Грёзы и предостережения (СИ) - Собран Энжи - Страница 25

— Но так не делается…, - взмахнула руками.

— Они будущие воины, Рина, — грубо прервал мои увещевания Нарсар, с укором выплевывая мое имя, — и рупантари не сказочка, ждать не будут, опростоволосишься, замедлишься, и сожрут живьем.

— Если доживешь еще до рупантари, — хмыкнула горько.

— Если доживешь, — как эхо повторил он. — Раньше драконов было больше. Много больше, тысяча только в нашем рейте. А сейчас не наберется и полторы сотни и это с необученным молодняком. Заградительная стена, воздвигнутая предками, стоит, но прорывы все чаще и однажды на Куатто хлынет поток преобразившихся, а вчерашние мальчишки воинами встанут в строй, чтобы ценой своей жизни остановить расползание этой заразы, — он выплевывал слова зло, беспощадно, без лишнего пафоса, но от этого не менее страстно. — И если они не сольются с драконами до этого, то…

Он не договорил, взволнованно встал и, махнув рукой, собрался уходить.

Встала рядом с ним, удержала за предплечье.

— Я поняла. Чем я могу помочь?

Хмыкнул и расплылся в бесшабашной улыбке:

— Принести хорошую кладку.

Настала моя очередь улыбаться.

— И как мне это сделать? — спросила, рисуя перед глазами шаманские танцы с бубнами вокруг сливающейся парочки драконов.

— Поздно уже, — не разделил моего веселья Нарсар.

Посмотрела на небо, где светило слегка отклонилось от зенита, и недоуменно пожала плечами.

— Ты не понимаешь, девочка, — неожиданно ухватив меня за плечи, встряхнул Нарсар. — Оретт рискнул всем, идя у тебя на поводу. Если золотая принесет кладку меньше чем серая, все будет потеряно.

— И когда это произойдет? — спокойно спросила я, переводя взгляд с лица рейттара на его руки, на моих плечах.

Крепкие пальцы разжались, выпуская добычу, поглаживая, скользнули к ключицам. И тут же опустились. Нарсар отошел, оставляя меня в полном смятении

— Через тринадцать дней. Точнее уже двенадцать, — обернулся в паре шагов от меня.

— Что будет, если у Джури окажется меньше яиц? — бросила в широкую спину вопрос.

Он не ответил, лишь небрежно передернул плечами, давая мне возможность додумать самостоятельно. Только в моей голове была такая сумятица мыслей о двоевластии и монархии, что воображение живо нарисовало эшафот.

Успокоил, ё-моё.

Знала бы, что от этого брачного полета зависит так много… И все равно бы не смогла переступить через себя и свои страхи, а жертвовать собой ради высшего блага точно не моё.

Тяжело выдохнув, отправилась обратно в комнату. Хватит, нагулялась!

Никогда еще он так не злился. Сегодняшней смерти мальчишки можно было запросто избежать, но старый Лиэр, просто не обратил внимания на начавших ссору мальчишек, занятый в другом месте. Нужно заменить его молодым инструктором, но рейттар мало. И вся умелая молодежь почти постоянно на прорывах, а таких как Гайвир работать не заставишь. Можно было бы поручить воспитание молодежи кому-то из третьего-четвертого Согда, но из них в живых осталось всего трое и те увечные. Лиэр из того же пятого Согда, что и Некодос.

Во втором же согде всего пять полных шестерок, а в первом и вовсе три. В новом Согде было всего тридцать семь драконов и будущих рейттар. Осталось тридцать шесть. Сколько их доживет до комплектации шестерок и первого боя, не знал никто. Пусть мальчишка и новенький в рейте, но потеря любого рейттара огромное горе и угроза для благополучия мира.

— Как Фират? — спросил Оретт целителя, заходя в комнату, где расположили раненного мальчишку.

— Жив и целехонек. Пара мелких вывихов и ссадин. Повезло парнишке, — целитель уставился в его глаза, выискивая ответ на высказанное предположение.

— Повезло, — эхом повторил рейттар.

Целитель кивнул, молчаливо давая обещание не распространяться об увиденном.

— Я понаблюдаю за ним пару часов, а потом отпущу. Через неделю может вернуться к полетам.

— Спасибо, Рекхэм.

— Ты же знаешь, я всегда готов вернуть долг рейттарам. И тебе в особенности.

