Ползи! (СИ) - Громов Эл - Страница 9

— Да нет же, я про другое! Ты должна свести каждому из рабов его клеймо! Скажи, что можешь это сделать — умоляю, скажи!

— Всем не смогу, — задумалась она. — И это твое желание? Вместо того, чтобы выбрать магию или какой-нибудь способ самому себе упростить жизнь?

— Скольким сможешь свести клеймо? — проигнорировав ее скептический тон, спросил я.

— Так и быть — друзьям твоим сведу. Как ты говорил — старик и мальчишка?

— Только двоим? — поник я.

— Уж прости, крошка, я все же не благотворительный фонд. Итак, ты выбираешь…

— Сведи клеймо старику и мальчишке. Мах и… ох, как же зовут пацана…

— Да не беспокойся. Я знаю, о ком ты.

— Мысли мои читаешь, плутовка такая?

— Да ты же просто вопишь в них, и читать не приходится.

— А дальше что? После исполнения желания?

— Я перемещу тебя наверх, к твоим друзьям. Все выжившие двигаются в направлении той пещеры, где река, потому что шахты и другие пещеры завалены сильнее всего. Так что просто дождись там своих товарищей.

— И что нам, прыгать сюда?

— Не стоит, кости еще переломаете. Твое-то падение я сгладила. Ладно, так уж и быть, в качестве подарка материализую веревочную лестницу рядом с тобой — пользуйтесь на здоровье.

— Спасибо, что ли…

— Пожалуйста, крошка. Пользуйся чужими дарами с умом. И постарайся не сдохнуть на поверхности этого мира в первый же день.

— Можно еще вопрос?

— Задавай.

— Ты ведь сказала, что моя душа хранит место для магии… но если ты просто исполнишь мое желание, разве место не останется пустующим? И разве это не против правил этого шизанутого мира?

— Ах, лукавишь, дружок, — усмехнулась она. — Еще одно желание выпросить хочешь — магию. Не работает это так. Не могу я. Но ты еще можешь передумать — вместо сведения клейма…

— Не надо, — перебил я. — Все в силе.

— Хорошо, будь по-твоему. А теперь закрой глаза, крошка, а то в обморок еще упадешь.

— Закрыл, Указующий Не-Пальчик, — улыбнулся я.

— Ну ты и сволочь.

Меня закрутило в вихре порывистого ветра и понесло наверх. Тошнота подступила вплотную к горлу. Когда все закончилось, я осторожно открыл глаза. Я был в том же месте, где находился до взрыва. Моему взору предстала чудовищная картина: Оскал лежал с пробитым камнем черепом, чуть поодаль от него по полу было размазано кровавое месиво, которое некогда было рабом, желающим ценой чужих жизней купить светлое будущее для своей семьи.

Глава 5. Погребенные заживо, безумцы, тоннель без просвета и домогательства во мраке

Дожидаясь других рабов, я времени зря не терял. Очнувшись от первоначального потрясения после всей дичи, которую пережил, я стал думать о делах насущных.

Рядом со мной лежала, как и обещала Не-Пальчик, веревочная лестница. Какой бы занудной и вредной ни была, а ведь реально помогла! Ну, спасибо, Перст Указующий.

Также на полу валялся факел. Горел. Это хорошо. Кажется, это факел Оскала. И как уцелел? Еще одно чудо, которое должно мне помочь.

Пока никого не было рядом, я справил нужду, параллельно думая о том, что человек, вопреки всем своим духовно-культурным запросам, довольно низок. Тут камни на головы рушатся, люди пачками умирают где-то неподалеку, магическая какая-то хрень творится, а я что? А мне хочется ссать, жрать и спать. Вот прямо упал бы сейчас тут и проспал бы суток трое — таким себя разбитым ощущаю. Воистину человек — самый громадный парадокс вселенной: и венец творения, и червь ползающий одновременно.

Закончив с туалетом, я с факелом в руке направился к трупу Оскала. Прислушался к себе при виде его разбитой морды: чувствую ли сострадание? Как ни старался, не смог обнаружить его в глубинах души. Правильно ли это?

Обыскав громилу, нашел у него в кармане лишь две медные монеты. Так, вот и местная валюта. Рабам, насколько понимаю, на карманные расходы бабок никто не выдает, а тут — на тебе. Видать, хоть и остался Оскал с клеймом, а все-таки был на особом счету у хозяев своих. Зря, что ли он, товарищей своих предал, а потом взорвать собирался?

