Моя фамилия Павлов - Айзенберг Александр "Берг Александр" - Страница 19

На мой взгляд, это идеальное оружие против прорвавшегося или атакующего противника. Рассчитано на работу по площадям, всего лишь один дивизион РСЗО из 18 установок способен заменить 5–6 полков ствольной артиллерии, в то же время стоит значительно дешевле, ну и маневренность установок вы видели сами. Приедет, даст залп и уедет на перезарядку, а ответный огонь противника придется уже на пустое место. Плюс сюда надо добавить еще и психологический фактор: когда внезапно с неба падает огненный дождь, не каждый сможет сохранить боеготовность и самообладание[30].

Единственное, я считаю, что надо немного доработать ракеты, добавить туда взрывчатого вещества, довести его вес хотя бы до килограмма, а то сейчас там находится всего 360 граммов взрывчатки, что, на мой взгляд, слишком мало[31].

– Даже так, товарищ Павлов, это достаточно эффективное оружие. Вы правы, такое оружие нашей армии крайне необходимо, начинайте его выпуск побыстрей.

Вернувшись с полигона в Кубинке, Сталин стал просматривать бумаги, аналогичные тем, что незадолго до него просмотрел комкор Павлов. Результат его одновременно и радовал, и огорчал. Радовали относительно небольшие потери в живой силе и технике, а также достаточно успешные действия войск, а вот огорчало то, что его гордость, тяжелые танки прорыва Т-35, как и говорил Павлов, оказались крайне неэффективны, все они были выведены из строя во время этой войны, причем даже не оказав на ее ход никакого положительного влияния, наоборот, в паре случаев они закупорили своими корпусами проходы, и пришлось основательно повозиться, чтобы освободить их.

Думал он и о самом Павлове, за последние два года он очень многое сделал для повышения мощи армии, в частности бронетехники, да и его прогнозы потихоньку сбываются. Напряжение в мире нарастает, все отчетливей пахнет новой войной в Европе. Павлов вон как старается побыстрее внедрить в войска новую технику и новые части, в частности мехкорпуса, правда, он немного переработал то, что предлагал Тухачевский[32].

Также Павлов категорически отказался от идеи Тухачевского сделать ставку на скоростные легкие танки, вместо этого он сделал ставку на средние и тяжелые, оставив легкие только для разведки и сопровождения колонн.

До самого вечера Сталин обдумывал идеи Павлова, а после ужина ему доложили, что отснятую днем на полигоне пленку проявили и смонтировали из нее фильм.

В одиночестве пройдя в кинозал, он стал смотреть отснятый материал. Ну что сказать, фильм получился зрелищным, кинооператоры оказались профессионалами в своем деле, все было заснято с самых лучших ракурсов. Там, на полигоне, хоть и смотрели в бинокли, но все же это было не совсем то, а тут он видел установки крупным планом, а также стрельбу из них и результаты обстрела. Фильм был со звуком, и Сталин смотрел, как со скрежещущим звуком в небо взлетают сотни огненных стрел, чтобы спустя совсем короткое время обрушиться вниз. Сейчас – на мишени, а в будущем – на головы ничего не подозревающего противника. Вот вид сзади, видно, как вылетают реактивные снаряды. А вот спереди и затем сбоку, а затем оператор заснял, как снаряды падают на мишени, и снова с трех ракурсов по очереди.

Первый фильм закончился, здесь стрельба велась с колесной техники, а затем снова застрекотал киноаппарат, и на экране пошел второй фильм, уже с установками на гусеничном ходу. Здесь было почти то же самое, различие (кроме, конечно же, самой техники) было в том, что в первом случае расчеты вручную наводили установку на цель, а во втором все делалось дистанционно из боевого отсека установки. Фильм закончился, а Сталин думал, что и это оружие предложил Павлов.

По его приказу сначала Ежов, а затем и Берия втихую провели тщательную проверку Павлова и не нашли ничего порочащего его. Ни в каких группах Павлов не состоял, никаких разговоров, кроме как о технике и тактике боевых действий, не вел. Да и при личных встречах предупреждал его о неминуемости большой войны в Европе, причем говорил это только ему, возможно, еще очень ограниченному кругу лиц. Действительно, грамотный и достаточно преданный ему человек, так что, вероятно, можно включить его в свою команду[33].