Оретт покачал головой, не желая вступать в очередной бессмысленный спор. С тех пор как несколько весен назад он спас Рекхэма с семьей от стаи преобразившихся этот спор возникал неоднократно, но упрямство целителя сломить было невозможно, а Оретту постоянно приходилось прибегать к его безвозмездной помощи. Жаль только было, что правила запрещали поселить целителя в рейте. С точки зрения Оретта совершенно бессмысленные правила, но его никто не спрашивал. Уже три Согда Предводителем вейра является Некодос. Трех королев пережил проклятый засранец. А то, что он сделал с Барире… Оретт до сих пор не мог простить себе, что отказался от участия в прошлом Согде. Но ему было всего двадцать три, он был молод, беспечен и взваливать на свои плечи Предводительство не хотелось. Сейчас же смена Предводителя была жизненно необходима для всего рейта, а он отошел от традиций и не усилил зверя. Но поступить иначе просто не мог. Чем бы он тогда был лучше Некодоса?

За окном было темно, когда он вернулся в свою комнату. Рина безмятежно спала, раскинувшись поперек кровати, но стоило ему легонько коснуться ее, как она отпрянула, сжалась в комок, напоминая испуганного зверька.

— Что же мне с тобой делать, девочка? — спросил одними губами.

В рейтах не бывает союзов. Это в государствах мужчина и женщина живут вместе, а тут это никому и не нужно. Женщин мало, значительно меньше мужчин, а рейттар в любой момент может погибнуть и тогда женщина останется одна. Поэтому и живут, кто как хочет. Дети же воспитываются наравне и рожденные в рейте и те, кого привезут в период Согда. Он и сам раньше считал такой уклад правильным, а теперь его преследуют испуганные глаза затравленного олененка. И пусть насилие в рейте запрещено, а насильнику грозит смерть и позор, но… Так много возникает но, которыми пользуются подонки. А на малышку положил глаз Киариз и после своего бесчестия он наверняка захочет отомстить.

Взгляд вскользнул по столу и наткнулся на планши и Оретт вспомнил, что обещал научить Рину ими пользоваться. Завтра нужно будет попросить Нарсара. Парень наверняка обрадуется возможности провести время с девочкой.

Не раздеваясь, устроился рядом на постели, стараясь не прикасаться, чтобы не напугать. Устало прикрыл глаза, вчерашняя бессонная ночь и тревожное утро не прошли даром, а завтра дежурство.

Глава 9

Утро разбудило меня пряным мужским ароматом, мощным расслабленным стуком под ухом, легкой щекоткой теплого ветерка на обнаженной шее и навязчивым возбуждением, навеянным не желающим покидать меня сном.

Не шевелясь, ничем не выдавая своего пробуждения, попробовала осмотреться, едва приподняв веки. В серовато-сумрачном свете взгляд выхватывает лишь ближайшие предметы — упругие, обтянутые смуглой кожей мышцы груди, мерно перекатывающиеся подо мной, качающие подобно зыбким волнам. Каждое трепыхание сопровождали тихие вдохи, сопровождаемые легким рокотом, и выдохи с мелодичным свистом, которых я бы и не услышала, не вжимайся мое ухо в их источник.

Близость мужчины необычная, настораживающая сейчас не пугала, наоборот, влекла. Желание провести по груди ладошкой, ощутить так ли тверды эти стальные мышцы, стало невыносимым. Пальцы судорожно сжались, удерживаемые на месте закованным в броню разумом. Но он и сам сдавал позиции, расползался под натиском дурманящего запаха, умиротворяющего дыхания и легкого незаметного движения оживающей плоти рядом с внутренней поверхностью моего бедра. Стоило осязанию передать проснувшемуся мозгу позиции тела, и я зарделась.

Вчера, ложась спать, машинально разделась до белья, слишком озадачена была открывшимися знаниями. Сейчас короткая майка задралась, оголив животик и место соприкосновения его с мужским телом нестерпимо горело. Закинутая на мужчину нога, лежала всего в миллиметре от мужского достоинства, скрытого тонкими штанами. Левая рука обхватывала талию, а правая, онемевшая и затекшая, терялась где-то под сильным плечом. Мужская ладонь разместилась на моих скрытых тонкими шортиками ягодицах, и пусть мужчина спал, но пикантность ситуации смущала, добавляла в пробуждение остроты и, чего уж греха таить — желания. И чем больше я так лежала, тем более провокационные картинки рисовались в голове, дополняемые отголосками уплывающего сновидения. Сладкого, эротичного, чарующе-развратного.