Поворот судьбы (СИ) - Чернявский Иван - Страница 25

Десятник отправился в спальню. В комнате стоял камин, украшенный изваянием лица Горного бога. Его окружали угловатые волосы и борода. Через открытый рот падал свет от догорающих углей. Окна закрывали шторы с ликом Ткача. Его прекрасное лицо обрамляли волосы из нитей и игл.

Мрачность помещения не позволяла разглядеть обстановку. Мелкицедек отдёрнул штору. Перед его глазами развернулось кровавое месиво. Связанный на стуле мужчина. На его горле красовались красные подтёки. Его рот закрывал кляп. На изрядно помятой кровати лежал труп обнаженной женщины. На простыне переливалась кровь. Её тело покрывали синяки, а на шее красовались следы удушения. Несчастную, по-видимому, неоднократно насиловали. В груди Мелкицедека опять начал разгораться огонь злости. Его отряд наполнен извергами, насильниками и маньяками!

Может ли он подать жалобу на свой отряд? Примет ли её Титглат? Это вряд ли. Скорее он накажет самого Мелка. А может его нахождение в отряде Бараба и является наказанием? Цепные собаки под эгидой военачальника — кто может им противостать?

Десятник торопился в замок. Путь преграждали отряды, ведущие пленников и везущие награбленное. Мелкицедек вспомнил слова отца. Иеффай часто цитировал вавилонского мудреца Шушши:

"Война расширяет пределы государства ценою многих душ"

Всё так и происходило на глазах молодого разведчика. Он разочаровался в войне, начальниках и победах.

В замке повсюду проходили допросы. Из конца в конец таскали избитых и израненных пленников. В главном зале было всё также красиво. Некоторые картины и золотые предметы — отсутствовали. На троне восседал Титглатпаласар, рядом с ним в раболепной позе стоял наместник Энут. Они перешёптывались. Министр сделал жест рукой, чтобы Энут оставил его наедине с разведчиком. Бывший советник князя Далвина повиновался.

— А! Мой дорогой друг и герой битвы за Оик! — обратился он коварной лестью к Мелку.

— Господин, к чему такие почести?

— Скорее пытаюсь сгладить твою боль.

— Какую боль?

— Ты разве не слышал, что твой дядя Каштилиаш пал от руки какого-то капитана стражи. Кажется того звали — Рато.

— Что? Дядя? — в самое сердце вонзился ещё один кинжал.

— Он погиб, как герой! — визирь почесал бородку и скрестил пальцы.

Десятник едва держал себя в руках. Когда закончатся его злоключения? Тонкие губы Титглата исказились в форму, которую можно лишь в натяжку назвать улыбкой. Глаза выказывали признак удовлетворения.

— Шушши сказал: "Полководец! Почитай героя-солдата, и в битвах ты победишь!"

— Вы любите учение Шушши? — удивлённо переспросил Мелк.

— А что удивительного в том, чтобы учиться у мудрейших? — голос Титглата был дружелюбным, даже слишком. — Однако тот же Шушши сказал: "Лжеца и предателя карай без промедления, чтобы и другим было неповадно".

Титглатпаласар внимательно посмотрел на датапатиша сверлящим взглядом. Мелкицедеку хотелось провалиться на месте.

— Наш великий царь собирается возвращаться в Вавилон. Воля царя — Закон. Будете разведывать его обратный путь.

Титглат замолчал, почесал свою козлиную бородку и только затем продолжил:

— Насколько я знаю вы потеряли двух бойцов в походе. Одного я уже нашёл — Кира!

Неожиданно из-за шторы объявилась девушка, одетая в форму разведчика. Мелк ошалел от её красоты. Худощавая смуглая вавилонянка с острыми скулами и смоляными глазами. Она могла потягаться даже с царицей Астинь. Мелкицедек подбирал челюсть с пола, пока она поклонилась визирю.

— Господин, разве женщин берут в разведчики?

Вместо пререканий, воительница выхватила нож и метнула в десятника. Лезвие рассекло ремень и ятаган десятника с грохотом упал на каменный пол.

— Видишь? — змеиный голос военачальника не скрывал удовольствия от происходящего. — Забирай её в своё расположение, и готовьтесь выступать вскоре домой.

— Да, господин. — ответил Мелк.

Он направился вон из дворца. За ним по пятам шла прекрасная девушка, отныне ставшая частью отряда. Её короткие ноги едва поспевали за ним.

— Что-то ты десятник злой какой-то, может не рад нашему знакомству?

— С чего бы?

