Черная смерть (СИ) - Коган Мстислав Константинович - Страница 30

— И что, ты правда её не хотел? — Айлин снова попыталась прожечь меня подозрительным взглядом, — Она ведь и впрямь очень красивая женщина. Если уж я это заметила, хотя мне в этом плане женщины вообще неинтересны, то ты и подавно должен был.

Я молча пожал плечами. Натянул ботинки. Прошёлся по комнате, проверяя как они сидят.

— Хотел. А может даже «очень хотел».

— И почему не…

— Уже говорил. Где-то пару недель назад. В очень похожей ситуации.

— Ну тогда к тебе всё-таки не пытались залезть в кровать. Тем более — во всеоружии, — возразила девушка.

— Разницы нет. Ответ то всё равно один. Я не животное, чтобы ставить инстинкты вперёд мозгов. Как бы эти самые инстинкты на эти самые мозги не давили.

В комнате вновь повисло долгое молчание. Айлин то начинала сверлить меня взглядом, то смотрела куда-то в пол нервно закусив губу. Сжимала и разжимала пальцами угол грубо отёсанной прикроватной тумбочки. Наконец она сказала.

— Знаешь, наверное ты прав. Мстить за то, чего не случилось — глупо, — она ненадолго замялась. Посмотрела мне прямо в глаза. Продолжила, — Но кое-что я сейчас всё-таки сделаю. То, что умная женщина сделала бы уже давно. И до чего я дозрела только сейчас. Потому, что немножечко я всё-таки дура, пускай ты обо мне и лучшего мнения.

Она встала, не сводя в меня пристального взгляда. Подошла вплотную. В носу защекотало от лёгкого аромат полевых цветов. По телу пробежала приятная волнующая дрожь. Закинула руки на шею. Обняла. Прижалась. Чуть приподнялась на носочках, хоть это было совершенно не обязательно.Мы были почти одного с ней роста. Нашла своими губами мои.

Мир вокруг нас замер. Застыл. Может быть лишь на мгновение. Но это было бесконечно долгое мгновение.

Она впилась в мои губы. Жадно. Неистово. Так, будто хотела этого уже очень давно, но всё время отодвигала от себя это желание. Оно копилось. Росло. И сейчас она наконец-то дала ему волю.

Я не сопротивлялся. В этот раз я вовсе не был против. Мне нравилось прижимать её к себе, обнимая за стройную талию. Нравилось чувствовать как к торсу прижимаются две упругие груди, пускай и через толстую ткань дублета. Нравился приятный, щекочущий нос аромат. Нравился чуть сладковатый привкус её губ. Расплескавшиеся по плечам, вьющиеся каштановые волосы. Глубокие, изумрудно-зелёные глаза.

Мгновение, казавшееся бесконечным, всё-таки закончилось. Девушка оторвалась от моих губ. Отступила назад. И в кои-то веки по настоящему, искренне улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. Немного помолчал,и шутливо прокомментировал.

— А это мне тоже не воспринимать на свой счёт?

— Какой ты, однако злопамятный, — фыркнула девушка, посмотрела на меня улыбнулась и добавила, — Нет. В этот раз это было именно на твой счёт. Так что даже не надейся, в этот раз ты так просто от меня не отвертишься, — она подмигнула мне, немного помолчала и продолжила, — А теперь пойдем. А то опять пропустим завтрак. И если ты не забыл, мы ещё сегодня хотели город посмотреть, — она хотела было направиться к двери, но на секунду замешкалась, ещё раз смерила меня изучающим взглядом и добавила, — И кстати, классно выглядишь. Нам надо подумать о том, чтобы завести своего персонального цирюльника. Я хочу почаще видеть тебя таким.

— Каким?

— Ухоженным и красивым, — пояснила она.

— Ты тоже неплохо выглядишь, — хмыкнул я, — Так что наверное стоит. Жаль только с баней такой номер не прокатит. Хотя можно просто прикупить большую бадью. Как дорожный вариант.

Вышли в коридор. Моя комната располагалась на втором этаже гостиничного дома, так что до трактира предстояло ещё немного пройтись. Ну и ладушки. Хоть разомнусь перед завтраком. А то спина уже отвыкла от кровати, за ночь затекла и теперь на каждый шаг отзывалась неприятным покалыванием.

— Кстати, — бросила девушка, осторожно спускаясь по крутой лестнице, — Ты сказал, что она пришла к тебе ночью во всеоружии. Это подразумевало…

— Духи, ароматические масла, красивое бельё, — пожал плечами я.

