Любовь и прочие яды (СИ) - Крааш Кира - Страница 16

Винсент сидел напротив и листал меню, а я поймала себя на том, что, закончив рассматривать комнату, стала рассматривать парня. Все-таки он был хорош. Явно из наших, магов и аристократов. Но какой-нибудь малый род или приемный сын. Такое бывает, когда у неблагородных просыпается дар – детей отдают в магические рода. Это не совсем добровольная процедура, но новорожденный маг без контроля может быть опасен. Как правило, их воспитывают на равных с родными детьми, хотя некоторые по достижению совершеннолетия возвращаются в родные семьи.

От нашего рода, кстати, никогда не возвращались.

– …Хель!

Я нехотя собрала мысли в кучу, с трудом оторвавшись от благородного профиля сидящего напротив парня. Ощущение было, словно я – муха, а вокруг вязкий мед. Смертельно сладко.

– Да? – спросила я, уткнувшись в столешницу.

– Что будешь заказывать? – терпеливо повторил свой вопрос парень, сунув мне под нос меню.

Листание страничек с перечнем вкусняшек меня приободрило. Заказав себе язык, жаркое, фруктовый чай и кусок знаменитого ротурского торта, я откинулась на спинку дивана. В университете кормили сносно, но с домашними шедеврами, конечно, ни в какое сравнение не шло. И я очень скучала по хорошей, разнообразной кухне.

Меж тем Винсент отстегнул от пояса флягу и сделал пару жадных глотков.

– Запрещеночка? – поинтересовалась я, рассматривая флягу.

Флягу, я сказала, а не эти сильные, надежные, красивые руки!

– М? – не понял парень.

– Ну, ты ее никому не даешь, видимо, внутри какое-нибудь запрещенное зелье. Предположила бы выпивку, но мы в ресторации…

– Нет, – усмехнулся Винсент. – В жидкости ничего особенного. Все дело в сосуде.

– О. – сообразила я и замолчала.

Подарок. От братьев знаю, что фляга относится к категории личных подарков. Такое дарят или сослуживцы, или девушки. Судя по тому, что это была посеребренная фляга с чеканным узором, суровой мужской дружбой здесь и не пахло.

– Подарок, – зачем-то пояснил Винсент. – От дорогого человека.

Я немного помялась, размышляя, действительно ли мне так любопытно, как я думаю, или это не моего ума дела. Любопытство победило всухую.

– Девушка? – негромко спросила я.

– Невеста. Бывшая, – усмехнулся маг.

Я задержала взгляд на жестком изломе его губ, а потом почему-то посмотрела выше. В его удивительных синих, точно редкий сапфир, глазах, плескалась такая боль утраты, что мне самой стало тоскливо. По моей щеке побежала одинокая слезинка, а я с трудом разлепила губы и проговорила, преодолевая приворотную магию на чистых волевых:

– Соболезную.

И вдруг в один миг вся печаль, боль и горе во взгляде парня превратились в злость или даже бешенство.

– Она… жива. – спокойно ответил Винсент. – Я умер.

У меня хватило силы воли прикрыть глаза и, держа сознание за эхо голоса в своей голове, уцепиться за последнюю фразу. Что же с тобой случилось, парень? И почему ты оказался здесь?

17

Ночью мы должны были идти на дело. То есть нарушить пару десятков правил Академии и залезть в библиотеку без спроса. Беспокоило ли это меня? О нет! Наоборот, мысль о том, что я под покровом ночи отправлюсь пакостничать в компании Винсента, заставляла испытывать восторг и азарт.

Причина была в основном, конечно, в приворотном зелье, но не только. Годами слушая о том, как безобразничали братья в своих магических академиях, я чувствовала, что нарушаю традиционное семейное развлечение «допеки ректора». И вот теперь, наконец-то, мне выпал шанс оставить свой след в семейной истории!

О том, что увлекательным рассказом о своих приключениях я еще не скоро смогу поделиться с братьями, старалась не думать.

После полуночи в мою дверь тихонько пошкреблись. Я, конечно, надеялась, что будет условный стук, но подозрительный шорох – тоже сойдет.

– Готова? – тихо поинтересовался Винсент, не спеша переступать порог моей комнаты.

– Как волкодлак в полнолуние! – бодро ответила я.

