Киллер - кровавый туман мира (СИ) - Шишкин Сергей - Страница 23

Немного потанцевали, так без души, проводы же. Около одиннадцати распрощались, хотя многие завтра приедут в аэропорт, но всё равно, так положено. Катерину родители забрали с собой, завтра услышу от нее стоны и жуткие рассказы о раскладушке. Вряд ли она сегодня сможет нормально выспаться, алюминиевая брезентовая хрень — это не мягкая постель, а нечто крайне противоположное. Уж не знаю кто её придумал, но вот то что спать на ней проблематично, это факт.

Пока Нина мыла с сестрой на кухне посуду, я с Муромской перекинулась парой слов. По неизвестному пока глухо, слишком мало следов он оставил, в остальном со всеми её выводами согласилась. Про разговор с Настей спрашивать не стала, сама послушаю когда вернусь из-за границы. Микрофон и камеру я установила там сразу, как только они у меня появились. Спросите зачем? Отвечу прямо — На всякий пожарный.

Время уже почти полночь, проводили последних гостей, зевая разошлись спать по своим комнатушкам. Завтра подниматься в самую рань, самолет запланирован на семь утра, а там ещё всякая разная регистрация. Проблем вроде бы не ожидается, комитет как говорится рулит, но в нашем мире возможно всякое, поэтому прибудем на пару часиков пораньше. Я бы может и не так спешила, но разве Настю в этом убедишь, спать всё равно эта вредина не даст, поднимет в четыре, если не раньше. Вещей беру только одну сумку, зачем тащить с собой разное барахло, если его можно купить и там. Я же не простая советская туристка, считающая валютные копейки, а довольно обеспеченная и состоятельная дама.

С официально сопровождающими лицами тоже всё в полном порядке, одна комитетская уже приручена, а вторая едет по блату, её папа пристроил. Кроме этих прилипал, с нами летит ещё пара человек: из министерства иностранных дел и министерства культуры. Кто это будет не знаю, понятно что пошлют своих подхалимов или родственников. С нами чинуши летят только в Швецию, на награждение, а после вернутся обратно на родину. Нечего этим присоскам по Европе и Америке таскаться, к тому же приглашение касается только меня, ну и Кати конечно, министерские продажи книг не поднимут, да им это и не нужно.

Дел впереди воз и маленькая тележка, даже не представляю как всё можно будет успеть.

Сквозь сон увидела сидящую у моей постели Настю, наверное привиделось, она же должна давно спать.

Фирюбин еле выбрался из своего автомобиля, тяжело дыша навалился на дверцу, ноги из-за последних событий не держали, прямо хоть трость заводи. Из МИДа уволили, затем развод, на который женушка даже не соизволила прийти. С дочерью тоже разругался, она сразу поняла что путь в валютник закрыт, отовариваться придется как все граждане, в обыкновенном магазине.

— Николай Платонович, а я вас уже заждался, — услышал он за спиной чей-то бодрый голос.

Медленно повернулся, к нему подходил не молодой, но еще довольно крепкий мужчина.

— Не имею честь знать, — проскрипел Фирюбин.

— Позвольте представится: Лев Осипович Соколов, адвокат. У меня к вам небольшое дело, может поговорим без свидетелей, в вашей машине?

Пришлось соглашаться, хотя видит бог не хотелось. Что нужно этому Соколову неясно, может Фурцева затеяла какую нибудь тяжбу. С этой колхозницы станется, жадная, особенно её дочь. Той сколько не дай, всё мало. Волшебные слова: хватит, достаточно и не надо, она не знает, видимо в школе не проходили.

— Так какое же у вас ко мне дело Лев Осипович? Только учтите, свободного времени у меня не много, — захлопывая дверцу автомобиля просипел Фирюбин.

— Буквально несколько минут, ознакомьтесь с этими бумагами, после чего вы будете свободны. Держите, — адвокат протянул тонкую папку.

— Вы в своем уме, я же после этого действительно стану свободным, свободным от всего! — воскликнул бывший дипломат.

В папке лежали договора купли продажи дачи, машины и обмена его квартиры.

— Дело в том, что ваша дача недостроена, там осталось слишком много дорогостоящих недоделок. Например забор, он же не бетонный! Опять же баня и бассейн, их там и вовсе нет.

