Старая переправа - Поганец Алексей - Страница 8

Решил выбить в стене ямки для рук и ног. Ямки получились. А вот лезть по ним, прилипнув к стене, нет. Потому что ямки кончались на двухметровой высоте. Дальше роста не хватало вырыть, что-то страшновато стало. Залез куда смог и лопатой начал сбивать землю. Земля с глиной охотно сыпались на верхолаза, залетая ему за шиворот. Вот сейчас копалось как-то без устали, это не как с утра, когда выбор был, копать или не копать. Неизвестно, сколько времени прошло, но Данил наконец-то выбрался из земляной ловушки. Весь в пыли и грязи. Но довольный. Радостное состояние быстро прошло, когда он увидел бескрайнюю степь впереди и представил, сколько по ней топать. А язык уже сейчас к нёбу присыхал. Да глина на зубах скрипела, как ни закрывал рот, всё равно полный.

Всё, никакие направления не интересны, только вниз – туда, где может быть вода. Получилось идти под острым углом к оврагу. Пройдя не меньше часа, Данил наконец-то нашёл дол. Тот раскинулся километра на четыре в ширину, и нет, внизу воды не было. Это уже становилось проблемой, пить хотелось нестерпимо. Губы просто ссохлись. Язык стал ватным комком. Парень даже подобрал камушек, чтобы обсасывать его как леденец, вроде должно помогать и смачивать рот. Но на самом деле грязный камушек просто прилип к языку. Возможно, нужно было искать что-то типа гальки, а пористый известняк натурально прилип к языку, своими капиллярами впитывая остатки влаги. Выплюнуть камень было нечем. Стряхнул его с языка рукой, а после ещё долго пытался осторожно отряхнуть с языка пыль, оставленную камнем. Эта пыль ещё долго хрустела на зубах.

Солнце жарило нестерпимо. Сразу умные мысли посетили, что нужно было вдоль оврага вниз идти, там на дне могла вода быть, хотя могла и не быть. Данил не стал возвращаться, а упрямо шел вперёд примерно посредине высоты склона, чтобы в случае чего можно было заметить опасность. Растительности тут было побогаче. По склонам рос кустарник, и внизу даже попадались островки зелёной травы. Особенно стали докучать сухие колючки, которые умудрялись осыпать свои семена в кроссовки, и приходилось часто скидывать обувь, чтобы вытряхнуть их оттуда. Сесть бы куда в тенёк, отдохнуть, но к кустам подходить было очень страшно.

Он резко остановился. Что это? Ему кажется? Километрах в четырёх виднелось что-то любопытное, и явно рукотворное, – будочка небольшая, что ли. Это придало сил. Саднили ободранные руки, живот и натёртые ляжки, хотелось нестерпимо пить, несмотря на это, Данил прибавил шагу. Единственное, что смущало, будочка стояла вплотную к кустам, и подходить к ней было страшновато. Но, как говорят, любопытство сгубило не одну кошку.

Будка оказалась ржавой машиной, только вот какого-то странного дизайна. Хоть размером она была с микроавтобус, первое, что приходило в голову: этот автомобиль с детских аттракционов сюда притащили. Очень низкие широкие крылья, как у машин двадцатых годов, под ними непропорционально маленькие колёсики, почти полностью вросшие в землю. Спереди очень узкий и маленький, словно клюв у птицы, капот. Под таким можно спрятать только двигатель мопеда, больше не уместится. За капотом узкая, словно стакан, кабина, к которой были выстроены небольшие мостики. Так как кабина была уже самого автомобиля, чтобы до неё добраться, нужно было пройти над крыльями. А за кабиной была крытая платформа. Не фургон, а именно платформа с крышей.

Подходить было страшновато, кто там сидит в кустах – проверять не было никакого желания. Чем ближе подходил парень, тем больше было видно подробностей. Стекла разбиты, только в одном углу торчали узкие длинные осколки. Это значит, что стёкла были не триплекс и даже не калёные. Возможно, застеклили обычным стеклом во время ремонтов. Имелось множество молдингов и эмблем. Наверное, это когда-то блестело, а сейчас было всё ржавое. Кое-где угадывалась выцветшая красная краска. Кустарник пророс сквозь дыры в авто. И тут внимание привлёк кустарник, заставив забыть про чудо-автомобиль. Это же вишня. И куст с тёмно-красными ягодами рос прямо через платформу.

