Время иных (СИ) - "Онеста" - Страница 33

Первый взрыв был закономерным результатом их работы — из строя вышел один из реакторов, затем другой, затем следующие…. Их мир оказался обречён.

Память продолжала хранить воспоминания об огненном зареве, багровыми стрелами пронзившем низкие серые тучи, о чёрном песке, смерчами кружащем в воздухе, о бьющем в небо огне… Тогда она была единственной, кто бежал навстречу, а не прочь от разрушительной стихии.

В сознании поселилось слишком ясное понимание, что это рвущееся на поверхность пламя будет последним — оно поглотит их изувеченный мир. Она не знала, почему шагнула ему навстречу. Это не было желанием умереть первой, и, наверное, она бежала бы прочь, если бы не была уверена, что может что-то изменить. Странное ощущение, когда понимаешь, что в том, что несёт смерть, заложена огромная энергия. И ты можешь её вобрать, поглотить, преобразовать в нечто другое. Как пищу, что брала из живых существ….

Разрушительная стихия захлестнула горячей болью, в воспоминаниях остался только огонь, жгучими волнами вгрызающийся в кожу. Она чувствовала, что балансирует на грани, впереди был бездонный омут, наполненный крутящимся вихрем путей, уводящих в неизвестность… и маленькая умирающая планета, покрытая пеплом. Здесь всё станет пеплом! Ей показалось, что она сделала правильный выбор — нужно лишь забрать эту разрушительную мощь и планета выживет! И это неважно, что её слишком много…

Она шагнула вперёд, пламя больше не жгло, оно стало потоком, что послушно вливался сквозь кожу, входил в тело, наполнял неведомой силой. За спиной с упругим хлопком ударил ветер, подбросил вверх, удерживая и разворачиваясь в… крылья? Первый взмах поднял её высоко в воздух, навстречу устремилось серое небо, внизу проносилась горящая земля. Взмах крылом и пламя затухает, превращается в чистую энергию, что вновь вливается в тело, наполняет новой силой. Открывает Путь!

Взгляд скользил по обожжённой почве, по раскалённым камням и по руинам, оставшимся на месте домов. Крылья плавно задевали поверхность и вбирали последние крупицы силы. Позади оставался пепел. Только пепел. Больше ничего нет!

Перед глазами замелькала пелена, она заставила себя подняться ввысь, навстречу мириаду кружащих звёзд, они потянули её прочь от погибшего мира. Пространство рвалось на части, высасывало накопленную силу, чтобы открыть путь.

Она хотела их спасти — своих родителей, свой народ. Свой дом. Она не собиралась уходить, когда поглощала то пламя…. Она любила свой мир.

Уже потом, когда пришло осознание, что вокруг совершенно другая реальность, чужой мир, не тот, что должен был выжить, её единственным желанием стало вернуться — найти дорогу туда, что перестало существовать. Потом были сотни других миров, безумным калейдоскопом проносящихся мимо, она взяла частичку каждого из них, чтобы пополнить силы и открыть Путь дальше. В никуда. И теперь круг замкнулся.

Ладонь легла на серый камень, впитавший в себя отголоски прошлого. Кожа ощутила холод, тугими потоками извивающийся под пальцами. Этот дом жил вне времени. Это был её дом, её память о той всепоглощающей ярости, что она почти обрушила на весь этот мир, когда поняла, что он чужой… Мир, ставший первым после её родного и давно превратившийся в тень, в забытую иллюзию, но это здание врезалось в память прочнее любого другого воспоминания. Когда она здесь очнулась, оно горело. И на мгновение ей показалось, что она всё ещё дома…

Сейчас на месте почерневшей от огня кирпичной кладки высились крепкие каменные стены. Новое здание взлетело ввысь причудливым и гротескным замком, словно посреди города стояла крепость. Уже ничто не напоминало тот дом, и всё же это был именно он. Ни стены, не узкие окна, ни огромный зал, с зеркальным полом, это всего лишь место, в котором продолжает жить Сила. Её Сила. Оставленная здесь, чтобы вернуться назад. Как маяк, чтобы знать, что всё начинает повторяться, а её родной мир так и не найден. Потому что его нет!

Боли не было, сожаления тоже, прошло слишком много времени, чтобы сожалеть. Эти чувства посетили её лишь однажды, а потом исчезли вместе с погибшим домом. Очень давно.

