В унисон - Михевич Тэсс "Finnis_Lannis" - Страница 71

Хидео чувствовал, как Мичи от схватки слабеет. У него онемели кончики пальцев на руках и ногах, конечности трясло мелкой дрожью, как бывает, когда упал сахар в крови. Страшное зрелище, виденное им в клубе, словно отпечаталось внутри – каждый раз, когда Хидео моргал и закрывал глаза, он видел окровавленный труп школьного учителя. Это ведь сделала Мичи. Она собственной рукой вспорола ему живот, а потом перерезала горло, насмешливо имитируя его жертвоприношения.

По кровожадности она ведь ничем не отличается от человека, которого только что убила. И все же… от нее не исходило той опасности, какая исходит от той же Лоры, которую Мичи зовет ногицунэ.

Она не справится. Нет, совершенно точно не справится – после каждого удара Лоры Мичи становится все сложнее парировать, сложнее попадать по цели, теперь она только и делает, что уклоняется и падает, едва ее настигает удар.

Хидео неуклюже встал на ватные ноги. Он чувствовал себя плюшевой игрушкой – каждый шаг приходилось делать осторожно, напрягая все мышцы ног, чтобы не упасть. Если бы у Хидео была хоть какая-нибудь опора, ему было бы легче переставлять ноги, однако ее отсутствие совершенно не влияло на его намерение помочь. Он сделал еще один шаг и тем самым привлек к себе внимание Мичи.

Почувствовав его так близко, Мичи машинально повернула в его сторону голову, встретилась с ним удивленным взглядом ярко-красных глаз – и вновь получила удар в ребра. Боль отдалась и в теле Хидео, и он скривился, сжимаясь всем телом. Теперь на него обратила внимание и ногицунэ.

– Вот почему ты такая отчаянная, – констатировала Лора, переводя взгляд обратно на Мичи, едва стоящую на ногах. – Тебе мешает он!

В следующую секунду ногицунэ подлетела к Хидео, обдав его дурманящим мускусным ароматом. Хидео пошатнулся, когда ногицунэ схватила его за шею и начала сдавливать ее, с наслаждением вбирая в себя звуки стонов и хрипов, которые издавал Хидео, мучась от недостатка воздуха. Она стала играть с ним, как кошка с мышкой: отпускала покрасневшее горло и била в грудь, заставляя его терять равновесие, смотрела, как Хидео падает, и при этом не давая Мичи даже приблизиться, чтобы нанести удар.

Ударив Мичи в очередной раз, она услышала, как мучительно выдохнул Хидео. Хищным взглядом она впилась в его лицо, пытаясь разгадать природу такой реакции. Глаза у нее светились красным, но в глубине они были настолько пусты, что Хидео даже показалось, что на него смотрит не осознанное существо, а бездушная кукла.

Вдруг во взгляде мелькнуло понимание – оно озарило лицо ногицунэ яркой вспышкой, и Лора прошептала, оборачиваясь к обессилевшей Мичи:

– Ты связала себя с полукровкой! Теперь понятно, почему он хрипит от боли, когда я бью тебя.

Мичи с трудом встала, едва не упав снова: ноги ее уже плохо слушались. Исступленная драка с ногицунэ вымотала ее, лишив возможности в достаточной мере накопить силы для ответного удара. Да, это был неравный бой, и теперь, чтобы его выиграть, нужно было прибегнуть к хитростям.

– Твоя проницательность похвальна, – продолжала глумиться Лора, сбивая Мичи с ног. – И все же связь с полукровкой ничем тебе не поможет. Он сосуд, которым ты не умеешь пользоваться.

Она подошла к лежащему на спине Хидео, и он почувствовал, как нутро у него сжалось от страха, когда Лора склонилась над ним, оценивающе разглядывая его прямо в упор.

– Я бы им воспользовалась куда более умело, нежели ты, – сказала Лора и носком пригвоздила Хидео к земле.

Грудь сдавило от силы, с которой ногицунэ вдавливала его тело в холодную траву, и если бы Лора надавила чуть сильнее, Хидео бы просто задохнулся.

– Не трогай его, – донесся совсем другой голос со стороны сада.

Лора резко обернулась, встретившись взглядом с незнакомкой.

– Что ты сказала? – медленно проговорила она, и дикие глаза ее неподвижно застыли на новой фигуре, появившейся из тьмы.

– Я говорю, – властно сказала женщина, – не трогай моего сына.

