Клинок ведьм - Малфорд А. К. - Страница 1

А. К. Малфорд

Клинок ведьм

А. К. Mulford

THE WITCHES’ BLADE

Печатается с разрешения Sandra Dijkstra Literary Agency и Synopsis Literary Agency

Перевод с английского Александры Румянцевой

Copyright © 2022 А. К. Mulford

© А. Румянцева, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Глава первая

В ушах звучала песнь смерти. А она все рубила и резала, пока медный привкус крови напитывал воздух. Сила текла в ее венах, словно раскаленное добела, расплавленное золото. Крики и плач постепенно стихали, и теперь Руа слышала лишь зов Бессмертного клинка, умоляющего ее пролить больше крови. В сознании боролись страх и восторг, радость и горечь. Она не могла удержать их внутри.

Сильные руки обняли ее и прижали к крепкой груди. Ухо обожгли горячее дыхание и шепот: «Боги, Руадора. Остановись».

Ведьмоубийца.

Его мольбу она определенно должна была пропустить мимо ушей. Но этот глубокий тембр проник в нутро, до самого сердца, и она ослабила хватку на рукояти клинка.

Дышать стало легче, и Руа огляделась: вокруг лежали мертвые и умирающие. Гнев Бабы Морганны сотрясал землю, стены домов крошились и рушились. Чужие руки крепче прижали ее к себе, тяжелое дыхание путалось в волосах, но, пока она разглядывала поле битвы, все это казалось таким неважным. И неожиданно Руа разглядела то, что заставило ее взять в руки древний меч, – Раффиел. Ее брат упер неподвижный, мертвый взгляд в небо, пока земля под ним ходила ходуном.

На протяжении многих лет их общение сводилось к неловкому обмену короткими фразами. Они могли бы наладить отношения, но возможность стать ближе у них жестоко отобрали. Это она во всем виновата. Она должна была схватить меч раньше, чтобы спасти брата. У нее появился бы шанс стать хорошей сестрой… но она слишком долго не могла решиться. Красные ведьмы точно бы в ней разочаровались.

Руа не была ведьмой-воительницей – лишь принцессой фейри, – и ее пугала та, в кого она превращалась, когда в ее в руках оказывался клинок. Она взглянула на рукоятку меча, украшенную темно-красными рубинами. Сила, заключенная в них, покалывала пальцы, словно статическое электричество. Ужас от того, что она совершила ошибку, ненадолго остудил пламя гнева, полыхающее в груди.

Жадно хватая ртом воздух, она вырвалась из рук Ведьмоубийцы. Как только он отпустил ее, холод впился в кожу. Сын Северного короля стоял неподвижно позади и осматривал побоище, которое Руа оставила после себя. Он назвал ее Руадорой, хотя на ней были чары… Как он понял, что она – принцесса Высокой Горы?

Магия проникала под кожу, зудела и вынуждала ее вновь принять облик фейри, отголоски битвы эхом отдавались в теле. Лишь несколько северян остались в живых, они сидели и тряслись от страха. Но истинный ужас вызывало не море крови, а безграничное страдание на лицах выживших. Вокруг было столько тел, сколько же пали жертвами ее клинка? Руа почувствовала подступающую тошноту. Не такого воина готовили из нее красные ведьмы. Она даже не могла взглянуть в глаза врагам, пока рубила их на части.

Баба Морганна остановила вихрь из обломков и уставилась на помост. Оглушительный грохот летящих вниз кусков камня уступил место жалобным воплям выживших. Руа проследила за ее взглядом: на белом мраморном полу, вся в крови, лежала ее сестра. Вокруг собрались люди. Глаза их были полны муки и паники, но смотрели они не на девушку на полу. Все взгляды были прикованы к ведьме с волосами цвета меди. Она безмятежно улыбнулась Реми, тряхнула косами и подняла кинжал.

