Ваше Сиятельство (СИ) - Моури Эрли - Страница 56

— Да кто теперь посмеет⁈ Сань, это все можно было не говорить! На тебя рискнут попереть только полные идиоты! — высказался Рамил Адашев.

— Так в том-то и дело, что в нашем классе половина полных идиотов. Глянь, например, на этого или на этого, — я с презрением глянул на Подамского потом на Лужу. — Еще в тот первый день, когда я пришел в школу после ранения. Я всем продемонстрировал свои магические возможности: не все устояли на ногах и потом собирали на полу тетради с учебниками. Продемонстрировал это не ради хвальбы, а чтобы дошло даже до тупых, что не надо трогать меня и тем более Айлин. Но мое предупреждение мало кто взял это в расчет. Ладно, теперь о приятном. Лужа ну-ка выдай выигрыш моим девочкам. И сколько ты там брал себе процентов, двадцать? Так вот отдашь им все до копеечки без всяких удержаний. Давай, неси свою денежную тетрадь, огласи сумму.

Лужин, неторопливо, согнувшись от не отпускающей боли, пошел к ящикам, где лежали школьные сумки. Вернулся мрачный, листая по пути тетрадь. Не поднимая головы произнес:

— Айлин выигрыш триста сорок два рубля. У княгини такой же.

— Триста сорок! — восхитился кто-то из одноклассников Адашева. — Мать моя! Это за какие ставки⁈

Народ обступил Лужина — денежная игра интересовала почти всех и заговорили о ней, постепенно забывая о самом поединке.

— Теперь о важном лично для меня… — я повернулся к Сухрову. — Идти можешь?

— Да, — отозвался он, чуть согнувшись от боли.

— Нужно с тобой поговорить наедине, — сказал я. — Давай отойдем.

— Мы проводим, — вызвался Адамов.

— Оставь, я сам! — Еграм раздраженно оттолкнул его руку.

Можно было отойти в сторонку к краю двора — с такого расстояния нас бы не слышали. Но я направился к входу здание старого «колбасника». Возможно, там мне придется применить магию «Инквизитор» на Сухрова, а этого не хотелось делать при посторонних взглядах.

— Зачем туда? — забеспокоился граф Сухров, когда понял, куда я направляюсь.

— Скоро поймешь. Не бойся, здесь угрозы для тебя нет, — я остановился, пропуская его.

Мы повернули направо и зашли в помещение, где был старый прожженный диван, стол и пара табуреток.

— Присаживайся, если тяжело стоять, — сказал я и достал сигарету. — Возможно, разговор длинный.

Еграм после некоторой заминки опустился на табурет.

— В общем есть два варианта: либо ты сейчас поклянешься, что ответишь на мои вопросы честно, либо я применю особую магию. Тогда ты в любом случае будешь говорить правду. Магия весьма неприятная. Выбирай, — я прикурил.

— Где ты всему такому научился, Елочка? — он кисло усмехнулся. — Черт, ты же не был таким. Тебя что, подменили?

— Не важно. Если тебе так удобней, считай, что Елочку подменили, — я затянулся, вдыхая ароматный дым «Никольских».

— Я не так часто вру. Спрашивай, скажу без твоей магии. Я ее не боюсь, просто нахрена надо, — он поморщился, видно сильная боль его не отпускала.

— Тогда так: расскажи обо всем, что тебя связывает с ребятами из банды с Резников. С той четверкой, которая пыталась меня убить в Шалашах, когда ты сбежал, — я тоже присел на табурет напротив него.

— Я не сбежал! — он сверкнул глазами, выражая возмущение.

— А как это называется? Быстро ушел? И знай, что ложь я сразу почувствую, тогда не останется ничего иного, как применить магию. Она называется «Инквизитор». Ты испытаешь очень неприятные ощущения и будешь вынужден говорить правду. Ну так, начнем? — я пристально смотрел на него.

— Давай. Скажу все как есть. Не надо меня запугивать, — он втянул окровавленными ноздрями табачный дым. — Ушел я потому, что мы так с Варгой договорились.

— С Варгой? Кто это? — где-то я слышал это прозвище, но вспомнить не мог.

— Вацлав Новаковский, из «Стальных волков», — небрежно бросил он.

У меня тут же возникло подозрение, что речь о долговязом. Я описал его, пока не говоря, что видел Еграма вполне мирно болтавшего с ним на площади возле храма Гермеса.

