Ночная (СИ) - Ахметова Елена - Страница 29

- Это как-то связано с Собором? — не выдержал Раинер.

- Ну да, — обескураженно кивнула я. — Рассказчик из меня, конечно… я подвожу к тому, что планеты не могли свободно обмениваться ни знаниями и открытиями, ни веяниями, ни товарами и туристами. Ирейя, Иринея, Хелла и Аррио еще поддерживали какое-то подобие связи, но остальные экспедиции либо не долетели, либо не смогли послать сообщение, либо послали, но ответ получили к тому моменту, когда сменилось уже несколько поколений. Первые годы адаптации были тяжелыми, и занятые физическим трудом люди не всегда успевали обучать детей. Сотня лет изоляции — и молодежь попросту уже не знала, что вообще должна была получить ответ. Расселение отбросило нас назад в развитии. Но все люди произошли с Вирании, и первые поселенцы везли с собой одинаковые чертежи для первых построек. Судя по Собору, на Тангарре поначалу было неплохо, раз у поселенцев дошли руки до высоток, а не только до теплиц и базовых модулей, как на Тейнаре. А потом… — я пожала плечами. — Должно быть, часть экспедиции верила, что все зло от магов, и у Тангарры тоже остынет ядро. Маги оборонялись, колдовали без меры, защищая себя и своих детей — и над планетой начала формироваться силовая облачная завеса из неправильно распыленной энергии. Это окончательно уверило поселенцев в зловредности «колдунов», и от классической магии ничего не осталось. Выжили только те, кто рассеивал энергию ритуально и не привлекал внимания — вроде того же бокора или особо удачливых травниц-шептух. А постройки тех времен стоят до сих пор. На Ирейе тоже сохранилось несколько похожих зданий. В Собор я действительно попала впервые, но была в историческом музее, который занимает такую же башню, и видела ее план.

— Значит, вы просто умеете правильно «рассеивать» энергию? — успокоившись насчет Собора, Раинер снова выцепил самое главное.

- Большинство не умеет, — честно призналась я. — Поэтому на всех планетах Альянса, кроме Хеллы, запрещено применение магии высоких ступеней без специального разрешения. А слабая, низшая магия рассеивается сама.

- Что относится к высоким ступеням? — тут же спросил Раинер, и меня начало преследовать ощущение, что ему отчаянно не хватает блокнота и ручки.

Лично мне не хватало учебника по основам экологии, но это, кажется, должно было войти в оплату храмовничьих консультаций, так что я ограничилась общим:

- Все, что требует диаметра главного силового канала свыше трех миллиметров. Маги чувствуют это по-другому, как усиление запаха, но градация строится на обычных физических замерах. Например, чтобы вылечить твою руку, нужен был канал не меньше полутора миллиметров, а чтобы телепортировать нас с Тангарры — не меньше… пяти, — запнувшись, закончила я, впервые задумавшись, какая же махина сидела в голове у Оберона. — У меня было всего два, — грустно добавила я. — Зато мне не ставили никаких ограничений в заклинаниях.

- Прекрасно, — саркастически протянул Раинер, задумавшись о своем. — И что же нам теперь, вскрывать всем, заподозренным в колдовстве, черепные коробки, чтобы замерить канал?

Я растерялась. Тут явно имела место проблема этического характера.

- В Альянсе используются преимущественно диагностические заклинания, — призналась я. — На Павелле — там, к слову, почти нет коренных магов, а потому развивается в основном техника — додумались до машин, которые работают по принципу звукового резонанса… — я осеклась, заметив на лице собеседника чрезмерно озадаченное выражение. — В общем, есть машины, которые могут замерить канал, но они очень громоздкие и дорогие. Наверное, это лучше обсудить с лордом Эйденом. С согласия правительства Тангарры можно будет прислать вам дипломированных магов, которые проводили бы обучение… — я замолчала, обдумывая последствия, и Раинер будто мои мысли прочитал:

- Плохая идея. Если я явлюсь в компании колдунов после того, как пропал на несколько недель, каратели меня даже слушать не станут. Да и машины вряд ли кого-то воодушевят.

