Зомбосвят (СИ) - Арьков Сергей - Страница 14

— То есть, — силился понять Костя, — мы должны отыскать такой вот коньяк?

— Отыскать, и доставить мне, — уточнил задачу князь.

— Но…. Простите, конечно, но зачем?

Цент посмотрел на парня, как на идиота.

— Ты что, тупой или нарочно меня злишь? — недобрым голосом пророкотал он. — Ты прочти! Прочти! Название-то какое! Круто да конкретно! Ну и восемь звездочек, понятное дело. У такого напитка меньше и быть не может. А разве я, самый крутой и конкретный пацан из всех ныне живущих, не достоин вкусить этого пойла? Кто, если не я?

Павел и Костя переглянулись.

— То есть, — вновь попытался умом понять князя Павел, — вам просто хочется этого коньяка, и вы желаете, чтобы мы вам его привезли?

— Схватываешь на лету, — проворчал Цент. — А что, есть какие-то проблемы?

— Мы просто думали, что вы нас пошлете за чем-то другим, — честно признался Костя. — За каким-нибудь секретным оружием, или вроде того. В общем, за чем-то важным.

Сказал, и тут же пожалел об этом, потому что лицо князя налилось кровью и приняло свирепое выражение.

— А это, по-твоему, не важно? — едва не прокричал Цент, и Павел с Костей в страхе схватились друг за друга, ожидая от впавшего в ярость самодержца сиюминутной расправы. — То есть, по-вашему, это нормально, что я, будучи величайшим героем и мудрым правителем, а еще известным красавцем, интеллектуальным гигантом и непревзойденным скромником, сижу тут и страдаю?

— Вы страдаете? — испуганно пискнул Костя. Павел благоразумно помалкивал.

— Конечно, я страдаю. А как мне не страдать? Как представлю, что этот прекрасный напиток, самим небом предназначенный только мне одному, сейчас вливают в свои глотки какие-то лохи, то аж дурно делается. Он должен принадлежать только мне и питься только мной! Такова моя княжеская воля! Ясно вам?

Павел и Костя быстро закивали головами. При этом Костя кивал так быстро, что потянул шейные мышцы.

Князь вновь откинулся на спинку стула, и как-то внезапно успокоился. Выражение его лица приняло привычное сурово-злобное выражение, но уже не выглядело так, будто лидер нации намеревается прямо здесь и сейчас натопить кровавую баню.

— Задание, как вы сами понимаете, сугубо добровольное, — произнес Цент уже спокойно. — Я вас неволить не собираюсь. Решайте сами.

Павлу было страшно, огромный жуткий князь внушал ему трепет своей вспыльчивостью, но он все же рискнул задать вопрос.

— А почему вы не прикажете поисковикам добыть этот коньяк? — спросил он. — Или не пошлете за ним своих гвардейцев? Они бы его давно нашли.

Князь вытряхнул из пачки сигарету и сунул ее в рот. Затем бросил пачку на стол, и предложил парням угощаться.

— Почему да зачем, того вам знать не надо, — произнес Цент, поднеся огонек зажигалки к кончику сигареты, и выпустив носом две струи табачного дыма. — Могу сообщить лишь то, что ситуация непростая. В Цитадели орудуют внутренние враги. Мне приходится бороться с ними денно и нощно, и победа не всегда оказывается на моей стороне.

— Я не понимаю, — растерялся Павел. — Каким образом внутренние враги мешают вам заполучить коньяк? И почему вы до сих пор с ними не расправились?

— С ними расправишься, как же, — покачал головой Цент. — Эти бабы, они хуже любых демонов….

— Бабы? — удивленно переспросил Костя. — Какие бабы?

— Обыкновенные бабы, какие же еще? Пилят и пилят, достали уже. Делай то, не делай это…. Блин, пацаны, если они узнают, что я поисковиков или гвардейцев за бухлом послал, они же меня сожрут со всеми анализами. Вот почему так важно сохранить все это дело в тайне. Если дойдет до баб…. Ну, мне тогда только одна дорога — добровольное изгнание. Потому что в Цитадели они мне житья не дадут.

И князь глубоко затянулся сигаретным дымом.