В феврале на очередном совещании в Генштабе поднялся вопрос о создании следующих мехкорпусов. Первые четыре к этому времени не только были полностью сформированы и укомплектованы, но даже успели получить боевую практику на Дальнем Востоке и во время финской войны. Пускай не все части мехкорпусов, но очень многие, так что теперь можно было приступать к началу формирования еще четырех мехкорпусов.

Я думал об этом, так как это было очевидно, и на совещании предложил места для формирования мехкорпусов. Пятый мехкорпус разместить в Луге, поближе к Ленинграду, в случае чего он быстро сможет выдвинуться к финской границе. Шестой разместить в Пскове, он сможет прикрыть и Ленинград, и Ленинградский Западный военный округ со стороны Прибалтики. Конечно, вслух я это не озвучил, просто указал, что это выгодно тем, что мехкорпус может выдвинуться в любую сторону. Оставшиеся два мехкорпуса размещались на Украине, 7-й – в Николаеве и 8-й – в Харькове. Не в самих городах, а неподалеку, рядом с железной дорогой, чтобы в случае необходимости могли мгновенно погрузиться в эшелоны и направиться в нужную сторону.

Было и еще одно очень важное совещание, в котором принял участие Сталин. Касалось оно укрепрайонов. После того как к нам присоединились Западная Украина и Белоруссия, поднялся вопрос касательно укрепрайонов. Тогда, в моей истории, погнались за двумя зайцами и проиграли, сейчас я намертво отстаивал свою точку зрения по этому вопросу.

– Товарищи, вы ведь все знаете притчу об охотнике и двух зайцах, так вот, сейчас вы мне как раз и напоминаете того самого охотника. На данный момент укрепрайоны старой границы почти достроены, остались мелочи, а что предлагаете вы? Демонтировать там все вооружение для новых укрепрайонов? С моей точки зрения, это как минимум дурость, а как максимум – прямое вредительство. Укрепрайоны фактически уже готовы, так зачем их ликвидировать, если для строительства новых потребуется несколько лет, а кто из вас может гарантировать нам, что у нас будут эти несколько лет? Обстановка в Европе накаляется. Что будет, если почти готовую линию укреплений по старой границе мы разоружим, а новую линию построить не успеем? Что мешает нам сначала полностью закончить старую линию, тем более что для этого нужно не больше года, после чего начать строить следующую линию уже по новой границе. Ведь две линии лучше, чем одна, а может так случиться, что не будет ни одной, если война застигнет нас до окончания строительства.

– Товарищ Павлов, почему вы так уверены в предстоящей войне и почему вы думаете, что рабочий класс европейских стран пойдет на нас войной?

– Лев Захарович, извините, при всем моем уважении к вам, но солидарность европейских рабочих с нами – это миф. Не отрицаю, есть среди них такие, про кого вы говорите, но их очень мало. Давайте не прятать голову в песок, как страус. Я не отрицаю вклад основоположника коммунизма Карла Маркса в его развитие, но и он не избежал ошибок. Давайте вспомним его слова. Не помню сейчас, в какой именно работе он это писал, но вот его слова: он пишет, что построение коммунизма возможно только в европейской стране, и полностью отрицает возможность коммунизма в России. А что мы видим сейчас? Почему коммунизм строим только мы, почему его сейчас не строят в Европе? Я, конечно, не истина в последней инстанции, но, на мой взгляд, тут важно мышление людей. Коммунизм подразумевает коллективный труд, и как раз тут Россия имеет общинную историю, когда люди объединялись, как при коммунизме, и помогали друг другу, работали сообща, в то время как в Европе процветал махровый индивидуализм. Именно по этой причине построение коммунизма в Европе, по крайней мере сейчас, невозможно. Товарищ Сталин это понял, и именно поэтому он не стал, как Троцкий, стараться сразу построить коммунизм во всем мире. Он строит его в отдельно взятой стране, которая наиболее для этого подходит. И только тогда, когда мы его построим у себя, вот тогда, показав всему миру на собственном примере, можно будет говорить о построении коммунизма в других странах. А сейчас западные рабочие думают только о себе, и если им пообещают земли и рабов на Востоке, то есть у нас, то они без колебаний пойдут их завоевывать. Повторю, не все, но большинство, а про рабочую солидарность они будут вспоминать, только попав к нам плен. Именно поэтому нам и необходимо всемерно укреплять нашу армию и готовиться к тому, что капиталисты не оставят нас в покое, так как сам пример нашей страны несет им смерть.