— И впрямь во всеоружии, — многозначительно хмыкнула девушка, — Но меня интересует последнее.

— Бельё?

— Угу, — кивнула она, — Ты не знаешь, как вообще в средние века с этим обстояло дело и где его доставали?

— Понятия не имею, — пожал плечами я, — Магазинов модной одежды тут скорее всего нет, так что могу предположить, что придётся поискать какую-нибудь ткацкую мануфактуру и купить там.

— Значит поищем, — кивнула девушка, — Я бы заказала себе пару-тройку комплектов. А то на мне там сейчас такие страшные тряпки, что их и показать то стыдно. Они, конечно, удобные. В дороге не жмут, не натирают и всё такое. Но для… — она на секунду замялась. Стрельнула в меня игривымвзглядом, — Для других случаев они совершенно не годятся.

Я поначалу хотел полушутливо уточнить, какие такие «другие» случаи у неё планируются. Но потом подумал и не стал. Скорее всего сам узнаю, когда придёт время. Да и догадаться, честно говоря, было нетрудно.

В общей зале трактира было пустовато. Большинство бойцов ещё спали. У многих из них, а может и вовсе — у всех, выдалась крайне бурная ночка. За дальним столиком сидели Вернон, Тур и внезапно — Роберт. Честно признаться от барда я этого немного не ожидал, хотя стоило бы. Он несколько раз повторял, что не является поклонником продажной любви. Рассказывал, мол, чем сложнее был штурм крепости, тем приятнее будет потом втыкать в неё свой флаг. Такая точка зрения, конечно, имела право на существование, но мне была совсем не близка. Впрочем, я пришёл из другого времени, где такой подход давно устарел и забылся за ненадобностью. Так что неудивительно.

Возле стойки пили пиво, о чём-то тихо переговариваясь Бернард и Болек. Должно быть обсуждали финансовые вопросы.

Мы подошли к стойке. Трактирщица, возившаяся с краном бочки посмотрела на нас, что-то пробурчала себе под нос и продолжила заниматься своим делом.

— Прошу прощенья… — начал было я, но трактирщица тут же меня перебила.

— Не у меня тебе надо прощенья просить, — буркнула она оторвавшись от бочки и всё-таки подойдя к нам, — А у Инги. Ты мне пошто девку обидел? Всё утро вон сидит ревёт. Она к тебе в лучшем марафете, в лучших шмотках, даже без предложения заплатить. Задаром хотела дать. Уж больно понравился ты ей. А ты…

Айлин чуть было не задохнулась от возмущения. Открыла рот, явно намереваясь высказать трактирщице всё, что думает и о ней и о «девке» и вообще обо всем этом притоне. Я жестом остановил её. Продолжил сам.

— Выставил её за дверь. И сделал бы это снова. Ей вчера чётко и ясно было сказано — нет. Причём дважды. Если она этого не поняла — это её проблемы. Если она не умеет принимать отказы — это так же, только её проблемы. Но, — я выдержал паузу, чтобы подчеркнуть значимость дальнейших слов, — Я надеюсь, что теперь мы разрешили все наши недопонимания и больше не вернёмся к этому разговору.

Айлин снова открыла рот, явно желая добавить к моей речи пару ласковых слов. Немного помедлила. Затем, передумав, согнула руку в локте и показала трактирщице средний палец. Та недоуменно уставилась на него, словно баран на новые ворота. Похоже, такой жест был здесь не в ходу. Девушка тоже быстро это поняла. Немного помедлила, как бы раздумывая что делать дальше. Затем взяла меня за ворот рубахи. Настойчиво притянула к себе, обвив руками шею. Нашла мои губы своими. Поцеловала. Со вполне явным умыслом. Так, чтобы это видели все. Я обнял её за талию. Прижал к себе. Я был не против.

Послышалось многозначительное покашливание Тура. Краем глаза я увидел, как Вернон отстёгивает от пояса кошель, высыпает содержимое на стол. Отсчитывает с десяток мелких монет и протягивает здоровяку. Теперь понятно, на что они тогда ставили. Вот ведь засранцы.

Девушка отстранилась. С видом победительницы посмотрела на трактирщицу. Та лишь равнодушно пожала плечами. Мол дело ваше. Лезть в него не собираюсь. Оставалось надеяться, что такой намёк дойдет даже до неё.

— Что там у вас подают на завтрак, — я снова опёрся на стойку. Девушка пристроилась рядом со мной, как бы ненароком прижавшись к моему плечу.