- Как и идея щадить магов в принципе, — задумчиво кивнула.

Такие идеи не должны исходить из низов. К ним Тангарра не слишком-то снисходительна.

- Возможно, епископ Арман… — Раинер прервался, чтобы допить чай и мрачно уставиться в чашку. — Нет, сначала лорд Эйден, ты права.

Я прошлась по выделенным мне апартаментам, снова наполнив чайник и поставив его кипятиться. Храмовник провожал меня раздражающе рассеянным взглядом человека, которого уже тошнит от новых впечатлений. Молчание затягивалось; я думала, что сейчас он, наверное, захочет уйти, забиться в свою комнату, как раненый зверь в укрытие.

Но Раинер вдруг отставил чашку и уселся на край моей кровати, откинувшись на спинку.

- Расскажи еще что-нибудь, — попросил он и прикрыл глаза. — Я с ума сойду сидеть без дела до вечера.

Я растерялась — не то от внезапной просьбы, не то от того, как близко он оказался и каким домашним и привычным выглядел в казенной рубахе армейского образца.

- Например? — спросила я и заставила себя отвести взгляд от помятого воротника.

- Например, — он покосился на меня, словно проверяя, не пялюсь ли я дальше, — ты говорила, что перелет между планетами занимает лет двести-триста, а телепорты доступны только по специальным разрешениям. Как вышло, что ты побывала на четырех планетах? И что стало с Виранией?..

- Перелет занимал лет двести, — поправила я, обрадовавшись отстраненной теме. — Прогресс не стоит на месте. Новый тип двигателя изобрели семьдесят лет назад. Он куда быстрее и меньше, чем те, что устанавливались на первых кораблях. Изобретение позволило свободно перемещаться между планетами и значительно обезопасило использование телепортов: для заклинания мгновенного перемещения крайне важно знать точные координаты в пространстве и времени, а средства наблюдения за космосом до сих пор дают приличную погрешность. Зато, оставив на нужной точке прибытия метку или маячок, можно наводиться на него напрямую и не зависеть от телескопов.

- То есть, чтобы куда-то телепортироваться, сначала надо туда прилететь на корабле? — кажется, эта мысль его искренне забавляла.

- Большая часть маячков — общедоступна. Достаточно долететь один раз и поставить такую метку — и телепортироваться к ней смогут все маги с соответствующим уровнем допуска, — я пожала плечами. — Оберон тоже оставил маячок в хижине бокора, только еще и прицепил к нему сигнализацию о присутствии. Этим маячком не воспользуется никто, кроме него. Зато меткой, по которой он наводил портал на Ирейю, ежедневно пользуется несколько тысяч человек.

Напоминание о Тангарре и бокоре заставило Раинера заметно помрачнеть — как, в общем-то, и меня.

- Интересно, додумался ли кто-нибудь отыскать дом второго бокора, — вздохнула я. — Зомби наверняка продолжают подниматься…

- А винят в этом наверняка тебя, — безжалостно припечатал Раинер. Помолчал и мрачно добавил: — И меня.

И будут винить. Потому что спихнуть вину на того, кто не может возразить, — поистине святое дело.

- По крайней мере, эпидемия должна стихнуть. — К моей досаде, прозвучало это до ужаса неуверенно.

Я обещала оставаться в городе до тех пор, пока чума не схлынет. Не то чтобы я расстраивалась из-за того, что нарушила это слово…

Раинер смотрел исподлобья. Его глаза отливали темным, ядовитым свинцом — будто воды Гаэлл, огибавшей городской холм и подарившей болотам за стеной многочисленные старицы. В Нальме не было таких рек — широких, неспешных, темных и коварных. В столице царили серебристые ручейки и белопенные горные речушки, да играла бликами вода в мраморных перепускных каналах.

Завороженная проскользнувшей ассоциацией, я замерла — а Раинеру этого мгновения хватило, чтобы окончательно уйти в себя.

- До сих пор все древние легенды подтверждались, — назидательно сообщила я ему. — Даже варка головы в уксусе сработала. Все должно быть хорошо.

Храмовник блеснул кривой улыбкой.

- Звучало бы гораздо лучше, если бы ты сама в это верила.