Горящее небо Аорна (СИ) - Дроздов Анатолий Федорович - Страница 25

— Здесь ты?

— Не на всех, — сказал Максим, перебрав их. — Вот этот, с пышной гривой и завитками на щеках — настоящий Борюш из рода Аюшей. На двух последних — я. Сначала — где сбриваю завитки со щек. Это фото с пресс-конференции после «воскрешения» Борюша. Вторая — с позавчерашней встречи с репортерами, где я позирую на фоне Гладиатора. При том, что мне доверили лишь Рейнджер.

— Не похож, — сказал хозяин кабинета.

— Мне съездили по физиономии прикладом, — поспешил Максим. — После такого мама не узнает.

Хозяин кабинета хмыкнул.

— Вчера около полудня телевидение Кашпирра сообщило, что в бою погибли лучшие пилоты Гладиаторов — корпус-коммандер Вишева и лейтенант Борюш. А у нас садится жалкий Рейнджер, его пилот сдается и утверждает, что он с другой планеты и доставлен на Аорн для роли двойника Борюша. Не сходится.

— А генетический анализ? — спросил Максим. — Он покажет, что я не местный.

Генерал (хозяин кабинета явно носил высокий чин) впервые улыбнулся. Криво и невесело, но все же.

— Твоя планета больше развита, чем наша? Ведь так, наемник? Скажи, тест на отцовство у вас научились делать?

— Без проблем. Любой, кто этого захочет, может заказать. Берут недорого.

— У нас пока одни эксперименты. Конечно, наши дипломаты вправе обратиться к консулу Содружества, сообщив ему о нарушении их правил. Но консулу настолько наплевать на это… Наша звездная система — протекторат Герума, и менять его статус Содружество не заинтересовано. Нужен из ряда вон выходящий случай, твой не катит.

— И все же я б попробовал. Капля камень точит… Стоит проявить настойчивость. Пусть агент Содружества проведет анализ — им это ничего не стоит.

— Ну ты нахал! — изумился хозяин кабинета, которого задержанный про себя назвал «Лубянка». — Объясняю снова. Какая Содружеству разница? Подумаешь, немного нарушены правила. Закинули неумеху-сосунка, заместившего такого же неумеху Борюша. В первом же вылете стрельнул в молоко и приземлился у противника. Тоже мне повод для межпланетного скандала!

— Нет, не так! — набычился Максим. — На своей планете я имел квалификацию летчика первого класса. Выше только летчик-снайпер, но для нее необходим большой налет. На Аорне я подтвердил ее, сбив на Рейнджере Дракона. А в учебном бою победил лучшего аса Тангшера. На симуляторе повторил последний бой Атруэша против Драконов, выйдя победителем за счет пилотажной фигуры, на Аорне неизвестной. Если бы не почувствовал, что со мной ведут нечестную игру, авиаторам Союза от меня б досталось на орехи. Но вовремя понял, что занял не ту сторону, потому и перелетел.

«Лубянку» зацепило признание про бой с их истребителем.

— Сбил на Рейнджере Дракона? Из рогатки, что ли?

— Можете проверить, — Максим назвал время и место падения самолета. — Мое положение не улучшится от признания, что я уничтожил ваш борт и убил пилота. Но тогда воевал на той стороне, а Драконы нас атаковали. Надеюсь, ты понимаешь разницу между противником и военным преступником?

— Лучше, чем ты думаешь, наемник. Сейчас проверим… — «Лубянка» надавил массивную кнопку коммутатора. — Старший майор! Мне нужна информация о потерях Драконов при налетах на Тангшер за последний месяц. Срочно. Жду. Так… Так… Та-ак! Причина катастрофы? Ясно, — он отпустил клавишу. — В названный тобой день и время Дракон упал у линии фронта, летчик не успел выйти на связь. Причиной стала техническая неисправность — так записано в документах. Хочешь приписать себе случайно погибший самолет?

— Никак нет, господин генерал. Я зашел снизу, с задней полусферы, отключив радарный прицел и автоответчик свой-чужой. Меня не могли обнаружить. Обломки лежат на территории Союза. Поручите их проверить и узнаете, что причиной падения стали дырки от пушек Рейнджера.

— И это проверим! — тон «Лубянки» не предвещал ничего хорошего.

— Меня будут судить, если подтвердится? — спросил Максим.

