Куртизанка. Книга вторая (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein" - Страница 31

Только недавно Альбион вырос во все стороны, между Вестминстером и Сити стерлись границы, а неухоженные предместья стали обустроенными пригородами. Но даже тогда на Оксфордской улице дома стояли лишь с одной стороны — на северной, а за ними виднелись все те же луга. В пригородах селилось не так уж много народа, небольшие кварталы домов соседствовали с полями, огородами и садами.

Но рост пригородов начался, только когда появилась железная дорога – теперь её нет. Сто лет назад почти все районы были охвачены подземкой – но теперь у нас остались только омнибусы. Подземка проходила под рекой – теперь же перебраться с одного берега на другой стало куда трудней, хоть её берега и соединяют двадцать пять мостов. Люди добираются на работу по несколько часов – но это не волнует никого.

— Мне как-то... никогда и не приходило в голову, что Парламент может что-то подобное волновать.

Эван усмехнулся. И снова подтолкнул её вперёд.

— Тут ты, пожалуй, права. Пэров вполне устраивает существующий расклад – они имеют всё. В колледжи берут только их детей, половина населения не умеет даже читать. А значит, ими легко управлять. Легко в чём угодно их убедить. И всё же... Как это ни глупо, я думал, что смогу что-нибудь изменить.

— Не думала, что ты так переживаешь за чужих детей.

— Почему бы и нет?

— Ну... на мистера МакФолена ты не очень похож.

— На кого?..

— Не суть, — Элена прижалась щекой к его плечу.

— Дело не в том, за кого я переживаю, за кого нет. Если Содружество продолжит двигаться по этому пути — нас ждёт каменный век. А ради чего? Я не могу понять. Кому все эти традиции нужны?

— Ты же сам ответил на свой вопрос. Во-первых, они нужны тем, кто потерял связь с Землей – то есть простым людям, которые населяют Альбион. Во-вторых, они нужны таким, как... — Элена помрачнела, — как, скажем, леди Эстель. Тем, кто хочет держать вожжи в своих руках.

— А что, если я не хочу быть ни тем, ни тем?

Элена пожала плечами. В голове у неё промелькнул ответ, но произносить она его не захотела.

Какое-то время они шли молча. От реки они немного отошли, и теперь по обе стороны показались фешенебельные здания Сити. Всякий дом здесь был настоящим дворцом, но стояли они почти вплотную, едва ли не стеной к стене. Респектабельные здания контор, банков, торговых и промышленных компаний тянулись с обеих сторон. Зато сами улицы были узкими и извилистыми, и дома будто бы силились друг на друга залезть.

— Сити обособился от Альбиона лет сто назад. У него свои привилегии, предоставленные королевскими указами и парламентскими актами. Поэтому у них по-прежнему есть электрический свет и телефон – работать с другими колониями без этого никак.

— Эван, почему ты сегодня ушёл, не переговорив ни с кем?

Эван повёл плечом.

— Я оставил тебе письмо.

— Я просто спрашиваю... Остальным ты говорить не хотел?

— Нет, не хотел. Я не доверяю в доме никому... кроме тебя.

Элена сглотнула и крепче прижалась к его плечу.

— Это было так важно, что ты рискнул собой?

— Да.

Эван какое-то время молчал, но затем продолжил:

— Это касается того, о чём я говорил. Принимали акт об освоении новых миров. Многие считают, что нам не нужно летать в космос вообще. Альбион не обжит до конца. Наверняка тут хватит места для плантаций еды и волокна. Можно завезти рабов – скажем, с Манахаты. Разводить их в питомниках и выращивать всё, что нужно нам самим. Но тогда мы навсегда оторвёмся от Содружества Земли.

— Я думала, пэры как раз и хотят подчеркнуть, что они с Земли.

— Когда-то это, возможно, и было так. Но посуди сама – куда важнее для каждого собственная шкура. Лордами их признали и так. Теперь неважно, откуда и кто они.

Элена молчала.

— Сегодня принимали акт об освоении новых миров. Нужно установить торговлю в обход кочевников...

— Я об этом уже слышала, — Элена поморщилась и, остановившись, развернула Эвана лицом к себе. – Там алмазные горы и сари тоньше самых нежных шелков. Так?