— Но позвольте, пятнадцать тысяч! Это же грабеж среди белого дня! — не сдержался Фирюбин.

— Вот именно Николай Платонович, поэтому придется ещё кое что добавить, например вашу машину и квартиру, — закивал головой адвокат.

— Вы в своём уме? Да чтобы я из-за какой-то соплячки отдал кровно заработанное⁈ Такого не будет, так можете и передать, — ударил по рулю бывший дипломат.

— Воля ваша гражданин Фирюбин. Мы к вам с простой душой и открытым сердцем, а вы вот значит как! Дело о попытке изнасилования несовершеннолетней никто не отменял, получите по полной. Сколько в тюрьме проживете с такой-то статьей, день или может быть целую неделю? Поймите же наконец, вы Николай Платонович больше никому не нужны, вас списали, — горестно вздохнул адвокат.

— Этого же не было, это всё та мелкая дрянь! — снова ударил по рулю Фирюбин.

— И что с того? Вам ваш бывший начальник не поверил, поверит ли теперь судья? Давайте успокоимся и поедем к нотариусу, оформим по закону куплю продажу: дача пятнадцать, автомобиль десять, квартира ещё пятнадцать. С вас дорогой Николай Платонович останется десятка, которую вы снимите со своей сберкнижки. Это же не конец в самом деле, вот увидите, пройдет время и всё вернется, — убежденно сказал адвокат.

— Дай, то бог, — обреченно согласился с ним бывший дипломат.

После чего они отправились к нотариусу, затем в сберкассу, где необходимая сумма была уже заказана.

— Вот путевка в санаторий, съездите, отдохните. Пока вас не будет, тут всё уляжется, может даже вернетесь на старое место, — протянул адвокат небольшой пакет.

Фирюбин от такого предложения не отказался, отдохнуть действительно не мешало, да нервы ни к черту.

На похороны бывшего замминистра никто не пришел, даже дочь. Хоронили Николай Платоновича без оркестра, в простом закрытом гробу. В заключении о смерти было сказано — инфаркт, а то что на руках следы инъекции, так и бог с ней, всякое говорят в жизни случается, вот говорят недавно ворона кукарекала.

Сбылись мои самые худшие опасения, вредина без всякого зазрения совести подняла меня в три часа утра! (хотя скорее всего ночи). У меня самый сон, а она — Вставай, пора собираться. Пока я как лунатик ползала по ванным и туалетам, Настя собрала два больших чемодана. По её утверждению там лежали только самые нужные и необходимые вещи. Хорошо что я не поверила, полезла в баулы с проверкой.

— Это что такое? — показала на две банки тушенки и буханку черного.

— Так, на всякий случай, чтобы голодными не остались.

— А это зачем? Ты в своем уме? — ткнула пальцем в теплые, вязаные рейтузы.

— Вдруг погода поменяется, замерзнешь, простудишься, — не сдавалась сестра.

— Термос с чаем наверное тоже для этого, — ехидно спросила Настю.

Та гордо отвернулась, мол что с белобрысой возьмешь. Черт с этим, перетерпела бы, но меня добил фланелевый халат, который я сроду не одевала.

— Беру только черный брючный костюм с рубашкой, ну и упаковку неделек, на этом всё! Что будет нужно куплю на месте, — вытряхнула на пол содержимое чемодана.

Во второй даже не заглянула, страшно представить что туда могла положить сестра, наверное фуфайку, валенки и шапку из кролика?

— Я так и думала что ты не оценишь мою заботу, — нарочито горестно вздохнула Настя.

Поддаваться на такую провокацию не стала, слишком для меня мелко. Вот если бы она заплакала, тогда да, взяла бы всё, даже те пресловутые вязаные рейтузы.

Только сели за стол взбодриться крепким чаем, как к нам завалилась Катерина. По её хмурому лицу сразу стало понятно — спать подруге сегодня не довелось. Сейчас начнет жаловаться на свою судьбу-судьбинушку, заодно и меня приплетет в виноватые.

— На этой проклятой раскладушке не то что спать, а даже лежать невозможно. Синяки и гематомы появились на всем моем многострадальном теле. Не успела сомкнуть глаз, как уже пора вставать, собираться в эту чёртову заграницу! Что только не сделаешь ради любимой подруги, надеюсь она это когда-нибудь оценит, — вздохнула Катерина.