Контора - Алейников Дмитрий Александрович - Страница 27

Директор открыл какую-то папочку и углубился в нее, на минуту забыв о собеседнике.

Борис же медленно приходил в себя от такого разворота. Только что он считал, что его увольняют, а оказалось, речь идет о повышении! Причем у него еще спрашивают согласия! Неясно только, почему разговор о продвижении по службе начался с кроссворда. Может, это стиль руководства: указывать на имеющие место недостатки, прежде чем отметить в лучшую сторону? Вполне возможно. Встряхнуть подчиненного, чтобы не расслаблялся, чтобы ценил оказанное доверие, чтобы немедленно устранил указанные недостатки. Или Борис не так понял шефа, и речь идет вовсе не о повышении, а о том, какие перспективы упустил менеджер Апухтин, пренебрегая своими обязанностями и проводя рабочее время в праздности?

— Да! — Папочка захлопнулась и упала на стол. — Результаты ты показываешь очень приличные. В прежние времена повесили бы тебя... на Доску почета! — Он улыбнулся своей незамысловатой шутке. — Кухня там такая, — продолжал коммерческий директор свой рассказ о новом отделе. — Начальник там уже есть. Леша Кончаловский. Очень, кстати, интересный парень. Ты к нему присмотрись повнимательнее. Работать будете пока втроем. Ты, Леша, разумеется, и еще один дядя. Мы его берем из другой фирмы. Говорят, специалист великий. Посмотрим... да?

Борис, не найдясь с ответом, согласно кивнул.

— Зарплата. Зарплата там — вопрос сложный. Подразумевается процент от оборота. Но первый месяц у тебя уйдет на то, чтобы найти себе клиентуру. Леша с этим поможет: сбросит на тебя часть своих и будет отправлять к тебе всех новых. Ему и так уже невпроворот. Так что если ты сразу перейдешь на процент, то ничего не заработаешь. Месяц посидишь на окладе... — Он снова раскрыл папку.

— Извините. — Борис поднял руку, как ученик в классе.

- Да?

— Я хотел бы еще уточнить насчет... перспектив роста.

— Роста? — Патрон поднял бровь. — А куда бы ты хотел расти? И до каких пор?

— Видите ли, моя специальность — маркетинг. Я полагаю, что достаточно хорошо подготовлен. Теоретически, по крайней мере. И я хотел бы... когда-нибудь в перспективе работать по этой специальности. И, если это возможно, иметь какие-то перспективы для карьеры.

— Насколько я понимаю, — коммерческий директор откинулся на спинку кресла, — молодым везде у нас дорога, а тебе на сегодняшний день стоит порадоваться этому переводу. Для тебя это и есть карьера. Хорошая карьера: через два месяца ты уже на хорошем счету. Вряд ли ты рассчитывал на повышение еще до окончания испытательного срока?

— До конца срока — нет. Но когда я устраивался сюда, то мы говорили с вашим... сотрудником, что после этого срока я смогу работать на квалифицированной работе.

— А ты считаешь, что работа менеджера настолько примитивна?

— Для меня — да. — Борис смелел с каждой новой фразой и сам удивлялся, насколько смело и уверенно говорит со своим работодателем. — Мне неинтересно всю жизнь обрабатывать покупателей. Сколько бы за это ни платили.

— Сколько бы ни платили? — Начальник хитро прищурился.

— Сколько бы ни платили! Я получил профессиональное образование и собираюсь работать как профессионал. И ... — Борис осекся, сообразив, что несколько зарвался и последние его слова прозвучали слишком патетически и не очень искренне. Конечно, сумма имела значение. Для любого человека зарплата может стать определяющим фактором. Наверное, за очень большие деньги любой профессионал займется чем угодно. Возможно, именно потому, что он профессионал и, в конце концов, смысл любой работы — зарабатывание денег.

Директор довольно улыбнулся:

— Люблю боевых ребят! С гонором.

— Дело не в гоноре... — Борис сбавил полтона.

— Да ладно, не прибедняйся. Людей, которые берут свои слова назад, я как раз не очень уважаю. — Начальник на мгновение сделал строгое лицо и продолжал все тем же ровным голосом: — Перспектива тебя интересует? Понимаю. Но ничего не могу обещать. Вернее, ничего не могу гарантировать. Видишь ли, фирма быстро растет. Планируется, что сформируется несколько новых направлений, создадут отделы. Нужны будут люди. Много людей с головами. Может быть, ты — один из таких людей. А может, тебе понравится работа с филиалами, и ты сам предпочтешь там остаться. А может... завязнешь навсегда в недрах отдела. Все в твоих руках!