— Да ты поэт, — Эван усмехнулся. – Не знаю, я там не бывал. Но я бы хотел туда полететь, – он помолчал. – Если акт будет принят – а теперь его должны будут принять – королева отправит в новые миры послов. Жаль, что я к тому времени буду уже... — он замолк и, отвернувшись, снова пошёл вперёд.

Они миновали Сити и вышли в какой-то другой, окруживший их зеленью район. Элена рассеянно рассматривала парки и скверы, мимо которых они проходили. Парки Альбиона не походили на те, что она видела до сих пор. В них практически не было видно скульптур и огромных фонтанов, как в поместье По, мало было альпинариев и партерных цветников, которые украшали скверы Манахаты. Своим обликом они вызывали в памяти картины сельской местности, но у каждого из них было своё лицо.

За одним из кружевных заборов Элена увидела пруды, в которых плавали птицы: величавые лебеди, разнопёрые утки, стайки стремительных чаек... А в глубине между прудов выглядывала одна-единственная скульптура, изображавшая девочку с дудкой в руках. В сумраке главной аллеи виднелись кусты роз, а ещё дальше Элена разглядела контуры дворца — королевского, как сказал Эван.

Ворота, ведущие в парк, обрамляла колоннада, а справа от них стояла статуя в греческом стиле. Они остановились у самых ворот, и Элена снова заговорила.

— Эван... — осторожно произнесла она.

— Что?

— Тебе не кажется... — Элена закусила губу, не зная, как начать разговор, — ты не думаешь, что твоя болезнь появилась не сама собой?

Эван спокойно и пристально смотрел на неё.

— Просто... Слышала... Некоторые в особняке говорят...

— Говорят что? – перебил её Эван. – Говори ясней.

Элена вздохнула и, набрав воздуха в лёгкие, так же негромко, но чётко произнесла:

— Я знаю, что Кестер рассчитывает стать князем после тебя. А леди Изабель рассчитывает, что князем станет её сын. Леди Эстель тоже странно себя ведёт. И ещё Конахт говорил...

— Конахт... — Эван закатил глаза. – Ты бы ещё послушала наших детей. Они ещё не такого наговорят.

— Но это Кестер сказал...

— Элена. Я люблю тебя, но, пожалуйста, избавь меня от слухов и интриг. У меня и так хватает проблем.

— Но я о том и говорю... — устало произнесла Элена.

— Конечно же, Кестер и Линдси рассчитывают стать князьями после меня. Но это уже их дела. Я бы не доверил управление кланом никому из них – но мне не из чего выбирать. Леди Эстель хоть и бывает тяжела характером, но справилась бы с управлением вполне хорошо. А леди Изабель всё, что может, делает ради поддержания репутации дома Аргайл. Я могу их не любить. Но они заботятся о клане не меньше меня. А племянники... В них ещё играет кровь. Но им не хватит ни смелости, ни ума, чтобы меня убить.

Элена вздохнула и приникла к его плечу. Какое-то время они стояли так, не говоря ничего.

— Пошли домой, — Эван легонько поцеловал её в лоб. – Мне что-то нехорошо.

ГЛАВА 18

После посещения Парламента Эвану стало ещё хуже. Он и без того почти что не выходил, но теперь перестал ещё и вставать.

К середине февраля Элена целыми днями сидела у его постели, напрочь забыв обо всём, что происходит вокруг. Из комнат князя она выбиралась только на обед.

Эван больше не просил ему читать. Большую часть времени он лежал, смотрел в потолок и рассказывал о том, как путешествовал по ветрам до того, как Аргайлы позвали его.

— Я не понимаю, — говорил он.

Элена молчала, потому что знала, что ответа Эван не ждёт и вот-вот продолжит сам.

— Не понимаю, зачем я был нужен здесь? Я так ничего и не успел. Мне кажется иногда, что порядки, установленные ими, невозможно изменить. Но тогда зачем это всё?

Элена всё меньше понимала, о чём он говорит. Она просто сидела рядом, сжимая ладонь князя в своих руках, и, не отрываясь, смотрела на него.

Иногда Эван начинал рассказывать о дальних мирах. О горах, подёрнутых дымкой тумана и о горячих источниках среди вечных льдов.