— В общем, — вновь заговорил он, — расклад такой. Привозите мне коньяк, получаете приличную работу, жилье и мое расположение. Если отказываетесь от священной мисси, то крутитесь сами. Но предупреждаю заранее — в поисковые группы очередь, желающих попасть в них полно. В дело идут связи, подкуп, интим и прочие проверенные временем методы карьерного роста. Так что если и выбьетесь в люди, то это будет нескоро. Не хочу вас пугать, но есть реальный шанс задержаться в чернорабочих на год-другой.

Павел побледнел. Год-другой? Он отпахал всего месяц, а уже чувствовал себя так, будто состарился лет на десять. На Костю же и вовсе стало больно смотреть.

— Можно, мы все обсудим наедине? — спросил Павел.

— Обсуждайте, — позволил князь, и поднялся со стула. — Что надумаете, сообщите парням.

И он указал на стоящих у дверей гвардейцев.

— А я пойду, пока меня внутренние враги не хватились, — продолжил князь. — Иначе устроят допрос. Где, дескать, был, что делал….

Он бросил недокуренную сигарету в консервную банку, исполняющую роль пепельницы, и вышел из помещения. Гвардейцы вышли следом. Они прикрыли за собой дверь и остались снаружи.

— Ну, что думаешь? — спросил Павел, когда в домике не осталось никого, кроме них.

— А разве тут есть о чем думать? — удивился Костя. — Или ты хочешь задержаться в чернорабочих на два года? Я точно не хочу.

— Я тоже. Но это задание…. Оно странное.

— Ничего странного. Захотелось князю особенного коньяка, вот и все. У богатых свои причуды.

— Что у князя причуды, то факт, — не стал спорить Павел. — Но дело-то опасное. И когда еще мы этот коньяк отыщем? И отыщем ли вообще?

— А что мы теряем? — в свою очередь спросил Костя. — Если не сумеем найти это пойло, просто вернемся в Цитадель. Картошка да раствор от нас никуда не денутся.

На это нечего было возразить. И хотя вся затея решительно не нравилась Павлу, он все же осознавал, что это их единственный реальный шанс на карьерный рост. К тому же, он еще не успел забыть приобретенные на вольных хлебах навыки выживания, и не сомневался, что сумеет позаботиться о себе за пределами крепости. Главное внимательно проверять потребляемую пищу, а то после имевшего место быть отравления у него на этой почве сформировалась настоящая фобия.

— Ну, хорошо, — согласился Павел. — Давай попробуем. Но только условимся сразу, что не будем творить никакого самоубийственного героизма и прочих глупостей.

— В этом можешь не сомневаться, — заверил его Костя. — Я за княжеский коньяк умирать не собираюсь.

Приняв решение, они вышли из домика и сообщили гвардейцам, что согласны на княжеское предложение. Те приняли информацию к сведению, и велели парням идти обратно в их апартаменты.

— Завтра на работы не выходите, оставайтесь в общаге, — сказал один из гвардейцев. — С вами свяжутся.

На этой шпионской ноте оба бойца удалились, а Павел с Костей побрели обратно в свою берлогу.

Глава 7

Кажется, это был первый раз после выписки из лазарета, когда Павел выспался досыта. Возвратившись с ночной встречи, они с Костей тут же улеглись в койки и провалились в крепкий здоровый сон, который благополучно продлился до полудня следующего дня. Открыв глаза, Павел был ослеплен ярким светом, вливающимся в комнату сквозь окно, а так же обнаружил своего приятеля, пребывающего в горизонтальном положении на соседней кровати. Тот уже не спал, но судя по его опухшей физиономии, только что вышел из этого прекрасного состояния.

— Который час? — спросил Павел, чувствуя себя довольно непривычно. Непривычность главным образом заключалась в том, что ему, благодаря долгому сну, наконец-то удалось сбросить с себя весь накопившийся за трудовые будни заряд усталости. Все-таки выходные придумали не зря, подумал он.

— Без четверти полдень, — ответил Костя, сладко потягиваясь на своем ложе. — Господи! Какая же это благодать — спать досыта! В тяжкую годину начинаешь ценить маленькие радости.

Они пообедали в столовой и вновь вернулись в свои апартаменты. Делать было нечего, оставалось просто валяться на койках и ждать распоряжений от князя.

— Я вот что думаю, — сказал Павел. — Коньяк этот в каждом магазине не продается. Судя по количеству звездочек, стоит он как неплохая тачка. Такое пойло есть только в особых лавках.