XVII. Аббат (СИ) - Башибузук Александр - Страница 19

Артемон грустно кивнул.

— Я и обратился.

— И что он ответил?

— Посоветовал, как можно быстрее бежать, — шевалье устало провел ладонью по лицу. — К вам.

— Ко мне? — я вытаращил на него глаза.

— Да, к вам. Сказал при этом, что вы найдете способ меня защитить. И вот я здесь. Для того чтобы выбраться из Парижа пришлось переодеться в лохмотья. Если бы вы знали, как я страдаю.

По щеке Артемона прокатилась слезинка.

От такой подлости я чуть сам не двинул по морде Артемону. Вот же сука, этот отец Жозеф! Три тысячи пьяных монахов! Мало мне своих неприятностей? А теперь придется защищать этого бедолагу от самого герцога Эгиенского, который, на минуточку, по-другому зовется Генрих II Бурбон-Конде…

Но поразмыслив, все-таки решил оставить несчастного Артемона у себя. Как говорят: семь бед один ответ.

— Я попробую вас защитить, дружище. Чем вы можете быть полезным обители?

Артемон радостно отрапортовал:

— Я закончил Сорбонну по факультету теологии и богословия. Мой друг, я так вам благодарен!

В общем, принял, в качестве послушника.

Вечером началась исповедь. Фрейлины скулили, заливались слезами, выли и кокетливо признавались в мелких грешках. А вот Мари-Катрин де Ларошфуко-Рандан, маркиза де Сенесе, dame d’honneur королевы…

Никакого раскаяния, ни притворного, ни искреннего, в ней даже не чувствовалось.

— Мои грехи очень долго перечислять, ваше преподобие… — со смешком заявила она. — Так что предлагаю вам отпустить мне их скопом. Так вы сэкономите и свое и мое время.

— Речь не самих грехах, а в искреннем раскаянии, дочь моя.

— Я раскаиваюсь, ваше преподобие, правда, искренне раскаиваюсь, — в ее голове скользнула откровенная издевка.

Я резко отрыл окошко на перегородке исповедальни.

— Насколько я понимаю, вы хотите поговорить о случившемся сегодня ночью? — Гофмейстерина лукаво улыбнулась, но ее глаза, глаза опытной хищницы оставались совершенно холодными.

— Именно, дочь моя. Вы понимаете…

— Я все понимаю, — мягко оборвала она меня. — Я вдова, ваше преподобие, моя жизнь подходит к закату. И я буду брать от этой жизни все что захочу, когда захочу и кого захочу. Меня трудно испугать. И я на вашей стороне. Думаю, вам не помешает надежный друг среди окружения королевы?

Я несколько удивился такой прямоте и холодно поинтересовался:

— И что же от меня требуется?

— Пустяки… — Мари-Катрин пристально на меня посмотрела. — Предоставьте в мое полное распоряжение на время паломничества этих ваших великолепных самцов. Обещаю, все будет выглядеть пристойно, я очень хорошая актриса и исполню роль раскаивающейся паломницы достойно.

— Vade in pace, дочь моя. Иди и больше не греши. Что до указанных божьих агнцев, они навестят вас сегодня.

Я принял предложение. Каких-либо других вариантов у меня особо и не оставалось. Ну что же, количество «друзей» стремительно растет. А сама гофмейстерина в качестве агента влияния явно не помешает.

Исповедь королевы не проводилась, по строгому указанию Ришелье, чему я не особенно огорчился.

По итогу морды Саншо и Мигеля просто сияли, а я ломал себе голову над тем, как себя вести с Мадлен и, все-таки, решил не рвать с ней отношения. Ночное свидание тоже не отменил, чтобы не насторожить. Опять же, молодой организм требовал женщину со страшной силой.

Ночью, после того, как баски уволокли Мари-Катрин на очередную случку, а фрейлины заснули, я открыл потайную дверцу в келью маркизы, молча взял ее за руку и повел за собой.

А уже в своей резиденции, без лишних слов, опер об стену, задрал сутану и резко вошел в нее.

Мод не сопротивлялась, что дико возбудило меня и я, в буквальном смысле изнасиловал маркизу. Впрочем, она отвечала такой же страстью.

А уже когда дело дошло до логического завершения, капюшон с Мадлен спал, и я неожиданно увидел, что…

Что Мадлен почему-то стала блондинкой.

