Киллер - мир под ногами (СИ) - Шишкин Сергей - Страница 8

— Умерла от диеты! Давай второе! — протянула руку.

Оно было только чуть-чуть лучше первого. Безвкусная паровая котлетка и картофельное пюре на воде. Всё абсолютно бессолое и пустое. Компот из сухофруктов был жидкий и несладкий, я с трудом обнаружила на дне кусочек яблока. Такое ощущение что он пережил уже не первый свою варку, до того был безвкусен. Торты и пирожные так не разу и не попробовала, врачи не разрешали, только пару шоколадок «не заметили».

— Вам передача, — в палату зашла санитарка и передала мне большой букет и коробку конфет.

Цветы отдала Кате, в них была вложена записка — «Скорейшего выздоровления. Н. А. Щелоков».

— Ничего себе, сам министр тебе букет шлет, да ещё конфеты. Э… э коробку отдай, — протянула за ней руку подруга.

— Неа, — замотала я головой, — В ней моё спасение!

Обертка сорвана, крышка отброшена и я обеими руками начала брать конфеты. Чистейший, вкуснейший шоколад, я даже застонала от удовольствия. Наверное ещё ни разу конфеты не были для меня такими вкусными и желанными. Шоколадка на завтраке не в счет, там к ней был нормальный бутерброд с маслом и сыром, а здесь обед как в узилище.

Катя без улыбки на это смотреть не могла, конфеты отбирать не стала, за что ей огромное спасибо. Коробка вроде большая, но содержимого только чуть-чуть, одно слово заграница. В наши ложат по максимуму, здесь бы уместился целый килограмм, а не четверть как написано.

— Ладно горе ты моё голодное, схожу за булочкой и молоком, на ужин тоже что нибудь придумаю, — вздохнула подруга.

— Катюша, ты настоящий друг! Бери конфету, — протянула ей почти пустую коробку.

Та взяла одну, остальные две оставила мне, затем вышла в коридор. Как вышла так и зашла. — Там этот, помидор вчерашний. Пускать?

— Вначале наплети ему что нибудь про мое плохое самочувствие, после можешь запускать, — пару секунд подумав решила я.

Подруга кивнула и вышла, из-за двери послышался её голос. Минут десять рассказывала банкиру о кризисе, угрозе инфаркта и прочих напастях. Перечислила наверное половину справочника разных болезней, о большинстве которых я даже не подозревала. Наконец она закончила, было слышно как банкир облегченно вздохнул.

— Больная очень слаба, так что вы у неё недолго, — предупредила Катерина.

Вот дверь открылась и перед моими глазами появился вчерашний нахал.

— Добрый день Оленька, мы вчера так и не успели познакомиться. Меня зовут Юрий Алексеевич Иванов, я председатель правления Внешторгбанка, — протянул он мне цветы.

Всего три красные розы. Три! Вот жмотяра, даже стало как-то немного обидно. По видимому он до сих пор считает меня малолетней дурочкой. Ничего, сейчас вся спесь с него слетит как шелуха от лука.

— Зачем вы сюда пришли? Говорите быстрее, мне пора отдыхать, — недовольно сказала ему.

Здороваться не стала и за цветами не потянулась, он как шут остался стоять со своим веником.

— Произошла какая-то ошибка, деньги до сих пор не поступили на счёт. Вчера я не стал вас беспокоить, поэтому пришел сегодня, необходимо срочно вернуть средства в наш банк.

— Правда? Я решила иначе — Раз нет гонорара, значит нет и налогов! Вы сами в этом виноваты! — зевая ответила банкиру.

Конечно хитрила, никакие деньги перечислять не собиралась, даже в мыслях такого не было. Всё мной досконально прочитано, кроме этой чертовой аварии. Как только финансовая платежка поступает в банк меня вызывают для подписи, там я провоцирую или просто отказываюсь принимать такую огромную и непонятную для меня сумму. При любом раскладе ему бы пришлось идти на поклон ко мне, а я такая вся обиженная и неприступная.

