Граф Суворов 12 (СИ) - Шаман Иван - Страница 10

— Кому такая гениальная мысль в голову пришла? Ладно. И поставили вы охранять их обычных жандармов? — на всякий случай уточнил я, чуть не выругавшись, когда тот кивнул. — Твое благородие, ты что, во время прошлогоднего теракта искаженных не усмиряли? Какие к черту жандармы? А если кто-то из поврежденных протащил личное оружие?

— Там есть броневики и… — проговорил полковник, но я уже отмахнулся, оглядываясь по сторонам и выбирая кого из людей привлечь. Отвлекать первую десятку — нельзя, я и так еле справляюсь с наплывом пациентов. Бежать спасать рядовых, когда и среди офицеров крайне тяжелых случаев полно — глупо, хоть и до обидного жаль людей.

— Княжна, доброе утро. — разбудил я девушку, прикорнувшую рядом с Тараном. Пацанка не сразу сообразила, что происходит, но увидев меня вскочила и вытянулась по струнке. — Спокойствие, только спокойствие. У меня будет для вас крайне важное задание, нашим жандармским частям нужно подкрепление и поддержка с воздуха. Вашего звена должно хватить.

— Вы что, ваше высочество, хотите людей… — ошалело проговорил полковник.

— Не хочу. А потому сейчас придется перестраивать работу лагеря. Ангелина, прости дорогая, но я вынужден отправить тебя на передовую. Нужно объяснить людям что мы никого не бросаем, но исцелить всех не выйдет. — проговорил я, обернувшись к супруге. — А вы, полковник, начинайте отбор офицеров из простых людей, так чтобы после лечения они вернулись к своим подчиненным.

— Нам приказали держать здоровых и больных строго разделив. — нахмурившись проговорил военный.

— А я вам приказываю делать как я сказал, если вы не хотите бунта отчаянья, нужно показать и силу, и поддержку людей. А заодно объяснить, что мы не просто так спасаем пока только одаренных, а потому что с них спрос больше, чем с обычных людей. — жестко ответил я. — И еще одно… не знаю, как вы это сделаете, но обреченных нужно не просто отделить от лагеря, а вывести как можно дальше. Можно на острова.

— Я постараюсь, ваше высочество. — склонился полковник и замершая было после отбоя деятельность вновь закипела. Я вернулся в палатку для приемов и начал во время лечения объяснять людям что чудеса просто так не даются, для всего нужно приложить усилия, и лучше гнев и разочарование направить не на своих товарищей, родных и близких, а тех, кто в самом деле виновен. Террористов, бунтовщиков и прочее.

Примерно тем же была занята Ангелина и её съемочная группа, которая продолжила выполнять согласованный вчера план. Конечно, лишаться сильнейших подмастерьев мне совершенно не улыбалось, но выбора не было. Зато была новая информация на камне от Морозова, и её Ангелина использовала по полной программе.

К полудню следующего дня все, у кого были коммуникаторы смотрели её репортажи, выходящие на всех главных площадках и каналах. Кадры взрывов, разобранные нашими монтажерами и подписанные почти поименно, облетели не только всю империю, но и вышли далеко за пределы нашей страны. А в полдень прибыло неожиданное подкрепление, о котором я совершенно забыл.

— Ваше высочество. — поклонился мне мужчина в простой черной рясе, удивительно, но только в таком наряде я наконец сумел оценить его ещё стройную и мускулистую фигуру.

— Ваше святейшество. — ответил я вежливым поклоном. — Не ожидал вас здесь увидеть, но крайне рад. Сейчас нам любая помощь пригодится.

— Сожалею что не смог прибыть раньше. — улыбнувшись ответил Филарет. — Этот лагерь — не единственный, где требуется мое внимание. И всё же пропустить явление святого, исцеляющего прикосновением смертельные хвори, я не мог. Целую роту святых, если быть точным.

— Орден святого Александра Невского в действии. — ответил я, пожав плечами. — Но исцелить всех у нас не выйдет. К тому же есть безнадежно больные. Те, кому даже я помочь не в силах. У некоторых выходит из строя нервная система, у других идет расслоение жизненно важных органов…

— Нас больше волнуют те, кто выживет, но получит необратимые изменения. — заметил патриарх. — Братья и сестры во Христе позаботятся о них, можете не волноваться. А церковное крыло ордена обеспечит вашу безопасность на протяжении всего лечения.