В лунном свете ее волосы отливали золотом.

Резко развернул ее к себе и неожиданно сообразил, что…

Что предо мной ее величество королева Франции Анна Австрийская.

Каким образом она оказалась в келье Мадлен дю Фаржи, я так и не понял, потому что от дикого ужаса хлопнулся в обморок…

Глава 9

Глава 9

Сознание я потерял всего на мгновение, но все-таки успел брякнуться на пол.

Когда отрыл глаза, увидел, что королева стоит, прижав ладони к щекам и ошарашенно смотрит на меня.

Вот тут и пришлось решать, что делать дальше.

Первым желанием было выскочить в окно и свалить как можно подальше.

Но бежать показалось мне совсем уж постыдным, а дальше…

Дальше я нашел ничего лучше, чем встать и склониться в придворном поклоне.

— Ваше величество…

В ответ ждал чего угодно: истерики, вспышки гнева, попыток меня убить, но…

Но ее величество королева Франции Анна просто присела в ответном реверансе, словно ничего не случилось.

Комизм и идиотизм ситуации просто зашкаливал. Особенно учитываю то, что одна из сторон была королевской крови, за несанкционированное, даже простое прикосновение к которой, могли запросто отрубить голову.

Ага, сначала страстно трахнулись, а потом раскланялись. Смешно так, что плакать хочется.

Видимо на почве нервного стресса, я чуть не заржал и даже прикусил губу, чтобы сдержаться.

Королева тоже прониклась и прыснула, но успела зажать себе ладонью рот.

А вот дальше…

Дальше она ринулась ко мне и впилась страстным поцелуем в губы.

Через мгновение мы очутились в постели.

Мозги отчаянно протестовали, я сам осознавал, что совершаю страшную глупость, но одновременно понимал, что отказ гораздо быстрее приведет меня на плаху.

Три тысячи распутных монашек, это было какое-то безумие. Мадлен дю Фаржи была изощренной и страстной любовницей, но королева без всяких изысков бурно отдавалась мне так, словно последний раз в жизни.

А когда мы совершенно выбились из сил и смогли оторваться друг от друга, Анна почему-то тихо зарыдала, размазывая слезы по щекам.

Я взял со стола кинжал, подошел к кровати, стал на одно колено и протянул его королеве.

— Ваше величество, моя жизнь в ваших руках. Одно ваше слово, и я себя убью…

— Бросьте… — она слабо улыбнулась сквозь слезы. — Почему, никому даже в голову не приходит, что королева такая же женщина, как и все остальные?

— Но вы плачете…

— Я плачу от счастья… — всхлипнула Анна. — От счастья, которого была лишена долгие годы…

И опять зарыдала.

Что делать дальше я совершенно не представлял, потому встал, набрал на поднос еды и положил его перед королевой.

И в который раз угадал: рыдания мгновенно прекратились, королева поудобней устроилась на подушках и принялась с завидным аппетитом, совершенно не по-королевски, поглощать еду.

Я взял бокал с сидром, примостился на краешке кровати и просто смотрел. Анна не была красавицей, но сейчас выглядела очень миленькой и даже внешне нравилась мне. К тому же, бурный секс сближает, как ни крути.

Страх и злость уже прошли, я успокоился и прикидывал, как половчее обратить ситуацию в свою пользу. Да, все очень скверно, но королева довольна, а значит, свидание с палачом откладывается. Из обители слух не выберется, Анна очень осторожна и никогда не проболтается, остается только что-то решить с Мадлен дю Фаржи. С ней тоже все очень сложно, но решений очень много. Нет человека — нет проблемы. Не помню кто сказал, но полностью согласен.

— А как же пост? А что скажет строгий аббат? — королева лукаво на меня покосилась.

— Аббат скажет, что отпускает вам сразу все грехи, — я улыбнулся.

— Это божественно!!! — Анна отправила в рот полную ложку оливье. — Вку-ушно! Что это?

— Салат, ваше величество. Запеченное филе перепелок, раковые шейки, свежие огурцы, трюфеля, два разных соуса, словом, немного того, немного сего. Я изобрел его сам, но пока еще никак не назвал. Вы не будете возражать, если я назову его в вашу честь: «Анной»?