Но кидаться за ягодой Данил всё-таки не решился. А попробовал запустить в кусты камень. Камней, к слову, как назло, нигде не было. Нет камней, есть лопата, и он копнул землю, надавив на лопату что было сил, земля-то здесь твёрдая. Однако лопата заскочила почти на весь штык. Грунт явно отличался, что заставляло задуматься, пришлось даже чуть выдёргивать инструмент. Подняв комок земли, он запустил его в заросли вишни, ожидая, что из него выскочит если не здоровый хищник, то парочка зайцев точно. Но из кустов никто не выскочил. Даня постоял, послушал, а потом решил всё-таки подойти и постучать лопатой по кустам. Тишина!

Он не выдержал и сорвал сочную ягоду, закинув в рот. Ягода прилипла к нёбу, как будто это не вишня, а торон, с его вяжущими плодами. Парень раздавил ягоду между пальцами, сок брызнул в разные стороны. Ягода была сочной, это рот был слишком сухим. И путник начал закидывать безвкусные ягоды горстями. Косточки сначала не хотели выплёвываться, прилипая то к губе, то к языку. А мякоть не хотела глотаться. Прошло минут пятнадцать, как рот наполнился слюной, и он начал чуять привычный вкус вишни, а бобки начали привычно выплевываться. Сбив охотку, Данил достал баклажку и начал набирать ягоду в неё, попутно набивая живот. Прошло около пары часов, когда набралось четверть пятюшки, приоритеты сменились, и парня стала интересовать не вишня, а остатки цивилизации.

Автомобиль был сделан из очень тонкого железа, даже, скорее, из жестянки, и потому ржавчина мялась от касания. Вот он дотронулся до крыла, и рука провалилась, пробив в ржавой жести дыру. А что там за движок за капотом? Проколупал дырочку, в гнилом железе стало видно небольшой цилиндр двигателя, к которому подходили металлические патрубки. Роторный, что ли? Данил никогда не видел таких движков. А может, электрический, просто провода в металлических трубах.

Колёса, кстати, были накачанные, хотя, скорее, резина просто цельнолитая, без воздуха. Осторожно, чтобы не провалиться, он наступил на рифлёный мостик, что вёл к кабине. Тот был сделан из более жёсткого металла и когда-то хромирован. А вот и кабина… Место водителя было спартанским – табуретка, больше никак не обозвать. Руля вообще не имелось, торчали два рычага, как на тракторе. Так, а вот это, наверное, бардачок. Данил потянул ручку лючка. Да, действительно, это был бардачок, и оборудован профессионально, там лежал стакан, и больше ничего не было. Стакан стеклянный, из тонкого стекла с мелкими пузырьками, и всего с восьмью гранями. Под сиденьем обнаружилась трухлявая дубина, аналог биты. Но дубинка сгнила совсем и начала рассыпаться при попытке её поднять. Так что было решено оставить её на месте. Никаких ключей, балонников или монтажек не нашлось. С одной стороны, и к лучшему, ведь если нашёл бы, пришлось бы загрузить в рюкзак, а потом тащить то железо на себе. Ещё одна находка – это презерватив в истлевшей бумажной упаковке, спрятанный за щитком от солнца. Парень усмехнулся: зачем хранить презерватив в одноместной кабине?

Смех тут же пропал… Данил слишком увлёкся и не смотрел по сторонам. Всего в тридцати метрах появились три прямоходящих хищника, но не людей, а не пойми кого. Ноги с вывернутыми назад коленками, да и суставов было много. Туловище как будто в гладкой броне. Передние конечности удлиненные с шипами. А самое главное – голова. Похоже, это были насекомые. Плоская голова с большими глазами, как у насекомых, но не фасеточные, а просто чёрные. Больше всего пугали жвала, которые постоянно раздвигались, когда существа принюхивались или присматривались. Существа шли как хорошо обученные спецназовцы, тройкой, осматривая каждый свой закреплённый сектор. Шли они пригнувшись, перекатываясь с ноги на ногу, словно кошки. Притом иногда замирая и осматривая окрестности.

Парень сидел на месте водителя восковой статуей, боясь сглотнуть. Даже глазами боялся шевельнуть. И не смотрел на существ, пытаясь направить взгляд в никуда, чтобы они не почувствовали его. Самое главное, что лопата осталась снаружи, и он сейчас был абсолютно с пустыми руками, если не считать презерватива. Существа присели, одно подняло лапу, что-то показав. И они сорвались прыжками, убегая в сторону пробежавшего стада сайгаков.