В конце зала раскинула чёрные крылья каменная скульптура. Они помнят? Напротив неё к столбу была привязана уже знакомая девчонка. Ветс — любительница попадать в неприятности. Из разрезанных запястий по жёлобу струилась алая кровь.

Она провела над жёлобом рукой, почувствовала, как в ладонь впиваются разряды энергии и горько усмехнулась. Пустая трата чужой жизни. Эти капли ничто по сравнению с тем, что ей нужно. Она медленно коснулась пальцами запястий девушки, подождала пока спаяются вместе края порезов, прекращая кровотечение, и отдёрнула руки.

Грудь Ветс слабо вздымалась, она потеряла много крови, но была жива. Девушка слабо застонала, приоткрыла глаза. Туманящийся взгляд скользнул по скульптуре и метнулся к стоящей рядом Лие. Ветс вздрогнула.

— Это ты…, - она вновь застонала, голова безвольно опустилась на грудь.

Лиа провела ладонями по её путам, верёвки вспыхнули огоньками и оказались разорванными. Девушка повалилась на пол. Лиа обошла вокруг её тела и вернулась к скульптуре. Её губы сами собой изогнулись в злой усмешке — у скульптуры не было лица. Всё правильно, она никто — тень, без дома и без будущего.

Глава 16

Он не сразу понял, что это лишь видение, в лицо дохнуло реально ощутимым холодом, очень близко промелькнул силуэт человека, за его спиной расправились и взмахнули два чёрных крыла… Огромный зал, сквозь каменную кладку просвечивают низкие, серые тучи, наполненные всполохами огненного зарева… Огонь? В груди вдруг кольнуло, Сташ с трудом устоял на подгибающихся ногах, перед расплывающимся взглядом пронеслась полупрозрачная тень и врезалась в стену, покрытую замысловатыми фресками. В зеркальном полу отразились огромные куски падающей вниз каменной кладки и узкие проёмы окон, рассыпающиеся в мелкое крошево пыли… Он резко развернулся, сжал зубы и, сдерживая стон, шагнул из комнаты в полутёмный коридор дома. В груди бешено стучало сердце, Сташ сжал кулаки и прислонился лбом к прохладным брёвнам, пытаясь унять бегущую по телу дрожь. Он уже давно приучил себя к мысли, что вот такие видения — не относящиеся к реальности их мира, ничего не будут значить и для него самого. Зачем нужен чужой кошмар, если здесь и без этого достаточно страшно?

Он выдохнул, облизал пересохшие губы и криво усмехнулся — почему он решил, что это видение не относится к реальности?

На улице люди с опаской расступились, Сташ двигался сквозь толпу, чувствуя на себе настороженные взгляды. Он отошёл к соседнему дому и опустился на лежащее вдоль забора бревно. Что делать дальше он пока представлял плохо. Единственно, что знал точно — это селение нужно покинуть и покинуть как можно быстрее. Но выпустить его отсюда мог только колдун. Именно он управлял защитным куполом. А пока оставалось только ждать. Ждать неизвестно чего, у селян сейчас своих забот хватало. Единственное, что они могли сделать с перерождённой — это убить, ничего другого не оставалось. Но брать роль палача на себя Сташ не собирался, даже если бы мог.

Рядом кто-то остановился, он медленно поднял голову, взглянул на не побоявшегося подойти к нему человека и без удивления увидел Герта. Тот напряжённо его разглядывал.

— О чём думаешь? — поинтересовался переселенец.

Берущий криво усмехнулся.

— О жизни, она вроде бы есть и в то же время её нет.

— Ну да. Есть хочешь? — Герт усмехнулся в ответ. Сташ кивнул. — Тогда идём. В гости приглашаю.

— А твоя семья не будет против? — не сдвинулся с места Берущий.

Герт неопределённо пожал плечами.

— Не волнуйся, я их предупредил. Нам нужно поговорить.

- Поговорить? Ладно, — Сташ легко вскочил на ноги, поговорить — значит поговорить.

Дом, в котором поселился Герт, был довольно большим, крепким, сложенным из добротных брёвен. В этом селении многие дома стояли пустыми, выбирай, какой хочешь. Конечно, у всех у них была своя история и скорее всего трагическая, просто так дома не пустеют. Сташ не любил такие дома, в них всегда оставалось прошлое, не желающее покидать привычные стены.