Электрик (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 31

К вечеру просохли постиранные вещи, я с удовольствием оделся во все чистое, сам еще успев помыться голышом около ручья. Что-то наподобие мыла тут имеется, а мочалки из молодой коры не хуже наших, синтетических грязь снимают с кожи.

Отсыпал серебро старательной крестьянке, особенно хорошо она почистила сапоги одного из бандитов и завалился спать с наступлением темноты. Теперь у меня есть одежда местная и обувь приличная, даже монеты золотой хватает, этот день мне много дал для будущей жизни.

Больше никаких разговоров я ни с кем не вел, демонстрирую свою уверенность во всех начинаниях.

Девки у меня здесь пока нет, понятно, что лучницам приходится отдуваться за двоих каждой. Ну, это их дела, меня пока не касающиеся, хотя, высокую грудь Кситы я долго вспоминал, пока не уснул.

Утром опять жареное мясо, какой-то местный травяной чай, потом я ухожу с крестьянами, еще с лошадьми со скорбным грузом и меня провожает Терек.

С ним мы предварительно договариваемся, выглядывая по пути лучшее место для засады и где они будут ждать меня с сопровождающими. Наверно, обязательно сопровождающими воинами.

Через пару часом мы доходим по лесу до опушки, где нас ждет телега, на которой я вспоминаю уроки езды у бабули в деревне, как я учился управлять таким транспортом.

Полуголые тела бандитов раскладываем в один ряд, прикрываем их несколькими мешками из-под зерна и овощей от яркого светила. Ну, и от посторонних взглядов, чтобы любопытных не привлекали.

Теперь у меня долгий путь в одиночестве по едва заметной дороге вдоль леса, потом, через три часа езды, когда светило окажется у меня за правым плечом, я должен повернуть на соседнюю дорогу. И еще через столько же, уже после обеда окажусь в пределах видимости стен и башен графского города Жофера.

А там уже как нелегкая вынесет, как меня встретит стража города, еще как произойдет опознание и передача тел.

И не окажусь ли я в чем-то немедленно виноватым? Чтобы деньги простому мужику не выдавать?

Дорога тянется медленно, лошадь местная, один в один как на Земле, плетется по почти невидимой дороге. В нужном месте я сворачиваю от опушки, теперь разные встречи ждут меня по пути.

Однако, никто мной так и не заинтересовался. Пролетела дворянская кавалькада мимо, так я сразу телегу с дороги убрал и замер, ломая спину в поклоне и подметая землю шапкой, как тут принято среди простого народа перед благородными господами.

Встречные крестьяне особо не любопытствуют насчет моего груза, только на незнакомое лицо с интересом поглядывают, а после полудня я заметил вдалеке стены города.

Еще через пол часа подкатил к воротам за каменным мостом, где толпится стража и досматривает проезжающих.

Подкатил и съехал в сторону, ожидая, когда стражники обратят на меня внимание.

Лезть с моим грузом в город совсем ни к чему без команды уполномоченных на то лиц.

Глава 14

Пока смотрю на стражников, делая вид, что побаиваюсь к ним подходить первым, как робкий простой мужик.

Одет я полностью как крестьянин, престижная жилетка осталась в лагере, как чистые сапоги и остальное добро, включая деньги. На дешевеньком поясе у меня только маленький нож, кресало с прочей мелочевкой для разведения огня, денег нет совсем, ни одной медной монетки в наличии.

А откуда они у меня возьмутся, если я пришел из другой страны, той самой Империи по своей легенде?

На ногах сильно растоптанные онучи, на мне потрепанные порты с рубахой и драной курткой.

В общем, вид самый глупый и безобидный, какой только можно представить.

Однако, через пять минут стража так же упорно меня не замечает, приходится слезть с телеги и, хорошо почесавшись по всех местах, направиться к ним.

— Чего тебе? — хмуро кидает первый стражник, заросший по грудь бородой и пренебрежительно ухмыляется, — Куда прешься с такой сивой рожей? Тут город настоящий, делать тебе здесь нечего.