Винсент приподнял бровь, и у меня аж дыхание перехватило от его скептического взгляда.

– Волкодлаков не существует, – пояснил парень, когда я перестала строить ему глазки и часто-часто хлопать ресницами. – Это миф.

– А оборотней? – поинтересовалась я, пытаясь не смотреть в глаза магу и сосредоточившись на его переносице.

Какая потрясающе красивая, мужественная и волнительная переносица!

– Хель! – тихо рыкнул Винсент, и я почувствовала, как ноги предательски слабеют от его голоса с легкой хрипотцой. – Если ты не в состоянии идти, я отправлюсь один и оставлю тебя здесь ждать.

А вот эта угроза возымела действие почти так же хорошо, как ушат холодной воды. Лишить меня самого первого вредительского приключения? Не позволю!

– Не представляю, что ты там найдешь один, – буркнула я, демонстративно отворачиваясь. – Там, во-первых, искать-то почти нечего, а во-вторых, ты же маг. И совершенно ничего не смыслишь в пассивных науках.

Винсент вздохнул:

– Я не хотел тебя обидеть, но ты явно не в форме. А если нас поймают, будут проблемы, и все усложнится.

– А, значит, сейчас у нас проблем нет, а уровень сложности приемлемый? – ехидно поинтересовалась в ответ и покосилась на парня.

Винсент сдержанно улыбнулся:

– Контролируемый.

Я прошлась по комнате, размышляя над ситуацией, а потом аж подпрыгнула от пришедшей мне в голову идеи. Гениальной, разумеется!

– Тебя надо разукрасить! – радостно воскликнула я.

– Прости? – не понял парень.

– Разукрасить, – терпеливо повторила я. – До неузнаваемости!

Парень как-то сдавленно кашлянул и поинтересовался:

– И… каким образом?

– Косметическими красками, конечно же.

– А зачем?

– Чтобы ты не был похож на самого себя, разумеется. По идее, это должно э-э-э… помешать магии. Раз уж она срабатывает на твою внешность, надо ее изменить.

Винсент смотрел на меня скептически, а я поспешила развить мысль:

– Во многих городах есть система магических зеркал, с ее помощью можно найти любого человека по лицу. Но система еще сырая, и ее можно обмануть, изменив внешность. Другой цвет волос, круги вокруг глаз…

Вот теперь парень слушал меня внимательно со всей возможной серьезностью. И задал один очень волнительный и очень важный вопрос:

– И откуда ты знаешь про эту систему магических зеркал? Она же вроде бы как засекречена.

Упс.

То есть сначала «Упс», а потом мир опять утонул в розовом тумане. Мне даже не было тревожно за себя или страшно за свою легенду, так на меня умиротворяюще действовали эти синие, как бездонное зимнее небо, глаза.

– Хель! Хель! – безуспешно пытался вернуть меня в реальность Винсент.

Пришла в себя я под тихую ругань мага. Если выкинуть нецензурные слова, получалось очень даже длинное предложение:

– Демон раздери ту сволочь, что подлила этот идиотский приворот!

Проморгавшись, я с удивлением поняла, что в комнате вместо Винсента находится кошмар любого эпилептика: юноша с лицом, расписанным разноцветными кругами, мало чем походивший на любовь всей моей жизни.

– Ты что, мою косметичку распотрошил? – ахнула я.

– И распотрошил, и применил по назначению до последнего пигмента, – ответило мне лицо голосом Винсента.

– Кошмар, – честно сказала я.

– Зато работает, – невозмутимо ответило лицо.

– Работает, – без особого восторга согласилась я. – Но если я начну заикаться, это будет на твоей совести. И ты теперь должен мне новую косметичку.

Винсент хмыкнул:

– Я подумаю.

Решив, что думать он может и на ходу, мы отправились в библиотеку.

Шагать туда было одно удовольствие! Я не спотыкалась, не витала в облаках, не предавалась фантазиям о рюшечках на свадебном платье. Просто шла в компании разукрашенного парня и тихо молилась, чтобы никто не попался нам по дороге. Потому что если меня, виснущую на красавце-маге, еще можно было объяснить с горем пополам и вредом для моей репутации, то аргументировать дефиле разрисованного парня в моей компании по пустым коридорам академии было затруднительно.