Волшебная зима в Оккунари (СИ) - Берестова Елизавета - Страница 18

Девушка сделала недоумённое лицо, оглянулась и горько вздохнула.

— Э, сударыня, — протянула женщина за прилавком, — точнее надо с родственниками договариваться. Был тута твой дядя, как же. Совсем недавно, купил артанский кухонный нож, да и вышел через другой вход, — она кивнула на бамбуковую занавеску, перегораживающую дверь. У нас два входа. Один в переулок, а второй, главный, на улицу Башмачников. Вы, походу, не местная, раз не знали. Вот туда ваш сродственник и пошёл.

Рика растерянно кивнула, раздвинула занавеску и вскоре оказалась на улице, где над дверью красовались крещенные подобно старинным мечам лопата и грабли, а вывеска громко обещала всё для дома и сада. И, естественно, Мару Янга нигде не было. Получается, он не только заметил, что чародейка следит за ним, он ещё и с лёгкостью улизнул от дилетантской слежки. Обидно, досадно. Особенно, если Вилохэд с победным видом станет рассказывать о своих успехов в сыскном деле. Хотя она – коронер, а не детектив, а всё равно жутко обидно.

Размышляя таким образом, она не теряла надежды углядеть коричневое пальто в многолюдной толпе Торгового квартала, но вместо этого на глаза чародейке попалась знакомая долговязая фигура в лохматой шапке. Сэр Вилохэд Окку с несколько потерянным видом брёл по кварталу и ел на ходу жареные на открытом огне кусочки мяса. Рика с удовлетворением отметила, что артиста Вил тоже потерял.

— Увы, стыд мне и позор! – воскликнул Вил, метко отправив в урну пустую палочку, — верховный коррехидор Кленфилда попался на уловку с иллюзией, как младшеклассник, глазеющий на фокусы.

— Я тоже хороша, — заметила Рика, ей почему-то совсем расхотелось злорадствовать по поводу неудачи напарника, — шла с полной уверенностью, будто меня не заметили. А на деле заметили и ещё как. Повезло Янгу, что в магазине был второй выход.

— Не повезло, — подумав, проговорил коррехидор, — я не верю в везение и совпадения даже за карточным столом. Здесь же мы имеем дело с продуманными приёмами ухода от слежки. Можно заранее заготовить иллюзию, а потом бросить в магазине?

— Заготовить можно, — прикинула чародейка, — только для этого нужно прийти на место и выполнить ритуал. Не представляю, как такое объяснишь хозяину? Не скажешь же, право слово, мол, позвольте мне тут поколдовать немножко, не то в недобрый час увяжется за мной милиция Оккунари, а мне сбежать нужно.

— Твоя правда, не скажешь. А бросить зачарованный предмет — пуговицу, например, мог?

— Но ведь тебе точно сказали, что Нодивара не заходил в магазин, — возразила Рика, — в любом случае, мы получили доказательство, что артист – чародей, и чародей он не из последних. Создать иллюзию, да такую большую – человека в полный рост, да ещё и самому скрыться под пеленой, отводящей глаза, на это знаешь, сколько силы потратить нужно?

Вил, натурально, не знал, но заверил, что догадывается.

— Поэтому утверждать, будто ты потратил попусту время, было бы неправильно, — заявила чародейка, — мы узнали очень важную вещь – Нодивара Шино – чародей. Значит, при кражах свиней вполне могла быть задействована магия, и не только магия иллюзий.

— Твоя слежка тоже не была напрасной, — сказал Вил, а Рика только горестно махнула рукой, — стало очевидным, что Мару Янг – не простой торговец мясом, он владеет приёмами ухода от слежки. При этом я уверен, что отход через хозяйственный магазин он знал. Вряд ли за вчерашний день ему удалось разведать подобное, а это значит, что либо делиец бывал в Оккунари прежде, либо артист не терял даром времени и подготовил варианты на случай слежки. И в первом, и во втором случае мы имеем дело с настоящей организованной преступной группой.

— И приехали они сюда, чтобы украсть свиней! – закончила Рика.

— Именно. Украсть и вывести. – Вил вздохнул, — раз уж у нас сегодня сплошные неудачи, предлагаю посетить «Дом шоколадных грёз».

Чародейка вытаращила глаза, до Кленфилда полсуток езды.

— Нет, нет, — засмеялся коррехидор, беря её под руку, — нам не потребуется ехать так далеко. По личной просьбе моей матери владелец открыл филиал в Оккунари. Так что «Дом шоколадных грёз» совсем рядом, в паре кварталов отсюда. Предлагаю пройтись пешком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Рика кивнула. С неба начали падать редкие крупные снежинки, и девушка подняла голову, любуясь их причудливым танцем. Но тут её внимание привлёк один неожиданный объект, парящий в сероватом пасмурном небе – это был самый настоящий воздушный шар. Он был большим, клетчатым традиционным тартаном Дубового клана, снизу прекрасно просматривалась плетёная бамбуковая корзина. Шар парил в небе, и это было чертовски здорово.

