Фея и Тот Самый Один (СИ) - Романова Наталия - Страница 15

– Простите за личный вопрос, – решил, что ходить вокруг и около хорошо в пионерском возрасте, ему же собственную дочь в подруги сердца приписывают. – Вы замужем?

– Уже нет, – благодушно пропела Фея, сдобрив ответ сияющей улыбкой. – Развод – лучшее, что случилось в моей жизни, – с некоторым вызовом, но вполне искренне продолжила она. – А вы женаты? – тут же прилетел вопрос в Леонида.

– Нет, и не был, – честно ответил он. – Не могу сказать, что это лучшее, что случилось в моей жизни, – заключил он с улыбкой.

– Вы хотите жениться? – округлила глаза Фея.

– Скажем так, я не имею таких планов, но и ничего против тоже не имею. Рourquoi pas? – произнёс на французском расхожее выражение, которое прилипло к нему в пору юности, будучи модным.

В общем-то, он не был уверен ни в верности произношения, ни в переводе. Немецкий, как и английский, он знал почти в совершенстве, с французским не сложилось.

– Что-что? – растерянно переспросила Фея, заметно нахмурившись, словно в последней улитке попалась откровенная кислятина, вроде красной морошки.

– Почему бы и нет? – с улыбкой пояснил Леонид.

– Понятно, – Фея отвела взгляд, вздохнула своим мыслям. – Вы знаете французский?

– Немецкий знаю, жил в Европе, – Леонид посмотрел на Фею. – Я расстроил вас?

– Тем, что жили в Европе? – засмеялась соседка. – Нисколько! Только если в Дании вы не убивали дельфинов, – пожала она плечами.

– Клянусь, я даже не был на Фарерских островах, – как можно серьёзней ответил Леонид, скользя взглядом по изящной шее, вдоль длинной серёжки-цепочки с крошечной капелькой на мочке и такой же в самом низу.

Серьга покачивалась в такт туфле, которая ритмично слетала с пятки и возвращалась обратно, слетала и возвращалась, слетала и возвращалась. Внутрь, наружу, внутрь, наружу…

О чём они говорили?.. О дельфинах, да, о дельфинах, немецком языке и Европе, да, о ней самой, старой доброй Европе, где он ни разу не встречал подобных фей. И нигде не встречал, никогда. С такими изгибами тела, что сами просились в руки, с губами, манящими, как самый сильный магнит, взглядом, в котором раствориться бы навсегда.

Руки зудели от желания прикоснуться к Фее, по телу растекалось тепло, оседало в паху, заставляя действовать.

– Потанцуем? – предложил он, показав глазами на собственный телефон.

Наверняка в подписках можно найдётся что-нибудь подходящее, достаточно романтичное, чтобы сподвигнуть девушку на чуть большее, чем допустимо на первом свидании.

Это же свидание, правильно?

– А давайте, – допив фужер до самого дна, ответила Фея.

Сногсшибательное чувство – держать Фею в своих объятьях, особенно когда она заметно расслабилась, закинула руки ему на плечи, закрыла глаза, придвинулась чуть ближе, чем позволяют приличия.

Леонид в свою очередь опустил руку на поясницу, чувствуя, как удивительным образом Фея подходит ему, каждый изгиб, сантиметр тела был словно выточен под заказ, по личному лекалу. Удивительное чувство, немного странное, необычное. Притянул к себе тонкий стан, с заметным давлением, но избегая грубости, прижал и тоже закрыл глаза, отдаваясь музыке и чувственному наслаждению.

Именно наслаждению, а не банальной похоти, которая должна бы возникнуть при данных обстоятельствах. Какой-то запредельный эмоциональный кайф, а не желание переспать здесь и сейчас, хотя последнее, что греха таить прочно осело в мыслях и теле.

Вторая рука, пальцами, слегка касаясь, пробежалась по позвоночнику, поднялась к шее, чувствуя тепло кожи, серьгу, шелковистые волосы, чуть сдавила, притягивая ближе.

Нагнулся, вдохнул аромат кожи за ухом, сладко-цветочный, тот самый, шлейфовый, идеально сочетающийся с именем и внешностью. Обхватил губами мочку, легонько сжал, одновременно чувствительно, с силой прижимая к себе женское тело.