— Твоё лицо сильно исказилось, когда ты меня увидел. Ты умеешь скрывать эмоции, но не от женщины.

Датапатиш остановился. Он смотрел ей в глаза, она бесстрашно отвечала на его взгляд. Зрительный бой закончился по воле Мелкицедека. Кира считала себя победительницей, однако командир воспринимал иначе. С какой стати ему отчитываться перед ней? Он командир отряда разведчиков, а она — женщина.

— Через час построение, не опаздывай.

— Но ты даже не показал, где квартируется твой отряд!

Мелк надеялся, что она заблудится. Он совершенно не знал Киру. Всё время он потратил на видимые поиски Кефы, чтобы не возникло вопросов.

Десятник вернулся в гостиницу "Пьяный Кузнец", где временно жили 5 отрядов разведчиков.

— Отряд — стройся! — проревел Хаммурапи. — Датапатиш вернулся.

Большинство нехотя и довольно медлительно построились. Медкицедек окинул взглядом комнату, не хватало Ашера, зато была Кира.

— Ты всё-таки нашла. — сказал он

— А ты надеялся, что нет? — удивилась она с улыбкой. — Я думала вам нужны люди.

— Не женщины. — сухо ответил он.

— Так ты значит женоненавистник — её дерзость и саркастическая улыбка заставляла Мелка раздражаться, хотя это было против его привычек.

— Нет, но считаю, что в войсках им нет места — вы разлагаете дисциплину.

— Как-будто твой отряд — образец дисциплины и повиновения. — фыркнула она, отведя взгляд полный сарказма.

Десятник подошёл к ней и стал сверлить взглядом. Гнев его выплескивался во взгляде, но Кира в этот раз решила вообще не смотреть на него, даже искоса.

— Начальник! Так это не проститутка? — спросил не совсем ещё протрезвевший Итерпиша. — Я думал вы нам её подарили.

— Видишь, как тебя воспринимают. — ирониично произнёс Мелк. — Не хочу, чтобы ты жаловалась на домагательства.

— Кто ко мне полезет — без яиц останется.

Смешки прокатились по залу. Не смеялись только двое — Мелк и Кира. В этот момент вернулся Ашер, и молча встал в строй.

— Ты опоздал.

— Я задержался.

— Нет, ты опоздал. — настаивал Мелк.

— Я искал брата

— Я тоже искал его, но вернулся вовремя.

— Он не твой брат, и вы даже с ним не ладили.

— И на что ты намекаешь? — покраснел Мелк

— Я вижу ты оперился. Такой заносчивый стал. Видели бы героя за стенами Оика: в лесу Луат, в покоях королевы… — загадочным тоном сказал Ашер, потирая короткую, но густую бородку.

На слова Ашера, Кира оглянулась на десятника. Балак был спокоен. Итер икнул с улыбкой, вспоминая хорошо проведенное время с отшельницей.

Ничего не ускользнуло от внимания Мелкицедека, он всё видел и запомнил.

— Царь Навуходоносор желает, чтобы мы лично сопровождали его домой. — голос Мелка вновь обрёл спокойствие.

Зал захлестнула волна радости, недовольными были только Ашер и Кира.

— А теперь давайте вместе поищем нашего Кефу.

Ашер удивлённо глянул на командира.

— Подождите! — вдруг молвил Итер. — Датапатиш, а баба тоже с нами идёт?

— Она член отряда, естественно, что… — речь десятника прервал хохот.

— Член! Ты слышал? Она наш член! — смеясь еле выговорил Итер.

Кира двинула Итера по яйцам так, что его отец в гробу ноги скрестил.

— Евнуху член не нужен. — сказала она.

Итерпиша царапал от боли пол ногтями. Кира вышла первой, за ней последовали остальные. Мелкицедек вместо сочувствия — злорадствовал.

Они провели весь оставшийся день в поисках, но так ничего и не нашли. Никаких следов громилы.

Следующий рассвет был кроваво-красным.

Над стеной на деревянной балке — висел обезображенный труп, подвешенный за шею. Ашер стоял неподвижно, будто мраморная статуя. Остальные шёпотом обсуждали случившееся. Кто-то призывал бога Мардука.

Сомнений не было — это Кефа. Последние сутки для этого вавилонянина оказались самыми страшными. Он облысел. Вместо кудрявой шевелюры — красовались шрамы от ожогов. Языка не было, как и глазных яблок. Лицо его не показывало страх, а лишь гнев, застывший навечно. Таков был бесстрашный Кефа до конца.