Иванов после звонка из КГБ схватился за голову, проклятые комитетчики отказались брать на себя ответственность, сделали козлом отпущения его. Мало того, дали всего пару суток, после чего бумага о его халатности уйдет наверх. Халатности⁈, да за такое к стенке мигом поставят, потерянные миллионы никто не простит, за меньшее в расход пускают. Еле дождался обеда и в больницу, вчерашняя малолетняя врачиха сказала что Лёд очнется только к вечеру, но сидеть у себя в кабинете было выше всяких сил. Приехал и чудо, пациентка пришла недавно в сознание. Прежде чем его пустить в палату, наглая докторша полчаса капала на мозги, рассказывая о тяжелом состоянии пациентки. Еле выдержал этот бред, пусть вначале Лёд вернет деньги, а потом может помирать себе на здоровье.

Всё пошло совсем не так, как планировалось, эта девица оказалась ещё той стервой. Как он только этого не заметил в первый раз, повелся на возраст идиот. Та нагло на него смотрела, в глазах была скука и презрение. Где, а вернее когда она успела такой стать, такому учатся десятилетиями. Может и правда что она внучка самого Пельше, это многое бы объяснило, её поведение в первую очередь. На глаза попалась открытка с подписью Щелокова, где он желал Ольге скорейшего выздоровления, к горлу подкатился комок. Сейчас понятно почему безопасники ушли в тень, лезть в пекло дураков среди них не нашлось.

— Что вам нужно? — еле выдавил из себя Иванов.

Этого чинушу надо ломать, притом быстро и жестоко. Что он может предпринять, да ничего не может. КГБ от него открестилось, сумма пришедшая на моё имя запредельная, что он себе с утра надумал даже страшно представить. Открытка от Щелокова тоже пригодилась, я её аккуратно положила на самое для него видное место. Положила не просто так, а бочком, мол случайно валяется, на такую мелочь внимания не обращаю. То-то его глаза расширились когда заметил и прочитал, прочитал и ещё больше испугался. Еле слышно промямлил — Что мне надо?

— Жить хочешь? По глазам вижу что хочешь (Вопрос конечно риторический, жить хотят все, но нагнать тумана и страха самое то). Комитетчики тебя сдали, МВД как ты уже понял не поможет, а ЦК… ЦК догадайся сам.

— Пельше, — прошептал он.

На это я только прищурила глаза. Так прошла минута, затем другая. На Иванова было жалко смотреть, он стоял потерянный, с ужасом представляя дальнейшую свою судьбу.

— У тебя есть единственный шанс остаться при деле, но я пока не решила давать тебе его или не стоит, заслужил прощение или нет, — задумчиво и лениво произнесла я.

— Стоит, поверьте стоит. Всё сделаю, у меня семья, дети, — быстро проговорил он, цепляясь за своё спасение.

— Пожалею твоих родных и близких, они же тоже пойдут… в общем жить хорошо не будут. В своё время Сталин сказал — Сын за отца не отвечает, но в реальности…. Сейчас о вашем единственном шансе — Через десять дней моё очередное награждение в Кремле, я хочу чтобы к ордену Красного знамени добавились ещё две награды: орден Ленина и звезда героя Социалистического труда. За тридцать миллионов долларов её получить будет совсем не трудно. Для страны я сделала гораздо больше, чем разные знатные колхозницы и рабочие. Согласны?

— Но почему через меня, вернее Внешторгбанк? С вашими связями это сделать гораздо проще, — спросил банкир.

— А вот это не вашего ума дело. Многие знания, многие печали. Итак жду от вас ответа? — лениво зевнула я.

Понятно он согласился, выхода другого у него не было, потерю такого количества валюты ему не простят. Государство у нас социалистическое, во всяком случае так везде написано, только соответствующие органы порой об этом забывают и действуют как при диктатуре или какой нибудь монархии. Завтра, вернее уже сегодня побежит в Госбанк, оттуда в минфин СССР. Насколько я помню там министром Гарбузов, мужик умный, деловой и осторожный. Скорее всего за его подписью будет моё представление к званию героя. Сейчас я на слуху у самого Леонида Ильича, так что утвердят моментально. Можно было пойти другим путем, но там пришлось бы дольше ждать, а здесь банкиры рулят.

— Вы же понимаете что это не всё, что я хочу от вас. Звание героя мелочи, простая проверка лояльности. Придет время и вы мне откроете спец счет, о котором никто не будет знать. Никто, это значит ни одна живая душа, — внимательно посмотрела на него.