Черная смерть (СИ) - Коган Мстислав Константинович - Страница 13

Рывок вперёд. Шаг. Другой. Мимо лица проносятся чьи-то когти. Скользят по металлу шлема. Кольчуге. Цепляются за рукав гамбезона. Тормозят на миг, но потом срываются. Булава начинает опускаться. Последний рывок. Прямо передо мной ноги и живот существа. Удар. Слышится треск разрубаемой плоти. Рукоятка вырывается из рук и клинок остаётся в правом колене существа, застряв в кости. Инерция проносит меня вперёд. Ноги цепляются за что-то мягкое. Мир переворачивается, выбивая воздух из лёгких. Краем глаза вижу, как опускается булава твари, выбивая искры из мостовой. Проходит левее упавшего бойца.

В следующую секунду перед глазами маячат гнилые зубы заражённого. Его лапы вдавливают грудь в землю. Но руки все ещё свободны. Удар латной рукавицей приходится прямо в висок. Монстр на мгновение ослабляет хватку, позволяя дотянуться до ножен на поясе. Тех самых, в которых лежит мизерикорд. Зубы щёлкают совсем близко. Скользят по броне. Начинают рвать ворот гамбезона. Удар. Кинжал заходит прямо под рёбра. Тварь дёргается, но хватки не разжимает. Рывок. Удар. Рывок. Удар. Рывок. Удар. Монстр наваливается на меня, всем своим весом придавливая к земле. Он продолжает дёргаться, но уже хаотично и вяло. Предсмертные конвульсии.

Отпихиваю его в сторону. Пытаюсь подняться и осмотреться. Мимо меня по брусчатке грохочут сапогами несколько стражников. Чуть поодаль на коленях стоит «предводитель» тварей. В правый бог и под левую подмышку у него загнанны копья. Изо рта и глаза торчит оперение арбалетных болтов. Чуть поодаль парочка моих солдат взводят мои самострелы. Остальные — добивают раненных и замешкавшихся тварей. Бой постепенно стихает.

— Порядок? — голос Бернарда раздался над самым ухом, заставив вздрогнуть. Сержант подошёл ко мне и протянул потерянный кацбальгер, ручкой вперёд. Я молча кивнул, взял меч и убрал его обратно в ножны. Схватка была окончена.

— Да, порядок, — махнул рукой я, — Ещё побегаю. Что у нас по потерям.

— Двое убиты, трое ранены. У одного открытый перелом, у другого ушиб, третьего укусили. На ногах осталось девятнадцать.

— А неделю назад, перед отплытием было тридцать, — я снял рукавицу и тыльной стороной ладони отёр запёкшуюся на прокушенных губах кровь. Сплюнул, — Дерьмово. Ну, по крайней мере…

— Раненых надо добить, — меня прервал голос командира стражи. Мужик в сопровождении двух своих бойцов подошёл к нам. Остальные проверяли разбросанные по площади тела уродов, протыкая их пиками, — Иначе они обратятся и разнесут заразу.

— Своих — можете добивать, — покачал головой я, — А о наших позаботится наш лекарь. И если он сочтёт нужным, мы сделаем то, что требуется. Но сначала — попытаемся их спасти.

— Ни один из придворных целителей не смог справиться с чумой, но ваш обозный лекарь сможет? — скептически посмотрел на меня капитан стражи, — Не смешите. И не вынуждайте ваших товарищей лишний раз мучаться. Если вы сохраните им жизнь сейчас, то потом их ждёт незавидная участь.

— И какая же?

— Сначала — жар. Такой, что чувствоваться будет за шаг. Потом он покроется волдырями. Через день они лопнут образовав корку из слизи и гноя, под которым кожа начнёт засыхать и сморщиваться. Дальше…

— Достаточно, — прервал его я, — Ещё раз повторюсь. Ваши раненные — эта ваша забота. Наши — наша. Это ясно.

— Нет, — покачал головой капитан, — Королевский указ. Стража должна убить любого у кого будут признаки заражения на месте. Рана — вполне себе признак, так что если вы не можете сами, мои солдаты об этом позаботятся…

Два сопровождавших его бойца сделали шаг вперёд. Бернард сделал шаг вперёд, загораживая им дорогу и положил руку на эфес меча. Я сплюнул, достал из ножен кинжал, перемазанный кровью заражённого, и покрутил его в руке. Затем посмотрел на командира стражи.

— Вот как будет. Наши раненные останутся на нашей совести. А если вы попробуете к нам сунуться, то раненных станет больше.

— Ты мне угрожаешь? — стражник с вызовом посмотрел на меня. Его бойцы заметно напряглись.