— Да, он, — подтвердил Сухров — Черт… — у него снова пошла из носа кровь, он размазал ее пальцами по щекам.

Я протянул свой платок, — чистый, потому что Айлин меня вытирала своим — и спросил:

— Кто такие «Стальные волки»?

Он изумленно глянул на меня, то ли удивляясь сердоболию с платком, то ли тому, что я не знаком со «Стальными волками»:

— Ребята из клуба «Сталь и кровь» в Резниках. Или этого тоже не знаешь? Там обитают суровые парни, которые держат свои порядки в районе и не только там. Они и в центр заглядывают: в Тверской и на Басманный и дальше. Иногда бьются с «Черепами» и «Механиками». Из-за них так клубок назвали. Сначала это место называлось «Веселая ночь» — там было обычное кафе и подвалы со всяким хламом, теперь поинтереснее — известный клуб «Сталь и Кровь», что в общем по делу.

— Он, этот твой Новаковский — поляк, да? Давно он в Москве? — я подумал, раз долговязый поляк, то вполне вероятно, что он как-то связан с Лисом — Густавом Ковалевским. Ведь тот тоже поляк. Но вопрос о Лисе я решил пока придержать.

— Поляк. Не люблю я их, — снова с показной небрежностью отозвался он.

— А теперь очень честно скажи главное: ты знал, что Вацлав собирается меня убить? — я проницательно глянул на него. И поставил вопрос шире: — Вообще, чья это была идея, заманить меня в Шалаши: твоя или его?

Сухров заерзал на табурете. И я подумал, что возможно мне придется применить «Инквизитор».

Глава 25

Плохая девочка

— Можешь не верить, но я не знал, что Варга собирается тебя убить! Клянусь перед Герой, даже не мог такое заподозрить! Когда я встретил его… — он замялся, — Встретил случайно сразу, после того как это случилось, Варга сказал, что отправил тебя к Морене. Тогда я подумал, что это дурная шутка. Изначально был договор, что я приведу тебя, а он тут же появится, чтобы набить тебе морду. Не знаю за что. Он сказал, будто у него есть счеты к тебе, и я не стал уточнять какие счеты — зачем лезть в ваши дела. В общем, клянусь чем хочешь, если б я знал, что они нападут вчетвером и Варха пустит в ход нож, то ни за что не потянул бы тебя в Шалаши. Да, мы с тобой и враги, но все же ты наш, с нашей школы и нашего Елисеевского. Я бы вступился за тебя, Саша! — он вскочил, опираясь на стол. — Дай, я за сигаретами схожу.

В том, что для Сухрова много значит «свой» или «чужой», я убеждался ни раз. К примеру, он всегда заступался за своего Лужина и других. Даже сегодня, едва стоя на ногах передо мной, пытался заступиться за Лужу. И в общих чертах его слова заслуживали доверия. Тем более после упоминания Геры.

— На, кури, — я протянул ему коробочку «Никольских».

— Что Варга тебя в самом деле посадил на нож и хотел убить, я узнал от ребят лишь на следующий день, — горячо продолжил он. — Но к тому времени я уже слышал от Айлин, что ты ранен, но в общем с тобой все хорошо. Айлин сказала, что ты пошел домой своими ногами, поэтому как-то для меня все успокоилось. Только оставалось непонимание, что там у вас случилось на самом деле, — он прикурил, поглядывая на меня и явно ожидая, что я что-то проясню.

— Хреново там случилось. Я выжил только потому, что обладаю магией. Но это сейчас не важно. Как ты с ними связан, с этим Варгой, его дружками? — теперь я утвердился, что Сухров говорит правду. Вот и хорошо: «Инквизитор» — скверная штука, не нужно его пускать в ход без особой необходимости.

— Просто знакомые. Часто встречались в клубке. Я ходил туда, и сейчас заглядываю. Несколько раз участвовал в боях на их арене. Деньги меня не интересовали — только ради азарта, интереса. Ну и для уважения — это главное. В «Сталь и Кровь» уважение я давно имею. Я бил любого из «Волков» кроме Лешего и Рума, — он подкатил глаза, будто вспоминая какой-то эпизод из прошлого, и аккуратно взял сигарету разбитыми губами. — Хотя Лешего не бил не потому, что он мне не по зубам. Тут, видишь ли, причины другие.