Услышав это, обессиленный Хидео попытался приподнять голову, насколько позволяла наступившая ему на грудь нога. Тут же носок плавно приподнялся над его телом, опустился рядом на землю, – и Лора оскалилась, выставив вперед длинные острые когти.

– Надо же, – сказала она с издевкой, – мамуля пришла защитить своего отпрыска. Для меня большая честь вступить в бой с кюби.

– Я не буду с тобой драться, – холодно ответила Ёсико. – Мне не нужна чужая война. Я пришла забрать сына.

Ядовитая усмешка тронула губы Лоры, когда она повернулась, чтобы вновь завладеть телом Хидео. Тот всхлипнул от боли, почувствовав, как нога ногицунэ резко приземлилась на его руку, надавливая на кости до страшного, мерзкого хруста. Не выдержав, Хидео закричал, пытаясь отнять ладонь, которую сдавило так сильно, что любое движение причиняло нестерпимые страдания.

Ёсико не изменилась в лице – казалось, ей было безразлично, что ее сын корчится от боли и терпит невыносимые муки, только чтобы позабавить ногицунэ.

– Точно не будешь драться? – переспросила Лора, надавливая на руку чуть сильнее. Хидео закричал так, что у него заложило уши от собственного крика. – Сынку, кажется, не нравится твой ответ.

– Не по уровню себе противников выбираешь, Лора, – голос раздался откуда-то сверху.

Лора успела лишь задрать голову – в этот момент получила в лицо чей-то мощный удар ногой. Лора потеряла равновесие и отлетела в сторону, рыча и ругаясь. Рядом с ней приземлилась женщина, которую Хидео уже не раз видел. Она называла себя Тамака.

– Привет, мебу, – сплюнув кровь, отозвалась Лора, поднимаясь на ноги. – Давно не виделись.

– Слишком давно! – крикнула Тамака и со всего маху ударила Лору коленом в живот.

Лора захрипела, пытаясь вздохнуть, а после стрельнула в Тамаку злыми, бешеными глазами, налитыми красным пламенем.

Ёсико воспользовалась мгновением, чтобы поднять Хидео и осмотреть его ладонь. Он не мог пошевелить пальцами: было так больно, что ему показалось, словно Лора в схватке отсекла ему конечность, раздробив каждую кость в крошку. Он захныкал, в мольбе призывая мать помочь ему, но она могла лишь на время избавить его от боли, пока они не окажутся в безопасном месте.

Хидео цеплялся за нее, как за спасательный круг, в бреду повторял имя Мичи, моля всех богов и Инари, в частности, чтобы с ней все было хорошо и чтобы рука перестала так нестерпимо болеть. Мама, как могла, ослабила боль, пытаясь перенять часть ее на себя. Она вздрогнула, когда мягким движением чья-то рука осторожно легла ей на плечо. Обернувшись, она встретилась взглядом с Генджи, которого трясло как в лихорадке от страха и возбуждения.

– Я помогу чем смогу, – прошептал он.

– Ему нужна хэнкан, – пробормотала Ёсико. – Они связаны, и теперь только она сможет его исцелить.

Генджи осмотрелся, ища глазами Мичи, но той нигде не было.

Хидео, потерявший на секунду сознание, очнулся, когда почувствовал, что его слегка приподняли. Он взглянул на маму, в глазах которой плескалось непередаваемое волнение, смешанное с отчаянием. Именно в этот момент, когда она была так ему нужна, она оказалась совершенно бессильна что-либо сделать!

С помощью Генджи Ёсико оттащила Хидео к пионам, где уже сидела притаившаяся Лили. Удивленным взглядом она встретила Ёсико, которую никак не ожидала здесь встретить.

Пионы, точно вырезанные из темной бумаги силуэты, нестерпимо душили своим сладким ароматом. Хидео прикрыл глаза, чтобы целиком и полностью отдаться во власть запаха.

– Людям нельзя здесь быть, – сказала его мать, оглядывая троицу с ног до головы. – Вы все едва не погибли из-за своей глупости!

– Потом прочитаешь нотации, мам, – отмахнулся Хидео, пытаясь прийти в себя. – Где Мичи? Она жива?

Все посмотрели на Генджи, который неуверенно пробормотал, глядя куда-то в сторону:

– Она… исчезла.

– Что значит «исчезла»? – тупо переспросил Хидео. – Рассыпалась на мелкие частицы? Скажи!

– Да не кричи ты! – шикнул его друг. – Она упала и не вставала, а когда я обернулся посмотреть, ее там уже не было.