— Нет, не угрожаю. Просто разъясняю ситуацию, — я пожал плечами, легонько подкинул кинжал и тут же его поймал, — У тебя есть два варианта. Либо мы расходимся миром. Либо сейчас этот самый кинжал полетит тебе в лицо. Не знаю, убьёт он тебя сразу или оцарапает, но в любом случае тебе настанет конец. Твои ребята попытаются напасть на моих. Но победить они не смогут. Они меньше. И выучка у них хуже. Мои бойцы просто их перебьют. А если потребуется — зальют кровью половину этого проклятого городка, население которого так удобно собралось на наших барках. Думай, капитан. Соображай. Стоит ли королевский указ стольких жертв?

— Вы не знаете что творите. Я доложу…

— Вы никуда ничего не доложите, капитан, — к нам подошёл Янош и положил руку стражнику на плечо, — Сир Генри прав. У их отряда первоклассный лекарь, так что со своими раненными они разберутся без вашей помощи. А это… — он бросил капитану стражи небольшой мешочек, — Небольшое возмещение за моральные страдания, которые вы несомненно испытаете, забыв оповестить городскую стражу об этом маленьком инциденте. Впрочем, боюсь в ближайшее время вам и без того хватит своих проблем, — тораш кивнул, подбородком указывая куда-то в сторону. Я повернулся и увидел, как двое бойцов подтаскивают к нам раненного стражника. У бедолаги с икры был выдран кусок мяса. На мостовой за ним оставалась дорожка из крови. Это был тот самый усатый мужик, который встретил нас у ворот.

— Матош, — голос капитана неожиданно дрогнул, — Как тебя…

— Каком к верху, — ухмыльнулся мужик, — Какая нахер разница. И так понятно. Отбегался я. Об одном только прошу. Прежде… Прежде чем всё случится, дай попрощаться с семьёй. По человечески.

— Ты знаешь правила, — покачал головой капитан, — Нельзя…

— Касаться больного, — продолжил за него стражник и кивнул на своих невольных конвоиров, — Что, их тоже прикажешь убить? Приказ есть приказ?

— Их — не прикажу, но и правила нарушать не позв…

— Папа… — крик, переходящий в визг больно резанул по ушам вынудив меня обернуться. К нам бежал ребёнок. Мальчик лет семи. За ним подобрав юбки неслась какая-то женщина. Наверняка его мать. Длилось это недолго. Ребёнок споткнулся о тело одной из тварей. Упал на мостовую. Женщина тут же догнала его, подняла и прижала к себе. Мальчик начал брыкаться. Орать, повторяя одно и то же слово. «Папа, папа, папа…». Женщина с трудом удерживала его. По её щекам катились слёзы. На мужа она не смотрела.

— Я всегда буду любить тебя, Мари… — шумно выдохнул стражник, — И…

— Пора заканчивать, — у капитана явно сдавали нервы. Его пальцы до побелевших костяшек сжали рукоять меча. Голос ощутимо дрожал.

— Но… — попробовал было возразить один из солдат, державших раненного.

— Это приказ, — рявкнул командир, — Живо.

Второй боец молча достал стилет и полоснул раненного товарища по горлу. Тот захрипел. Выгнулся дугой. На губах появились кровавые пузыри. В следующий миг стражники отпустили товарища, и его дёргающееся в предсмертных конвульсиях тело упало на мостовую. Мальчик этого не видел. Но услышал. Или почувствовал. Ребёнок перестал повторять одно и то же. Он просто завыл, словно раненный зверь. Завыл и затрясся, прижимаясь к матери.

— Сир Генри, — к нам подошёл расплывающийся в подхалимской улыбке Альвор, — Позвольте выразить вам благодарность от лица всех горожан, за то, что вы и ваши люди так самоотверженно и безкорыстно…

— Деньги на бочку, — перебил его я.

— Деньги? — брови старосты поползли вверх изображая искреннее удивление, — Но мы не заключали с вами контракта.

— Заключали. С капитаном вашей стражи. Восемь серебрянников. Договор выполнен. Я жду плату.

— Но…

— Я. Жду. Плату.

Староста скривился так, будто кто-то только что заставил его разживать переспелый лимон. Затем отстегнул от пояса кошель, который час назад передал ему торгаш, отсчитал оттуда несколько монет и отдал мне.

— Ну, — Янош скрестил на груди руки, — Надеюсь дело сделано и никто не затаил ни на кого обиды. Идём, Генри. Нам надо бы поторопиться с выгрузкой. Учитывая всё произошедшее, я хотел бы укрыться за городскими стенами до наступления темноты.