Дикие надежды (СИ) - Собран Энжи - Страница 13

- А долго будем добираться, дедушка?

- Три дня, красавица. У меня кауры быстрые.

Меррит с сомнением посмотрела на кауров.

- Ты не смотри так, девонька. Мои кауры ведут свой род от тех самых жеребцов, что, одичав, носились по Диким землям после Пятой магической войны, еще до возведения в Горящих горах ворот Киршата.

- Не похожи они на жеребцов. Те и повыше, и стать другая. Да и уши… Разве у лошадей такие огромные уши? А этот жесткий покров, как у иржистов...

- Эх, девонька, что ты не понимаешь?! Будь они похожи на всамделишных жеребцов их бы давно сожрали дикие звери, - отмахнулся, отворачиваясь от нее, старик.

- Простите. Не хотела вас обидеть.

- Ты не серчай. Да разве ж может дитя неразумное обидеть взрослого?

И пока Меррит, задумчиво перебирала фразы, не зная, что на это ответить, спросил:

- Звать то тебя как, девонька? Меня вот Гаэртом кличут.

- Ди, - бросила девушка и поспешно поинтересовалась, уходя от дальнейших вопросов. – А расскажите про Дикие земли. Какие они?

- Да пошто ж мне старому знать? Я же там и не был ни разу.

- Но, наверняка, слыхали про них многое?

- А как не слыхать? Слыхал. Да только люди разное говорят. И не всему вера есть. Но коли тебе интересно…, - Гаэрт лукаво посмотрел на девушку и, дождавшись ее кивка, бросил: - тогда слушай….

Гаэрт начал свой рассказ чуть ли не с сотворения мира. Во всяком случае услышав, о снишествии Иргаевом Меррит закатила глаза – этой сказкой про молодого бога в обители Двуликого начиналось каждое утро. Жили тогда сыны Иргая в далеком другом мире. Но жилось им плохо – огромные рогатые монстры управляли тем миром, людей же всячески притесняли и обижали. Но однажды появились среди них два брата – Иргай и Ниргай. И увел Иргай сынов своих в новый мир на землю Обетованную, далеко в горах которой обитали Изначальные. Там посреди земли Обетованной установил Иргай стелу и начертал на ней шестнадцать добродетелей, согласно которым предстояло жить его сынам.

Уже в этом мире у Иргая родилось два сына – Эферай и Заррай. Старший испил воды из источника всеобщей мудрости, найденного на землях Изначальных, научился воскрешать мёртвых и люди перестали умирать. Младший, Заррай, сотворил приеров и создал их смотрящими в небо подобно богам.

- Приеров? – удивилась Меррит, услышав про тех, кем пугали детей. – Разве они не монстры?

- Нет, непутевая. Какие же они монстры? – качнул головой Гаэрт, но пояснять не стал. - Жили сыны Иргая в мире и покое, пока однажды не пришла на их земли Первая магическая война.

- Из-за злобной приерки, - буркнула девушка, уже значительно подуставшая от этого погружения в историю - прося старика рассказать о Диких землях не на такой рассказ, она рассчитывала.

- Из-за приерки. Прекрасной, как сама заря. Не могли решить сын Иргая и Изначальный, чей женой она станет. И пошли друг на друга войной. И длилась война целых двадцать семь зим, пока не вмешался Ниргай, что с появления на Фелсе ушел в леса. Рассудил тогда Ниргай, детей почившего брата и Изначальных, приказав построить храм и являться к нему на Наречение, Обретение и Забвение.

- Зачем? - удивилась Меррит – этот момент истории она никогда толком не понимала.

- Чтобы знать каждого, кто пришел в этот мир, помогать ему найти своего предназначенного и открыть ему дорогу в мир другой – лучший, если жил достойно, и худший, если творил зло.

- Это не помогло, - фыркнула тихонько девушка.

- И пришли войны. Страшные. Разрушительные. Продолжительные. После Первой магической войны появились Тусклые земли – кровь погибших существ настолько впиталась в землю, что все растущее на ней навсегда утратило яркие краски. После Второй войны из-за выпущенной магии ледяных Изначальных появились Мерзлые земли, на которых до сих пор не было ни одного лета. Третья магическая война оставила Призрачные земли – пустыню, полную живых мертвецов и злобной нежити. Четвертая война принесла Фелсу Плачущие кровью земли и Пакостный лог.