Судя по всхлипу, Фея отлично почувствовала, какое имеет на него влияние. Леонида вело, уносило в такие дали, что контролировать себя становилось не просто сложно, а невозможно. Фея же отвечала взаимностью, скользя тонкими пальцами с острыми ноготками по его шее, ныряя под ворот лёгкого джемпера.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Чёрт возьми, он не сможет оставить всё как есть, иначе просто лопнет, если сегодня же, сейчас это чудное создание не окажется в его постели. Голая, распластанная, под ним, над ним, как угодно, в любой позиции, главное – очутиться с ней, в ней.

Прошёлся легчайшими поцелуями по абрису лица, останавливаясь у виска, чувствуя губами несущийся пульс, аккуратную ушную раковину, местечко за мочкой, пробежался по щеке, остановился у уголка губ, спрашивая разрешение.

Дрогнувшие губы послужили сигналом. Мягкие, податливые, сладкие, уносившие в сладкий омут, обещающие неземное блаженство, фантастическое. Он проник языком в горячий рот, преодолевая крохотное сопротивление, надавив на затылок, настойчиво массируя, быстро добился ответа, постепенно и настойчиво углубляя поцелуй. Переступал мелкими шажками в сторону собственной двери, там до кровати рукой подать.

Рука сама опустилась вниз, подтянула подол, быстро подняла, скользя по стройной ноге, надавливая с приемлемой силой, дошла до ягодицы в чём-то крохотном, кружевном.

Леонид окончательно потерял себя. Увидеть это кружево, снять его, сорвать – вот его желание, рефлексы условные и безусловные, основной инстинкт.

Дверь открылась легко, Фея шагнула за порог, ведомая им, горячо выдохнула, запыхавшись от бешеного поцелуя, тут же открыла глаза, словно очнулась.

– Хочу тебя, – не теряя времени, заявил Леонид, не выпуская из рук спутницу, отставив прочь формальности с обращением на «вы».

– Я… я не могу… там Миша, – начала вырываться Фея.

– Миша? – Леонида словно ледяной водой окатили.

Миша? Какой к чёрту Миша? При чём тут Миши всех мастей, размеров и расцветок? К собачьим потрохам любых медведей!

– Сын, – запыхаясь, ответила Фея. – Ему семь лет, он один, там, – показала она на собственную дверь.

– Сын? – хмурясь, переспросил Леонид.

– Ну да, сын. Вдруг ему что-то понадобится, а меня нет…

– Точно дело только в сыне? – отшагнув, уточнил Леонид.

В глазах мутилось, дыхание сбилось, голова отказывалась адекватно воспринимать информацию. Каждая клетка организма была настроена на секс, не абстрактный секс, а с конкретной женщиной – Феей, если бы Леонид не убрал руки от желанного тела, он не смог бы за себя ручаться. А брать силой женщину – увольте…

– Точно, – кивнула Фея, виновато глянув на Леонида. – Я пойду?.. – не то спросила она, не то поставила в известность и тут же выскочила из квартиры, через несколько секунд мелькнув пышной юбкой в своих дверях.

Попытка привести себя в чувства под холодной водой не увенчалась успехом. Перед глазами стояла шея, мочка уха, серёжка, мерно покачивающаяся. Тело отчётливо ощущало каждый женский изгиб, словно Фея была с ним под этими ледяными струями. В итоге не выдержал, закрыл глаза, отдаваясь фантазиям, и почти сразу дошёл до логического финала.

Как не странно, спал как убитый, отлично выспался. Утром съел дежурную яичницу, пообещав себе, что вечером обязательно заскочит в магазин, возьмёт в кулинарии сырники или блины, что-то, что не жареные яйца.

Вышел в положенное время, следы вчерашнего междусобойчика были убраны. Вызвал лифт, посмотрел на дверь Феи. Сын, значит, семи лет… что ж, сын так сын.

Быстро подошёл к двери, позвонил. Фея почти сразу открыла дверь, уставилась на гостя, моргая уже накрашенными ресницами. Интересно, она и спит в макияже?

– Прости, я на секунду, – шепнул он, потянув на себя Фею, та растерянно подалась, прикрыла дверь, вопросительно посмотрела на Леонида.

Обхватил лицо напротив ладонями, провёл большими пальцами за мочками, нагнулся и коротко поцеловал, вдыхая со всей силы аромат парфюма и полусонной женщины. Сладко.

– Не мог уйти, не пожелав хорошего дня, – сказал он и быстро развернулся в сторону прибывшего лифта.

Глава 10. Фея

Целый день я не могла найти себе места, если бы точно не знала причину, подумала бы, что заболеваю – что мне категорически запрещено. В ближайшие лет десять точно.