Больше ничего у него полезного не нашлось. Нож, которым хотел зарезать меня, лежал рядом. Взял его — он куда важнее монет и наверняка непременно пригодится. Провел пальцем по клинку: ах, чтоб его! Острый какой. И длинный. Полезная находка. Нож складывался. Сложив, я убрал его в карман штанов, монеты туда же.

Поднявшись, направился к тому, что осталось от раба, взорвавшего пещеры. При виде этой картины замутило бы даже самого крепкого и черствого мужика. Поспешил отойти подальше.

Ждать пришлось недолго. Я успел осмотреть пещеру, но не нашел в ней ничего, что можно было бы забрать с собой. Вскоре послышались шаги. Еще через некоторое время показались выжившие. Один из них шел с факелом в руке, некоторые несли с собой какие-то вещи.

— Дан! — вскрикнул Мах.

Увидев его и пацана живыми, я ощутил, как огромный камень, тянувший меня в пропасть, отпустил.

— Вы в порядке? — быстро спросил я, подбегая к старику.

Я внимательно всмотрелся в его шею. Ах, зараза, не видно ничего. Седые волосы Маха спадали на плечи и закрывали шею.

— Порядок, за меня не переживай. Как ты выжил?

— Провалился под пол — буквально. Взрыв открыл проход в нижние пещеры. Я чудом уцелел при падении. А внизу нашел вот это, — уже громко, чтобы слышали все рабы, произнес я, подходя к веревочной лестнице и поднимая ее. — Там, внизу есть еще пещеры. Думаю, нам стоит спуститься и продвигаться по ним.

— И что нам это даст? — спросил один из рабов.

— Возможно, выведет наружу.

— Чепуха, — морщась и хмурясь, возразил тот же мужик. На вид ему лет пятьдесят — довольно крепкий на вид. — Все знают, что выход из этого подземелья только один — и он намертво завален камнями. Мы все тут сдохнем.

— Не надо так категорично, — сказал я дружелюбно. — Вы ведь не знаете, что там внизу.

— А ты знаешь, что ли?

— Нет, но мы не можем просто сидеть здесь сложа руки.

— А ты погляди на раненых. Они при спуске вниз уже подохнут, не говоря об опасном и неопределенном путешествии по пещерам.

— Давайте-ка для начала все передохнем, а уж потом решим, как быть, — миролюбиво, но твердо заявил Мах.

Пока все устраивались на отдых, я оглядел рабов. Ровно четырнадцать человек вместе со мной. Не густо.

Я прошелся между ними и зафиксировал в голове наблюдения и ответы на вопросы. Пять тяжело раненых, одна из них — женщина. Вряд ли выживут. Серьезные травмы и потеря крови. Еще несколько человек с повреждениями легкой степени. Еще две женщины, остальные все мужики. Присев рядом с пацаном (он был здесь единственным ребенком), я спросил:

— Как жизнь, братец?

— Ползу еще, — криво ухмыльнулся он.

Я бросил взгляд на его шею. Тату не было! Молодец Перст — не обманула!

— Молоток! Травмы, раны?

— Нет, ушибы да синяки только. А ты как?

— То же самое. Ну что, пойдешь со мной вниз?

— Пойду. Здесь оставаться бессмысленно, — решительно заявил он. — Ты что-то видел внизу?

— Нет. Я побывал только в одной пещере. От нее отходят тоннели. Углубляться не стал, чтобы скорее вернуться сюда.

— Как ты обратно поднялся?

— Веревочная лестница, — сказал я, глядя в ту сторону, где она лежала. А лежала она аккурат возле большой каменной глыбы с острым верхом. — Видишь камень? Никогда не отличался меткостью, но этот бросок мне удался. Закрепим опять за тот же камень и спустимся.

Он кивнул, и мы помолчали.

— Сколько там было детей?

— Шестеро.

— И все, рожденные здесь?

— Кроме еще одного пацана. Его, как и меня, лет в двенадцать сюда отправили за грехи родителей.

Мне хотелось заорать во все горло. Дети, погребенные под обломками. Дети, не видевшие солнечного света. Мог ли я успеть? Мог ли я предотвратить? Никогда не узнаю — и буду до конца жизни мучиться этим вопросом.

— Что у нас с провизией, не знаешь? — спросил у мальчишки, блокируя боль в груди и мрачные мысли в голове.