Мне ее нельзя (СИ) - Лафф Кира - Страница 27

Полина…

После её поцелуя я твёрдо решил, что нужно сделать всё, лишь бы это снова не повторилось. Потому что в тот момент, наедине в её спальне, я снова был готов наплевать на всё и уложить её на лопатки в её же постели. Трахать долго и смачно, выбивая из её рта хриплые стоны!

Даже сейчас, зная, что она видела всё, зная, как ей больно, я не могу удержаться от буйных фантазий. Вспоминаю о нашем первом и единственном сексе, и меня торкает почище наркоты!

Да, она — мой наркотик. Манящий, запретный, желанный. И именно поэтому мне нужно выстроить между нами стену. Если я не могу доверять самому себе, то хотя бы она должна держаться от меня как можно дальше.

Вставляю в уши наушники и продолжаю лежать на прохладном песке.

В ушах звучит та самая композиция, под которую мы с Полей тогда танцевали.

Минут через сорок я чувствую, как пальцы на ногах начинают неметь от холода.

Приходится встать и неспешно двинуться в сторону костра.

Надеюсь, мой спектакль подействовал как надо. Теперь Полина будет сторониться меня.

Весь путь до костра с каким-то мазохистским наслаждением представляю нашу встречу. Однако, когда оказываюсь на месте, Полины там не нахожу.

Сердце дёргает от тревоги. Куда она, мать её, делась?

Знаю, что никто из парней не посмеет увести её «на пляж». Так где же…

— Где они? — замечаю сидящего возле костра в одиночестве Артёма.

— Свалили, — хмуро цедит он сквозь зубы, отпивая из бутылки.

— В смысле⁈

— Сели на твою тачку и уехали! А ты, блядь, где был? — огрызается он.

Растерянно хлопаю себя по карманам. Твою ж мать…

Где ключи⁈

Быстро иду на поляну, но, конечно же, ни тачки, ни сестры там нет!

Вот же мелкая стерва! Ключи у меня стащила!

Смотрю вдаль, словно пытаюсь разглядеть там очертания удаляющейся тачки. Но, понятное дело, ничего подобного не вижу.

Тоска уступает место бессильной ярости.

Возвращаюсь к костру и сажусь рядом с Артом.

Он молча протягивает мне какое-то крепкое бухло.

— Нажрёмся? — предлагает.

Салютую ему в воздухе бутылкой, и мы хмуро чокаемся. Опрокидываю в себя первый глоток.

Ну, понеслась.

Глава 36

Полина

Пять дней спустя

— Мила, привет, ты как? — взволнованно шепчу в трубку, желая поскорее услышать голос подруги.

— Нормально, Поль. Привыкаю к новому месту.

Её голос звучит уже куда веселее, и я выдыхаю с облегчением.

Правильно говорят, беда не приходит одна. Недавно я успела прочувствовать это по полной.

После той вечеринки в лесу, когда мы с Миланой сбежали на машине брата, я думала, что самым страшным испытанием станет моё постоянно ноющее разбитое вдребезги сердце, но… в этом я ошиблась. Потому что следующие несколько дней превратились в череду нарастающего звездеца. И, что самое ужасное, виновницей всего этого была я!

Ведь это я пригласила подругу к себе с ночевой, поручилась перед её помешанным на контроле отцом, что всё будет хорошо, а в итоге… он поймал нас с поличным, когда мы вернулись домой! Директор был в бешенстве… Забрал подругу домой, и… Мила, конечно, не рассказывала в подробностях, что случилось, но по её затравленному виду стало понятно, что её отец — неуравновешенный тиран, который привык «воспитывать» дочь на самыми гуманными методами!

В итоге, с моей помощью Мила сбежала из дома. И съехалась с Соколовым! Боже… и почему мне кажется, будто она сменила одного психопата на другого? Артём, кажется, тоже не блещет стабильной психикой, хоть Милана изо всех сил и делает вид, что у них всё хорошо, но я ей совсем не верю!

И что самое неприятное, мне кажется, будто это я подтолкнула её к нему в объятия, ведь, если бы я тогда не пригласила подругу к себе, всего этого могло и не случиться…

Единственный плюс во всём этом — то, что последние несколько дней я так сильно переживала за Милу, что почти не чувствовала собственной боли. Старалась не думать, не вспоминать. Просто отключилась, полностью погрузившись в проблемы подруги.