— А какие отделы будут созданы?

— Не могу сказать. Все решается чуть выше. — Он провел рукой над своей головой. — Но ясно, что перспективы безграничные. Ты успел как раз к закваске большого вкусного пирога. Твоя задача на этот месяц — показать себя. Чем лучше покажешь, тем больший кусок от этого пирога ты получишь. Все в твоих руках. Покажи, какой ты профессионал. До сего дня ты показал хорошие результаты. Кстати, второй наш коммерческий директор — на фирме нас двое — начинал год назад грузчиком. Неплохой взлет, а? Дерзай! Еще есть вопросы?

— Ну... — Борис сделал неопределенный жест рукой, — тогда осталось решить с зарплатой. Я вас перебил, извините.

— Да, зарплата. Генеральный распорядился, чтобы сотрудники не теряли на переводах, — сообщил коммерческий директор с сожалением в голосе. — Я тут прикинул, сколько у тебя набежало за последний месяц. Много набежало... для менеджера много. Пятьсот сорок.

— Пятьсот восемьдесят. — Борис сам поразился своей наглости, но профессор права не раз повторял, что человек, не умеющий набивать себе цену, никогда не станет бизнесменом. Случай был как раз самый подходящий для того, чтобы поупражняться в набивании цены, и молодой человек внес необходимую поправку в расчеты коммерческого директора.

— Что? Да, действительно, с учетом сегодняшнего дня, уже больше... — Директор кивнул. — Так вот, оклад на первый месяц будет пятьсот долларов...

— Но тогда я потеряю в зарплате. — Борис произнес это без нажима, но не сомневался, что его замечание примут к сведению. Он больше не просил взять его на работу. Теперь с ним торговались о зарплате, а вопрос о назначении даже не обсуждался. Тем более что восемьдесят баксов вовсе не помешают.

— Ты получишь пятьсот плюс проценты от того, что успеешь заработать, — произнес начальник медленно, и в его голосе проступило раздражение. Похоже, Борис едва не перегнул палку. — Пятьсот и проценты, молодой человек. Надеюсь, вам удастся заработать даже больше. Ну а если нет, то, боюсь, мы ошиблись в выборе кандидатуры. Тех клиентов, с которыми еще не подписаны договоры, передайте... Володе. Все, можете идти.

— До свидания.

Борис вышел из кабинета в задумчивости. Если бы он курил, то не отказался бы сейчас от пары затяжек. Стоило обдумать положение.

С одной стороны, он пошел вверх. Похоже, он неплохо зарекомендовал себя и получил шансы сделать карьеру. Это хорошо. Плохо, что он если не нажил себе врага в рядах начальства, то подмочил свою репутацию в глазах коммерческого директора. Стоило как-то исправить эту ошибку и сделать выводы на будущее.

Феликсу Григорьевичу Лескову снился такой сон. Он, одетый в пестрые карнавальные одежды, в прекрасном настроении шагает по улице незнакомого города. В городе, судя по всему, всенародный праздник. Дома украшены, суетятся разодетые, подобно ему, люди, веселые, смеющиеся, слышится марш. Феликс Григорьевич выходит на широкую людную площадь. Человеческая река подхватывает его и влечет, оглушая канонадой радостных возгласов и ревущей до хрипоты музыкой. Он охотно подчиняется воле этого потока и топает в ногу со всеми, тем более что толпа охватывает все плотнее и, стоит чуть сбавить шаг, немедля напоминает о принципах коллективизма, наступая чьим-нибудь башмаком на пятку.

Лескову весело и хорошо. Интересно, что это за всенародный праздник без флагов, кожанок или, на худой конец, фанатских шарфов? И вообще, какой это город, какая страна? Год? Он прислушался к речи шагающих рядом, но не понял, на каком языке они говорят. Может быть, и на русском, но, как это сплошь и рядом случается в снах, ни слова не разобрать.

Ряды идущих смыкаются все теснее. Теперь при всем желании непросто будет выбраться на обочину. И есть ли обочина? Колонна движется по широченному проспекту, такому широкому, что дома по краям подернуты сизоватой дымкой.