потеряли Бьянку, но прежде она успела выйти замуж и родить ребенка.

– Она вышла замуж? И родила ребенка? – удивленно воскликнула донна Флора и с озадаченным видом нахмурилась. – Но почему же я, интересно, этого не помню?

Марко пожал плечами.

– Это было давно, донна Флора, Бьянка вышла замуж за англичанина по имени… Эббот. И у нее родилась девочка, Кристина. К сожалению, Бьянка во время родов умерла, а спустя несколько лет погиб и отец девочки. Это случилось, когда он сражался на стороне неаполитанцев, в очередной раз защищая от испанцев Неаполь.

Все шестеро Ренальди дружно охнули и перекрестились.

– Бедное дитя! – воскликнула Жовита. – Подумать только, она потеряла обоих родителей в таком юном возрасте! И при таких трагических обстоятельствах!

– Да, – согласился Марко. – Приблизительно в то же время умерла моя дорогая мать, поэтому я и покинул Венецию, забрав из Флоренции свою маленькую племянницу и ее англичанку-няню, и увез их обеих с собой.

– И сколько же лет девочке сейчас? – спросил дон Джованни, с задумчивым видом почесывая подбородок.

– Восемнадцать. И она тоже, – виновато улыбнулся Марко, – очень красива, набожна и послушна. – За столом послышались одобрительные вздохи и даже серьезный Витторио, казалось, был заинтригован.

– Говоря по правде, – продолжил Марко, – Кристина пребывает сейчас в том возрасте, когда ей нужно подыскать хорошего мужа. – С этими словами он бросил многозначительный взгляд на дона Джованни. – И конечно, я намерен обеспечить свою племянницу довольно неплохим приданым.

– Естественно, – пробормотал дон Джованни, темные глаза которого сразу же заблестели.

– Единственная проблема заключается в том, что наш остров расположен очень изолированно от других, – пожаловался Марко. – А мне хотелось бы, чтобы моя племянница жила в каком-нибудь более цивилизованном месте, с приличным обществом, культурой, – Марко замолчал, многозначительно глядя на Витторио, – и конечно, церквями. Дело в том, что Кристина очень набожна. – Как только на лице Витторио появилось одобрительное выражение, Марко продолжил свой рассказ. – Если честно, то мне очень хотелось бы, чтобы моя племянница жила в Венеции и вышла замуж за человека из хорошей семьи.

– Я уверен, ты хочешь дать ей все самое лучшее, – заметил дон Джованни.

– А теперь позвольте мне спросить, как долго еще вы собираетесь пробыть в колонии? – как бы между прочим поинтересовался Марко.

– Думаю, что несколько месяцев, – ответил дон Джованни. – Свадьба состоится в Бофорте, но не раньше чем через несколько недель – мы должны как следует к ней подготовиться. После того как мы выдадим Серафину замуж, мы, возможно, поездим немного по стране, прежде чем возвратимся домой. – Он с улыбкой посмотрел на жену. – Донне Флоре просто не терпится сделать кое-какие покупки в вашем городе Нью-Йорке и посмотреть Бостон.

– Но вы не можете вернуться домой, не побывав в гостях у меня, – запротестовал Марко. – Я был бы очень рад видеть вас всех у себя на острове.

В то время как остальные Ренальди одобрительно что-то зашептали, дон Джованни сказал:

– Это очень любезное предложение с твоей стороны, и нам тоже очень хотелось бы взглянуть на твою плантацию, мой мальчик. Но когда ты хочешь, чтобы мы приехали?

– Завтра утром мы отплываем домой, – сказал Марко, – но я с радостью пришлю свою шхуну через несколько недель в Бофорт за вами. Мне очень хотелось бы познакомить вас всех, – он снова перевел взгляд на Витторио, – с моей прелестной племянницей.

– Мы сочли бы это за честь, – поспешил ответить дон Джованни.

– А я сочту за честь принять вас всех у себя на острове, – сказал Марко.

Когда женщины принялись возбужденно щебетать друг с другом, Марко нагнулся к дону Джованни и, прикрыв рот ладонью, произнес:

– Сможете ли вы позавтракать со мной завтра утром, мой друг? Моя шхуна отходит в полдень, с отливом, но прежде я хотел бы обсудить с вами одно деловое предложение. Предложение, которое представляет интерес для нас обоих.

Дон Джованни заговорщически улыбнулся и пожал Марко руку.

– Я буду с нетерпением ждать завтрашнего утра, мой мальчик.

Глава 13

Марко Главиано стоял на корме своей шхуны и разглядывал в подзорную трубу голубые воды Карибского моря, ожидая в любую минуту увидеть на горизонте зеленую полоску острова Isola del Mare. Жаркий, погожий денек сентября радовал своим безоблачным небом, оттого и настроение у матросов было приподнятое. Напевая веселую матросскую песню, они работали с насосами, такелажем, то и дело посматривая вперед, с нетерпением ожидая увидеть на горизонте родной остров.

Марко прекрасно понимал, почему у его матросов было такое хорошее настроение. На этот раз поход их был более чем успешным, и многие из членов экипажа успели уже получить свое жалованье и купить в Чарлс-тауне подарки для своих любимых и детей. И теперь им не терпелось поскорее попасть домой, обнять жен и детей и вновь испытать ночью сладкие муки любви.

На столь теплую встречу мог бы надеяться и Марко, но, к сожалению, его ждала лишь война с Кристиной. Тем более, что он должен сообщить ей неприятную новость. Марко опустил подзорную трубу и тяжело вздохнул. Прежде чем покинуть Чарлс-таун, он встретился с доном Джованни и обговорил возможность свадьбы Витторио и Кристины. Если у дона Джованни и были на этот счет какие-то сомнения, то от них не осталось и следа, как только Марко упомянул о том царском приданом, которое он намеревался вручить мужу своей племянницы. Дон Джованни был человеком чрезвычайно практичного склада, и Марко подозревал, что бывший его сосед отнюдь не влачит в Венеции жалкого существования, всячески угождая разного рода иноземцам, эксплуатирующим его страну. Хотя подобный «патриотизм» дона Джованни и беспокоил Марко, он не мог в то же время не признать, что сын Ренальди, Витторио, был человеком благородным, честным и открытым, и жить в Венеции Кристине будет куда лучше. По крайней мере, политический климат в Венеции сейчас более или менее стабильный, и этому городу-государству удается, хоть и с трудом, сохранить свою независимость.

Таким образом, примерно через месяц Марко намерен был отправить свою шхуну к побережью Америки за семейством Ренальди. А это означало, что у него оставалось всего пять недель для того, чтобы придать острову вид приносящего доход с сахарной плантации. Но самым сложным было, пожалуй, перевоспитать Кристину и убедить ее вести себя как подобает леди. Марко прекрасно знал, какую реакцию вызовут его слова у Кристины и то, что ей предстоит сыграть роль его племянницы; ему казалось, что уже сейчас он услышит возмущенные крики девушки. И все же Марко был твердо уверен в том, что поступает правильно.

– Впереди земля! – раздался радостный крик одного из матросов, и Марко, снова вскинув подзорную трубу, вгляделся в красивый, заросший густой зеленью остров; коралловые рифы, камни, сверкающие белизной берега и пальмовые деревья, ветви которых перебирал тихий ветерок. Несмотря на все опасения, сердце Марко наполнялось радостью при виде дома, в котором он не был уже много недель, и при мысли о том, что он скоро увидит Кристину. Хотя ему и не хотелось признаваться в этом, он и в самом деле очень соскучился по девочке и постоянно думал о ней.