Руа покрепче зажмурилась – она знала, что сейчас должно случиться. Мидон брик — самое могущественное оружие, драгоценный подарок ведьмы, решившейся обменяться судьбой с другим человеком. У Руа скрутило живот, руки затряслись, она пыталась разглядеть лицо Реми за спинами тех, кто заключил ее в круг. Вокруг ее сестры собралось так много людей – людей, готовых отдать свою жизнь в обмен на жизнь Реми. И вот она, Руа, – одиночка с мечом. Битва уже закончилась, но ее сердце до сих пор колотилось где-то в горле, а из глаз вот-вот брызнут слезы. Этого никто не должен видеть.

Она резко обернулась и схватила со стола ножны Бессмертного клинка. Руа сдернула их слишком резко, и короны Высокой Горы упали на пол. Но этого никто не заметил – все наблюдали за таинством мидон брика.

Руа убежала прочь, не зная, что за ней все же следила пара изумрудно-зеленых глаз. Пробегая мимо Верховной жрицы, она отвернулась, чтобы не встретить ненароком взгляд Бабы Морганны. Руа учили быть воином, стоять непоколебимо против врагов, не показывать слабости. А она всегда всех подводила. Ее сердце было слишком мягким для красной ведьмы и слишком жестоким для того, чтобы принадлежать фейри королевских кровей. Руа бежала все быстрее, отпихивая тела и обломки, попадавшиеся на пути, и наконец выбралась наружу. Она не могла позволить увидеть всем предательские, слабые слезы или то, как ее стошнит.

Она знала, как ужасно выглядело ее бегство. Но даже не обернулась, чтобы посмотреть, жива ее сестра или уже нет.

Бессмертный клинок пропах кровью, хотя его лезвие ни разу не коснулось кожи жертв. За перестуком своих шагов Руа все еще слышала крики умирающих, их мольбы о пощаде, но она была глуха к ним. Магия ревела и пульсировала в мышцах. Шорох от взмаха клинка, звук, с которым он вонзался в очередную жертву, – Руа до сих пор его слышала. Прошел день, а огонь битвы до сих пор бушевал внутри.

Стражница ее сестры, Бри, провела Руа по открытым коридорам, засыпанным снегом. Замок лежал в руинах, лишь немногие комнаты остались нетронутыми. Руа смотрела, как караван Реми удаляется вдаль, и застыла в раздумьях. Не ошиблась ли она, решив остаться здесь? Но прежде чем ее охватил ужас, ее позвали на заседание Совета.

Путь преградила очередная груда обломков, и Руа прижала дрожащую ладонь к бедру. Разрушительный гнев Бабы Морганны отметил каждый уголок Северного дворца. Бессмертный клинок позвякивал на поясе – напоминание о силе, которой она теперь обладала. Руа гордилась ею, но гордость отравлял страх – она пролила столько крови.

«Боги, Руадора. Остановись».

Руа уставилась на пол, под ногами захрустели осколки стекла. Морганна могла быть спокойной, а могла прийти в ярость – но она всегда знала, когда остановиться. И Руа боялась, что у нее никогда не получится владеть собой так же, как делала это Морганна. И если бы не вкрадчивый шепот Ведьмоубийцы, сколько еще жизней она бы оборвала?

Когда Руа появилась у импровизированного зала Совета, Бри открыла ей двери, как настоящей королеве. Высоко держа голову, Руа вошла в комнатку, размерами больше напоминающую кладовку, чем зал совещаний. У дальней стены расположились Ренвик и пожилой фейри, вокруг них сгрудились еще трое неизвестных ей членов Совета. Бледнолицые, седовласые фейри рассматривали бумаги и свитки, разбросанные по столу. Они оторвались от них и холодно оглядели Руа с ног до головы – ее темные волнистые волосы, смуглую кожу с веснушками и одежду, которая была явно не по размеру. Куртку ей одолжила Бри, и она в ней буквально тонула.

– Ты не носишь корону Севера? – спросила у Ренвика Руа и мысленно поморщилась оттого, как плохо прозвучали слова на ифике. Из трех языков Окрита на нем она говорила хуже всего, хотя именно ифик был самым распространенным.