Пятая же была самой продолжительной и разрушительной. Сыны Иргая победили Изначальных, но какой ценой – тысячи мертвецов осталось на полях сражений, а со смертью последнего Изначального неведомая прежде сила вырвалась и закрутилась в смертельном шторме, создав Большое магическое пятно и Долину Бурь.

Увидел это все Иргай, разгневался и проклял он детей своих за глупость их – ведь уничтожили они единственных защитников этого мира. И не будет покоя на землях Фелса, пока не возродятся Изначальные. В гневе ударил он молниями в земли, раскалывая их, меняя Фелс и разделяя единую твердь на Терас и Зерас, между которыми бушует Закрытый океан. И извергались Горящие горы, и твердь летела так далеко, что возникли Каменные земли и Оскольчатые острова.

А когда закрывший небо пепел рассеялся, увидели выжившие два новых светила ‑ Ледяной Рет и Огненный Рек. И пришло Смутное время на земли Фелса, - старик замолчал, переводя дыхание и делая глоток из фляжки. – Страшное время – Терас трясло от постоянных землетрясений, Зерас вознесся, разбившись на кучу летающих островов. Бури и штормы, долетающие из Долины Бурь, порождали новых монстров, приносили пустоту, взращивали Иных. И только когда к власти пришел великий воитель Дамиур у мира появилась надежда – ценой тысячи жизней воздвиг он ворота Киршата, закрыв Терас от проникновения штормов.

Гаэрт притих, смыкая поводья, а Меррит думала о том, о чем умолчал старик – именно Дамиур признал вне закона всех тех, кто хоть немного отличался. Именно с его легкой руки тот, у кого проявлялись магические способности становился рабом или приговаривался к смерти. Преследовались все – маги, ведьмы, знахарки, приеры и Иные. Вырезались и сжигались целые селения, оставляя после себя пепелище. Более шести сотен зим этот закон оставался неизменным. И только император Тормуд прекратил преследование магов и создав службу Изысканий.

Девушка слушала, не перебивая. Что-то она знала, что-то слышала впервые. В обители Двуликого им много рассказывали о том, как из простого мальчишки Иргай стал чуть ли не богом, спасая их народ. А вот его брат Ниргай растратил все свои силы на животных, предпочтя неразумных разумным. Из-за этого и сохранился в памяти последних Безликим.

- Там на границах с Киршатом и начинаются Дикие земли. Крепость Риас-Аш-Ан стоит на страже границ. И лишь Изыскатели имеют доступ в Расколотые земли.

- А что там в Расколотых землях? – не сдержала любопытства Меррит.

- Да много чего. Говорят, растений много полезных, зверья. А еще говорят, оружие осталось, доспехи, амулеты и артефакты всякие. Вот и ходют – ищут. Сокровищницу императорскую пополняют.

- А разве там не опасно?

- Опасно. Да куда ж им от рекрутской повинности деваться-то? Как постановил император, каждый старший в семье мужчина, вне зависимости от звания и сословия, обязан отслужить пять зим на благо империи, так и пришлось им, горемычным, в Дикие земли идти, - старик замолчал, цокнув на навострившего уши каурого.

- Только нехорошо это. Гинет молодежь. Земля без хозяев плачет…, - старик продолжал бормотать, сетуя на жизнь и императора, но Меррит уже не слушала. Давно неведомое ей ощущение безопасности подобно мягкому одеялу навалилось на усталые плечи, и девушка задремала.

Во сне она вольным ветром летала под самыми небесами и совсем не слышала, как из леса на мягких лапах вышел могучий зверь и без опаски подобрался к повозке.

- Набегался, внучок?

Зверь понимающе кивнул и обратился в симпатичного парнишку в тонких кожаных штанах и с розовеющими шрамами на теле.

- Никак песьей смертью потчевали? – скривился Гаэрт, разглядывая едва зарубцевавшиеся шрамы. И это при их то регенерации. За две седмицы на внуке ни одной царапины остаться не должно было, а оно вон как.

Гаэрт вспомнил ту боль, что разбудила его среди ночи. И страх, что он испытал, когда понял, что его внучок, которого он пестовал едва ли не с рождения, не протянет и больше часа. Тогда Гаэрт готов был выть от отчаяния. Он даже взмолился Безликому, впервые с того дня как их селение, что еще на рассвете сияло в свете двух лун радостью жизни, шутками и смехом, запылало охваченное безжалостным огнем.