— У вас даже воздухоплаватели есть, — она придержала шапочку, чтобы та не свалилась, девушка слишком сильно задрала голову.

— Это наша достопримечательность, — бросил взгляд на небо коррехидор, — точнее – сразу две достопримечательности: господин Сато, не сквайр, и его воздушный шар. Странно, не помню, чтобы Сато летал зимой.

— Почему ты подчеркнул, что он – НЕ сквайр, — поинтересовалась Рика, — ведь не сквайром по сути является любой человек, который не родился землевладельцем или наследственным оруженосцем и не служит чиновником?

Вил усмехнулся.

— Сато – это самый скандальный и эксцентричный старикашка, что я слышал. Он был сквайром моего деда, но после того, как наш клан перебил взятку осиновиков, и железная дорога прошла через Оккунари, он через суд добился официального отказа от титула.

— Что побудило его так поступить? – Рике увидела какой-то проблеск в корзине воздушного шара.

— Сато, видите ли, не ожидал, что Дубовый клан опустится до дачи взяток властям, — ответил Вил, — хотя, подобные действия практикуются сплошь и рядом, из скромности называясь «лоббированием», его не устроило. Он говорил о неподобающих шагах самого влиятельного клана, о забытом понятии чести и тому подобное. При всём этом он не считает собственную привычку подглядывать чем-то зазорным.

— Подглядывать? – удивлённо переспросила чародейка. Воображение уже рисовало мерзкого старичка, который заглядывает в кабинки для примеривания в магазине одежды или шпионит на дамских пляжах летом.

— Нет, нет, — догадался о ходе её мыслей Вил, — он не шпионит за девушками, речь всего лишь идёт о денном и нощном наблюдении за согражданами. Видите вон ту старинную башню?

Чародейка повернула голову в сторону жеста руки в замшевой перчатке и увидела на горе возвышающуюся башню, сложенную из дикого камня рядом с особняком. Видимо она осталась от более ранних построек.

— Резиденция господина Сато. Оттуда он ведёт свою слежку за всеми вокруг.

— И зачем ему это нужно?

— Да старик Сато пересудился с доброй половиной соседей и окрестных жителей, — ответил коррехидор, — досталось от него и городским властям. Почему на его гору до сих пор не проведена каменная лестница? До каких пор пожилой человек, ветеран стольких войн, будет вывихивать лодыжки при спуске и подъёме к собственному дому по муниципальной земле? Лестницу соорудили. До каких пор владельцы собак будут выгуливать своих псин на его земле? – Вил сдвинул брови в шуточном гневе, — Сато владеет большой частью горы, что примыкает к городу, но ни гулять, ни собирать грибы, а уж тем более – охотится или выгуливать собак, не разрешает категорически. Судился, развесил всюду соответствующие таблички с предупреждениями. И всё это – лишь малая часть подвигов господина Себастьяна Сато, не сквайра.

Вил проводил глазами воздушный шар и предложил нанести визит скандалисту.

— Вдруг старик что-то заметил, — вслух рассуждал он, — например, как перевозили краденых свиней, или фураж кто-то грузил. После обеда, когда он завершит свои облёты города, мы и нагрянем к нему.

Обедать после «Дома шоколадных грёз» чародейке на хотелось вовсе. Она вяло болтала ложкой в супе с лапшой, древесными грибами и отбивной из той же оккской свинины, а сама искоса бросала взгляды на господина Янга. Тот вёл себя, как ни в чём не бывало: в меру шутил, восхищался кухней Оккунари, рассказывал о семье и друзьях, обсуждал радужные перспективы сотрудничества. Если бы он столь профессионально не улизнул от слежки, чародейка даже не подумала бы заподозрить, что он может быть как-то причастен к краже свиней. Она незаметно замкнула магическую цепь и взглянула на гостя внутренним взором: закрыла глаза и потёрла правый глаз, словно в него что-то попало. А сама изо всех сил вглядывалась в негативный отпечаток увиденного, оставшийся на сетчатке: во главе стола отец Вила, он чист, на нём нет магии. Об этом говорили оттенки светло-лилового, переходящего в слепяще-белый. Леди Мирай отливала снежной голубизной, и Рике подумалось, что, наверное, из-за таких женщин и родилась легенда о Дочери зимы, ставшей женой смертного мужчины. Вилохэд светился золотисто-оранжевыми оттенками осеннего леса, тёплыми и ласковыми. Но вот гость! Господин Мару Янг предстал перед внутренним взглядом чародейки в тёмно-синих сапфировых тонах с белыми матовыми пятнами амулетов, поглощающих либо обнаруживающих скрывающих магию. Один из них, на левом запястье, стал краснеть, и Эрика отключила зрение.