— Стоило бы, — хмыкнул «Лубянка». — Но мы не казним, если нет факта военного преступления. За твои художества полагается срок, а не расстрел. Ведь ты наемник. Но проще не тратить время на судебную волокиту, а отправить тебя в лагерь для военнопленных. Может, обменяем на кого-то из наших, уроды обрадуются заполучить летчика, угнавшего их самолет к противнику.

— Там меня убьют… Господин генерал, нет ли иного варианта? Скажем, служба в гражданской авиации?

— Может, сразу пост министра? — «Лубянка», похоже, еще не решил, как относиться к перебежчику — считать его неожиданным козырем в играх с противником или мелким недоразумением. — Допустим, что ты не лжешь. Я вправе передать тебя в распоряжение учебного центра. Расскажешь нашим пилотам, как бить Рыцарей.

«Очень, очень щедрое предложение!» — взволновался Максим. Летная работа. По крайней мере, связанная с небом. Как в том анекдоте: уборщик туалетов аэровокзала не увольняется потому, что не хочет расстаться с авиацией. Но детали следует уточнить.

— И каков будет мой статус? Перебежчик? И мне будут плевать в брауш, как сегодня сделал конвоир?

— Конвоира накажу, — пообещал Лубянка. — Не за ненависть в тебе — тут он прав, а за отношение к военнопленному. Мы — не Коалиция, и стремимся соблюдать законы войны. Сколько ты налетал на своей планете?

— Около шестисот часов. Кроме того, занимался на симуляторах, дающих представление о самолетах других типов. У нас они не чета вашим — имитируют полет почти как в реальности.

— Это уже что-то… Давай так, Макш. Делаем тебе легенду, что ты — высококлассный специалист по иностранной, в том числе инопланетной авиации. Происхождение, гражданство, военная биография строго засекречены. Срок работы месяц, потом все равно в лагерь. Но, если постараешься, получишь ссыльнопоселенца, то есть право жить не под конвоем. В лагере военнопленных ты не выживешь. Когда узнают, что к нам перелетел, а они узнают обязательно, то придушат потихоньку. Там кашпиррцы с промытыми мозгами верховодят.

— Ты не оставил мне выбора.

— Выбор есть всегда, — не согласился генерал. — Мы даем тебе возможность компенсировать нанесенный вред. Здесь не только смерть нашего пилота. Ты помог панкийцам заменить погибшего Борюша. Его смерть в бою славят в СМИ. В Панкии объявлен сбор средств в помощь авиации, создан фонд его имени. Полагаю, что немало соберут и тем самым причинят немало трудностей Союзу. Так что постарайся, Макш с Земли.

— Хорошо! — сказал Максим.

— Договорились. А еще скажи спасибо аэродромным обормотам — тем, которые тебя отделали. Ты получишь отпуск, чтобы рожа поджила. Роскоши не обещаю, но условия, как у офицера. Ну, а дальше будет видно…

Конвой отвел его в ту же комнату. Сев на табурет, Максим осторожно тронул щеку. Обезболивающее давно утратило свое действие. Заплывший глаз по-прежнему болел и практически ничего не видел.

Но в щелочку между разбухшими веками начал просачиваться свет. Вместе с ним — и надежда на перемены к лучшему.

Глава 9

Суета, связанная с исполнением его миссии, не позволила Максу разузнать побольше об Аорне — банально не хватило времени. Пришло время наверстать. Ведь планету, как и Землю, населяли разные народы. О Хеймишене, небольшой стране на окраине Союза, он узнал только в самолете. Сопровождавший его подофицер ВВС сунул туристический проспект, но тот дал лишь общее представление об этом государстве, и, скорей всего, что приукрашенное. Горцы, но отнюдь не джигиты и джигитки, улыбались в камеру, чуть не лопаясь от счастья. Наверняка такие же брошюрки отпечатаны про столицу Кашпирра. Только в них нет упоминания о вопиющей нищете трущоб и преступности в окраинных кварталах.

Хеймишенцы отличались от гардарцев. И разрезом глаз, подобным азиатскому, чистой белой кожей и очень светлыми, чуть ли не альбиносными волосами. Голубоглазые девушки так призывно щурились, что от взгляда на их портреты рождались похотливые мысли.

Конечно, Макс в нынешнем состоянии мало подходил на роль Дон Жуана. Чтобы шрамы украшали разбитую мужскую физиономию, минимум должны пройти следы побоев. А поскольку после встречи на авиабазе минуло лишь полтора суток, фингал на левом глазу и гематома на щеке от приклада все еще цвели неувядаемыми оттенками синего и лилового.