Надо сказать, Даня и сам старался не появляться дома слишком часто… Отношения между нами покрылись коркой льда. Не сговариваясь, мы перестали видеться. Не встречались ни дома, ни в колледже… Днём я всеми силами запрещала себе тосковать по нему. Запрещала грустить. Пыталась быть сильной…

И только ночью, в темноте, оставаясь один на один со своим глупым непокорным сердцем, я не могла себе врать. Очень часто мне снился он… Кажется, пару раз я даже просыпалась от того, что плачу и шепчу его имя. Иногда доходило до того, что я будто чувствовала его присутствие. Его запах, который сквозь сон забивал обострённые рецепторы… Я чувствовала себя собакой, которая, однажды уловив запах хозяина, навсегда запомнила его, настроилась на его волну и теперь может различить его среди тысячи других. Но… ведь это бред? Он бы не стал приходить ко мне в комнату ночью?

Чувствуя, будто схожу с ума, я стала просыпаться в надежде увидеть его, но… каждый раз, открывая глаза с бешено колотящимся сердцем, я понимала, что одна… Совершенно одна.

Брат выполнил обещание и забыл меня. И теперь я, видимо, должна последовать его примеру. Стать холодной, бесчувственной стервой. Вот только… даже несмотря на его поведение, у меня это не получается.

Иногда после окончания лекций мне просто не хочется возвращаться домой.

Не только из-за Дани. Но и из-за родителей. Их отношения тоже не стали лучше… Бесконечные ссоры, взаимные упрёки и пассивная агрессия делают атмосферу в доме просто невыносимой.

В такие моменты я пряталась в домике на дереве. Вспоминала, как однажды провела там ночь с НИМ. Но… теперь уже, конечно, этого больше не повторится. Кажется, брат полностью выжег меня из своей жизни…

Иногда я видела его в колледже в обнимку с другими девушками. Каждый раз сердце делало болезненный кульбит, и я стискивала зубы, стараясь делать вид, что меня это совершенно не задевает. Просто шла мимо и старательно не замечала его…

И Даня меня тоже не замечал… Он делал это так естественно, что порой мне даже казалось, будто я вообще всё выдумала. Ту ночь, когда мы занимались сексом. Ту, когда мы спали в домике на дереве… И танец в балетной студии я тоже придумала… Быть может, на самом деле этого ничего и не было? А я… просто сумасшедшая извращенка, что сохнет по собственному старшему брату, который, помимо всего прочего, ещё и конченный мудак?

Лежу в кровати, откидываясь на подушки.

Солнце уже зашло за горизонт, а я так и не включила свет…

Мне нравится темнота. Нравится её камерность…

Прикрываю глаза, желая поскорее провалиться в спасительный сон, но внезапно вздрагиваю от грохота.

Сажусь в кровати и тут же слышу, как снова что-то падает.

Какого чёрта?

Выглядываю в окно. Машины брата нет на месте. Значит, он снова где-то тусит, пьёт и трахается…

Зато машина матери брошена посреди газона.

Последнее время она поздно возвращается…

Встаю с кровати и открываю дверь.

Делаю несколько шагов к лестнице, когда слышу её недовольное:

— Да твою же мать! Ай!

Быстро спускаюсь вниз по лестнице, и…

— Мам?

Мать стоит посреди гостиной. Перед ней на полу разбитая бутылка крепкого алкоголя. Мама безуспешно пытается подобрать осколки одной рукой, потому что другая…

— О, боже! Ты порезалась?

— По-о-ончик! — мама нетрезво оборачивается на мой голос. — Моя малышка…

По выражению её лица я понимаю степень её опьянения. Тушь размазана, аккуратно уложенные локоны выглядят так, будто ими мыли пол, а глаза пьяно смотрят на меня…

— Мам! Ты чего? Иди сюда!

Беру её за руку и тяну в сторону кухни.

Вот же… чёрт. Только пьяной зарёванной матери мне не хватало для полного «счастья»!

То и дело спотыкаясь на своих огромных каблуках, она идёт след за мной в кухню.

— Да сними ты их уже! — нетерпеливо закатываю глаза, вручая ей полотенце.