— Так, это, господин служивый. Эти у меня там лежат, на подводе. Сдать их надо, за них деньги должны дать, — запинаясь, и изображая испуг от разговора с таким большим начальником, говорю я.

— Чего? Какие деньги? Что ты несешь, деревня? — тут к первому подходит второй, или он сам его позвал, чтобы вместе поржать над дикой деревенщиной.

— Так, это. За бандитов этих! Денег получить! — почти с блаженным видом голошу я.

— Где эти бандиты? — по-деловому настроен второй стражник, — И откуда ты? Почему так говоришь?

Второй сразу замечает мой более мягкий говор и небольшой акцент в разговоре.

— Так, это. На телеге лежат. Все лежат, вся банда до единого человека, там мне и сказали. Из Империи мы, ваша милость. Спасся чудом большим от зверолюдов поганых.

— Ого, — названный мной вашей милостью стражник сразу понимает, что я тут не просто так появился, чтобы глупость свою всем издалека демонстрировать.

И новость о бандитах интересная и сам я редкий такой беглец из далекой Империи. Ну, она не такая далекая, как добраться сюда простому мужику трудно через Дикое поле и Вольные баронства. На одной дороге неминуемо обратят в рабство или съедят, на второй обязательно захолопят ничейного мужика, шляющегося без хозяина.

То есть, хрен редьки не слаще, правда, кушать все же в баронствах так сразу не станут.

Я провожаю обоих стражников к телеге и по очереди снимаю мешки с тел бандитов, производя на стражников незабываемое впечатление.

— Это же Тобол! Собственной персоной! Разрази меня Святой Онуфрий!

— Да хрен с ним! Тут сам Хоб валяется, с дыркой в горле! Охренеть, ну и дела!

Крики пораженных стражников привлекают внимание остальных служивых, они все бросают свой пост на воротах, чтобы самолично убедиться в смерти видных членов местной преступности

Покойники, как видно, считались опасными людьми даже для стражников, поэтому радость по поводу их смерти в голосах служивых искренняя и незамутненная.

Командир наряда при воротах парой пинков отправляет стражников помоложе нести службу, а с остальными проводит негромкие переговоры.

Это, когда он всех покойников пересчитал и опознал по лицам.

Что, что, а лица у всех остались в полном порядке, узнать старых знакомых не составляет труда даже с посмертными гримасами на уже начавших раздуваться рожах.

Быстрое совещание между доверенными стражниками проводится по поводу возможности доложить начальству про то, как они сами их порешали с бандитами. Понятно, что это невозможный вариант теперь для стражи и вскоре принимается решение надавить на меня как следует, чтобы доложить о доблестной поимке силами привратной стражи зачем-то перевозящего мимо города трупы иноземца.

Меня ощутимо протягивают пяткой копья по спине и пытаются внушить, что я зачем-то перевозил покойников мимо города, не собираясь сообщать об этом страже.

— Если хочешь жить, повторишь то, что мы тебе скажем, капитану. Что ты ехал мимо города, а мы тебя догнали, — втолковывает мне один из взрослых стражников.

Нет, ну редкостные проходимцы служат в страже этого Жофера. Еще и трупы у меня отнять хотят, наивные дуримары, по своей наглости и тупости.

— Да как, ваша милость? — я по-прежнему именую каждого мужика в железном шлеме дворянским титулом, — Ежели я их далеко отсюда нашел? Вез целый день сюда именно, в эти ворота. Как же хотел мимо проехать? Да они мне сами сказали, что в Жофере денег дадут, когда тела покажу!

— Не, старина. Как его под глаза капитана выпустить? Он же дурак полный и нас сдаст, — махает на такое увещевание один из старых стражников.

— Это да, — соглашается с ним старший наряда, — Да и так все шито кое-как в нашем рассказе. Однако, он же где-то взял телегу с лошадью, и кто ему сказал, что денег дадут здесь?

За меня берутся плотно, только я сразу рассказываю без принуждения, что телегу, лошадь и направление, куда ехать мне дал такой здоровый воин с шипастой палицей.

— Это же тот Грипзих, которого давно ищут, — быстро доходит до кого-то из стражи.