— Церковное крыло? Вы уже закончили формировать свою часть? — удивленно спросил я, и выглянув из палатки обратил внимание на выгружающихся из автобусов крепких молодцев в черных рясах и куртках. У каждого был стандартный набор пехотинца, включая бронежилет и каску. А еще я даже мельком взглянув на отряд капелланов мог сказать — все они подверглись искажению, в той или иной мере.

— Слишком нагло, ваше святейшество. — мрачно сказал я, повернувшись к патриарху. — Вы забываете, что не только я могу определить степень воздействия диссонанса, но и мои люди.

— Ну так предупредите их, что не стоит слишком внимательно смотреть на солнце, иначе можно и ослепнуть. — все с той же милой улыбкой проговорил патриарх. — Вам нужна помощь, мои братья её окажут. А заодно выявят тех, кто может к нам присоединится, без ущерба для армии и народа.

— Вы заставляете появляться в моей голове совсем нехорошие мысли. — проговорил я. — Например о связях между православной церковью и сектой Сынов божиих. А ведь они устроили жуткие теракты в столице и не раз покушались как на высшее руководство, так и на простых граждан.

— С радостью сообщаю, что совместными усилиями мы с тайной канцелярией уничтожили все очаги появления этой заразы. — ответил Филарет, и, хотя улыбка не сходила с его губ, глаза были жесткими и колючими. — С детьми господа покончено, это моя вам официальная позиция. Некоторые отщепенцы сумели сбежать, укрывшись в Европе, где продолжили свою вредную деятельность.

— Нам придется как-то объяснить такое количество искаженных, пусть и слабых. — возразил я, понимая, что и для патриарха Орден стал лишь прикрытием, позволяющим проводить свою политику. — Это чревато большими проблемами в будущем.

— Поверьте, ваше высочество, проблем у нас хватит и без этого. — по-доброму заверил патриарх. — А по поводу объяснения… скольких вы успеете исцелить, пока их искажение не стабилизируется и не станет их новой нормой жизни? Сколько тысяч бедняг попадут в новую для себя реальность? И кто если не церковь сможет дать им утешение?

— Родные и близкие, если они смогут к ним вернуться. — ответил я, но Филарет лишь покачал головой. Спорить сейчас с патриархом было себе дороже, тем более что его помощь и в самом деле неоценима. Но у меня оставался вопрос, который решить мог только он. — Подождите три минуты, мне нужно закончить.

— Конечно, ваше высочество. — ответил патриарх, и отошел к капелланам, раздавать приказы. Я же закончил с очередным пациентом, передав его дежурившему рядом Тарану, и отряхивая кисти попросил отойти от нас всех посторонних на пару метров, установил маскировочную сферу.

— К слову на счет «солнца», что вы можете сказать по поводу внезапного возвращения Бориса? — спросил я.

— Разве он вернулся? — сделав невинное выражение лица поинтересовался патриарх. — Мне кажется вы в корне не правы, ваше высочество. Ваш отец мертв.

— Хотите сказать, что тот, кто во дворце — самозванец? — ошарашенно спросил я.

— Ни в коем случае, он безусловно Борис Владимирович Романов. Бывший император всероссийский и ваш доброжелатель. — с усмешкой ответил патриарх. — Вот только главное тут — бывший. Как и человек, бывший. Он не искаженный, если вам это интересно. Не сын божий. Но одно я могу вам гарантировать почти наверняка, на престол России он не вернется.

— Вот как? И откуда же такая уверенность? — нахмурившись спросил я.

— Пленник. — улыбнувшись ответил Филарет. — Вы даже не представляете, на сколько вопросов может ответить мотивированный человек, имея возможность говорить лишь да или нет. Даже писать определенные буквы, достаточно лишь повесить перед ним понятный алфавит и водить указкой пока он не кивнет.

— И что вам стало известно? — спросил я. — Не томите, вы хотели получить пленника — я вам его передал.

— А я в свою очередь помог вам организовать орден, прикрывающий вас от недоброжелателей со стороны православной церкви. — напомнил Филарет. — Вы же требуете слишком многого.