Эффект Робинзона Крузо - Лопатюк Ирина - Страница 8

Трудно спорить с тем, что историю пишут победители; мало того, даже известны методы написания. Если, с точки зрения эксперимента, вернуться на 3–4 века назад, и допустить, что у вас в наличии несколько больше денежных и материальных средств, чем у всех остальных, однозначно вы сможете позволить себе нанять несколько художников, скульпторов и анналистов, и тем самым даже документально переписывать историю. Если в XV–XVII веке таковыми «вершителями истории» выступали художники, анналисты, философы и мыслители, сегодня поменялось только название, изменилась оболочка, сами же механизмы по–прежему неизменны и всё также эффективны.

Те, кому выгодна описанная политика, напрямую не могут влиять на память каждого человека, зато они могут работать с мировой памятью, а мировая память — это отражение памяти человечества. Меняя объекты, находящиеся вовне, переписывая и изменяя многократно историю, тем самым происходит замена среды памяти самого человека.

Так, человек становится таким, «как требуется» — зависимый, с определенными убеждениями, стереотипами. Методы манипуляции историческими сооружениями изменяют среду и влияют на человеческое сознание. Благодаря работе экспедиционного корпуса происходит исследование механизмов власти, в том числе, как эти механизмы срабатывают на определенной территории, позволяя одним группам лиц подчинять себе других.

Бесспорно, помимо Диснейленда на манер Чичен–Ице представлены в мексиканском штате Юкатан действительно важные с исторической точки зрения объекты. На основании предыдущих исследований Юкатана был выявлен ряд настоящих сохранившихся объектов старины, которые были построены как центры подготовки некой силы, людей, способных решать определенные военные и геополитические задачи. Примерами таких объектов выступают пирамидальные комплексы Майяпан, Ушмаль, Сайиль.

Американский археолог Дэвид Вебстер в результате раскопок во второй половине 1960‑х — начале 1970‑х зафиксировал масштабные укрепления, состоящие из вала и рва, целиком окружавшие церемониальную часть городища. На протяжении нескольких веков укрепления перестраивались, пока не приобрели завершённую форму. В результате экспедиции подтвердились находки и умозаключения американского археолога. Такие укрепления были обнаружены в Тикале, Кампече, Майяпан, Ушмаль, Сиваль и других городах. Дэвид Вебстер опубликовал ряд работ[15] в которых обосновал огромное значение различных аспектов военного дела в развитие культуры майя в классический период. Письменные источники показали, что военные столкновения в той или иной части области майя происходили постоянно, вплоть до эпохи конкисты. А масштабные завоевания некоторых политических центров (Паленке, Наранхо, Калакмуль, Караколь и другие) привели к созданию обширных государственных образований, претендовавших на локальную и региональную гегемонию.[16]

Центральный объект комплекса Сайиль выглядит в виде усеченной пирамиды. При ее исследовании видны как сохранившиеся древние части блоков (середина объекта, лестницы, вся правая сторона), так и реконструкция, новые построенные блоки сооружения. Таким образом, можно заключить, что данный объект смешанного типа — древнее сооружение с новыми достройками, что также подтверждается и официальными источниками, в которых упоминается о том, что в начале ХХ века Мексиканский национальный институт антропологии и истории провел реставрационные работы на объекте.

Строительство стадионов для игры в мяч происходит практически во все периоды Мезоамерики[17], в том числе в городах Ушмаль, Сайиль. А вот в исследуемом Майяпан — нет. Почему важно наличие плаца и игровой площадки на территории города? Для групповой подготовки требуются объёмные территории, для индивидуальной — в том нет необходимости.

По структуре и символике само игровое действо приближено к военному сражению, в некоторой степени даже наркотическому трансу. Сцены сражений, игр, охоты, жертвоприношений имеют одинаковый набор иконографических символов. Существует миф о том, что соперничество двух команд завершалось жертвоприношением в центре поля, которое называлось «место черепа». Капитан победившей команды обезглавливал или вырывал сердце у капитана проигравшей команды.

Так юноши становились мужчинами — обретали новый статус и сакральные знания, доказывали право охотиться, проливать кровь в сражениях, вступать в брак. Игру рассматривали и как элемент военной подготовки. Агрессия в коллективной игре — такая же реальная, как в битве. Те же эмоции, жесты, мимика, и внутренние переживания, которые человек подавляет и сдерживает. Стираются границы между молодым и старым, сильным и слабым. Без телесных повреждений выйти трудно. А если пинали ногой не тушку животного, а голову поверженного врага, в действие вступали иные психологические механизмы. И чем жёстче обходились с поверженным врагом, тем было меньше шансов, что из соседнего племени кто–то решится напасть. Тот, кто не участвовал в реальной битве, в коллективном экстазе приобщались к победе, пиная то, что осталось от врага.

Посвящение через обряд агрессии нередко рассматривалось как необходимое условие перехода от социального статуса «ребенок» к социальному статусу «мужчина» — когда необходимо было добыть охотничий трофей или скальп врага. В той или иной степени, особенно мальчики имеют потребность в совершении акта агрессии или демонстрации силы и ловкости, что выражается в играх в войну, драках.

Такие игры несли в себе различные функции: военно–прикладную, воспитания молодежи, развлечения, зрелищно–эмоциональную, компенсаторную, коммуникативную, ритуально–магическую, символьную. Воинская состязательно–игровая традиция является одной из самых значимых сфер мужской составляющей, позволяет приобрести специальные умения, навыки и качества, необходимые для защиты своего дома, городища, общины.[18]

В виду того, что другие исследуемые объекты Юкатана характеризовались как центры тренировки и оттачивания определенной группы навыков (пирамидальный комплекс Майяпан); тренировки и рекогносцировки системы мероприятий на большой территории (огромный пирамидальный комплекс Ушмаль), нахождение такого прототипологического центра подготовки в виде Сайиль с психологическим уклоном — вполне логично. Таким образом люди проходили этапы собственной подготовки: начиная с индивидуальной технической подготовки, приступали к закреплению навыков в командной работе, а финальный этап завершала религиозно–психологическая доработка. В итоге, кадры выходили уже полностью подготовленными на всех уровнях. Сначала определенный контингент учился воевать самостоятельно, затем учились воевать в составе группы, а на завершающем этапе системы подготовки — учились побеждать. По сути, это и характеризует трехуровневая пирамида, расположенная на этом объекте.

С момента завоевания Чичен–Ице город Майяпан превратился в одну из самых могущественных резиденций на полуострове Юкатан. Армия завоевателя Хунак Кееля (основал династию, которая правила Юкатаном около 250 лет) росла за счёт наёмников, завербованных в Табаско, — свирепых мексиканских воинов, известных под названием «ах кануль». Разумеется, и наёмников требуется где–то тренировать. Интригующая картина междоусобиц царей, правящих династий и непрерывных войн, в том числе, с использованием наёмных войск, сделали майя беззащитными перед угрозой испанского вторжения. А возможно ли, что на самом деле мы имеем дело не причиной, а со следствием? Что если самоё явление междоусобиц и дворцовых переворотов воспринимать как «дело рук» Испанской империи — то есть, геополитических игр Карла V, императора Испании, «самого могущественного человека того времени»? Опять–таки возникает вопрос подготовки той самой «Третьей силы», способной оказывать экономическое и политическое влияние в регионе, вплоть до свержения существующего режима.