Гнев Империи V (СИ) - "Findroid" - Страница 27

— Но мы отвлеклись, — женщина закончила возиться с котелком, сняла его с огня и присела напротив меня. — Сев на трон, он приказал всем асам явиться к нему и заявил, что теперь он Один, Одноглазый. Король асов, правитель Асгарда. И что обращаться к нему с этого момента нужно так же, как к прежнему правителю.

— Много было недовольных?

— Очень. Для Тора например было настоящим оскорблением называть этого человека Отцом. Поэтому он даже не стал пытаться. Но я немного забегаю вперед. Первой склонила колени перед ним Фригг, назвав его своим мужем. Я ей почти восхищаюсь. Смогла бы ли я вот так просто стать женщиной человека, что убил моего мужа? Но Фригг всегда была не от мира сего. Говорят, у неё был дар, позволяющий видеть будущее. Может, она знала, что Один умрет, знала, что на троне окажется чужак. А учитывая, что было дальше, может она любила именно Одноглазого, а за Одина вышла лишь ожидая прихода истинной любви.

— Дар, позволяющий видеть будущее… — задумался я. — У одной моей знакомой есть такой.

— Это невозможно.

— И тем не менее, она уже не раз помогала мне с помощью него.

— Она из других краев?

— Нет, тоже с севера. Дочь ярла Йонгарда.

Фрейя напряглась, и я даже пожалел, что рассказал об этом. Уж каким-то странным было выражение её лица.

— Я хочу с ней встретится.

— Думаю, с этим не возникнет проблем, если ты отправишься в Йонгард с нами.

Фрейя кивнула и больше к этой теме не возвращалась. Я попытался разузнать детали, но она лишь отмахивалась, явно не желая пока это обсуждать.

— Знаешь, о чем я жалела все эти годы?

— О чем?

— О том, что первая не преклонила колени перед ним. Это может показаться тебе глупым, но эта та вещь, о которой я жалею. Фригг была первой, была той, кто приняла его и полюбила. А я, богиня любви, впервые влюбившись, испугалась этих чувств.

— Богиня любви никогда не любила?

— Иронично, не правда ли? До того момента, пока я не увидела его, входящего в зал, я не любила по-настоящему. Никого и никогда.

— Но ты же вроде говорила, что тоже стала его женой?

— Стала, но он никогда не смотрел на меня так же, как на Фригг.

Ах, вот оно что. Похоже, что вторая жена сильно ревновала к первой, и в итоге всю оставшуюся жизнь сожалела о том, что не сделала мелочь, которая якобы могла всё изменить. Хотя как по мне, это все чушь собачья.

— Мы отвлеклись,— Фрейя тряхнула головой, видимо отбрасывая лишние мысли. — Фригг первая присягнула ему на верность. Склонила колени, объявив его своим мужем. А вслед за ней колени склонили и другие.

— Даже Тор?

— Тогда — да. Но всем было понятно, что он не примет нового короля, и уж точно не назовет его своим отцом. Со смертью настоящего Одина в Асгарде наступил раскол, который лишь усилился, когда Одноглазый решил отобрать наши воспоминания. Тор отказался, его поддержала половина богов. В конце концов он, его жена Сиф и их дети покинули Асгард. Остальные приняли условия Одноглазого, и я была в их числе. Мы отдали свои воспоминания, и для нас он стал тем самым Одином, который был всегда. Одноглазый велел Тору убираться с его земель, отправляться в другие края, но разумеется, кто-то вроде бога грома не послушался. А затем началась война. Не слишком длинная, но кровопролитная. Тор стал перетягивать смертных на свою сторону, пытался собрать армии и подчинить земли, чтобы ослабить нового владыку Асгарда, но у него не получилось. Это Один смотрел на людей сверху вниз, не слишком вникая,кто-где правит. Но новый владыка был как там, — Фрейя указала наверх, видимо имея в виду Асгард, — так и тут. Он все ещё оставался королем севера и намеревался слить воедино и мир богов и мир смертных.

— Амбициозно.

— Верно. И очень скоро ему стало известно, что замышляет враг. Было несколько крупных стычек, но раз за разом все отделывались малой кровью. Одноглазый в них не участвовал, наверное посчитав, что это будет лучшей проверкой на преданность.

— Которую вы не прошли, как я понял.

— Не прошли, — вздохнула она. — Всё сделала Фригг. Она пришла к Тору и убедила его, что на его стороне. Что преклонила колени лишь для того, чтобы узнать слабости.

— И Тор поверил?

— Тор был в меньшинстве, а ещё он был пьяницей и глупцом, так что да, поверил. Фригг заманила его в ловушку, ну а дальше дело было за малым. В этот раз Одноглазый не пощадил Тора, несмотря на все мольбы Сиф. Впрочем, та не пережила мужа.

— Он убил и её?

— Я убила. Знала, что та что-нибудь устроит. Сиф любила Тора, несмотря на все проблемы между ними, — и судя по тому, каким тоном говорила это Фрейя, она сожалела об этом. Кто знает, как много он отобрал у тех, кто решил служить ему. В то время она могла толком и не помнить эту Сиф. — После этого раскол и закончился. Кто-то бежал, кто-то перешел на нашу сторону. Само собой все начало возвращаться в норму. Одноглазый строил новый мир, где граница между смертными и богами была размыта. В Асгарде даже появились йотуны, что раньше для нас было немыслимым. Я бы могла рассказать тебе много интересных историй, но вряд ли ты захочешь услышать и прямо сейчас. Тебе же интересно, как он погиб?

— Да.

— Что-ж…Всё началось, как и полагается, с большой войны. К тому моменту Османская империя накопила огромные силы, а вместе с ними и прощупывала наши границы. Но мы стояли. Я лично возглавляла воинство валькирий и эйнхериев, проливала кровь и обращала в бегства армии врага. Османы были слабее нас, но многочисленнее. Они брали числом. Но хуже всего нам пришлось от Священников. Как ты понимаешь, Одноглазый всю свою империю строил на союзе людей и реликтов, поэтому пойти на сделку, как сделал это Российский Император или другие правители, не мог. Так у нас появился новый враг. Хитрый, коварный и бьющий неожиданно. Они не нападали на богов, понимая, что мы слишком сильны, а били по слабым: по йотунам, по валькириям, по другим слабым реликтам. Вели против нас настоящую партизанскую войну. Нам приходилось собираться в достаточно крупные отряды, а такие сложно перебрасывать по огромной территории. И тогда Одноглазый пошел на отчаянный шаг: он взял бочонки с вином и подмешал туда свою заговоренную кровь. Так в этом мире и появились хэрсиры, могучие воины, такие же, как твои друзья.

Глава 21

— Значит, Одноглазый добавил свою кровь в вино, и те, кто выпил это вино, становились хэрсирами? — подытожил я услышанное. Мне всегда казалось странным, что северяне говорили про «испили кровь» как какие-нибудь вампиры, а на деле это было лишь вино с растворенной крупицей силы. — Получается, что любой, кто выпьет, обретет силы?

— Не любой. Нужно было принести клятву верности Одноглазому и Северу, чтобы получить силу.

— Хитро… — задумался я. — Получается, таким образом он заключал Контракт?

Фрейя кивнула, попутно откупорив бутылку и налив себе в бокал выпивки.

Этот метод походил на тот, что использовал Хладнокровие, только российский Император делал это другим способом. За счет своих детей он распространял свою кровь, а колонны были неким аналогом клятвы. И как по мне, метод моего предшественника гораздо более продуктивный и удобный. Может Хладнокровию он не подходил из-за специфики его силы? В конце концов, Гнев — это одно из базовых и сильнейших Стремлений.

Интересно, смогу ли я провернуть такую схему? Раньше я никогда не пробовал передавать свою силу кому-то, да и сама механика процесса мне не очень понятна, хоть я общался как с Детьми Хлада, так и с хэрсирами. Проблема лишь в том, что это опасно, и как-то не хочется использовать людей для экспериментов.

— Вначале хэрсиров было немного, несколько десятков, затем сотен, но для Одноглазого этого было мало. Фригг говорила, что он планировал сделать всех своих подданных хэрсирами. Чтобы женщины и дети, каждый из тех, кто верен ему душой и телом, смогли превзойти свои пределы.

— Амбициозно, ничего не скажешь.

— Как я уже говорила, он собирался стереть границу между миром богов и миром людей. И когда в каждом есть крупица божественного, то какая разница, человек ты или реликт? Появление хэрсиров сильно изменило ситуацию на поле боя. Для Священников они были не интересны, видимо потому, что физически ничем не отличались от людей, но благодаря силе хэрсиры могли сражаться на равных с такими, как мы. И османы дрогнули, теперь уже мы перешли в наступление, грабили их земли, сжигали деревни и города. Казалось, ещё немного, и мы дойдем до столицы османов, а затем они заключили союз с хагга. Демоны пришли в этот мир прямиком из Инферно и очень быстро распространились по нашим землям, сея смерть и разрушения. Они были словно саранча, мы убивали десяток, а на них место приходили сотни.