Согадон (СИ) - "ArtTax" - Страница 68

Пожилая женщина проигнорировала данную реплику Такоямы и поспешила сменить тему разговора:

— Всё это уже неважно. Синоба всё равно ослушался моего приказа и лично вмешался в эту перестрелку. Поэтому никто на нас и пальцем завтра не покажет. А перед девочками я завтра лично извинюсь. Ты пьёшь таблетки от давления?

Вместо ответа, Такояма со всей своей стариковской силищи ударил кулаком по столу и показательно-громко обратился к женщине лет сорока, которая молча стояла за его спиной.

— Отключи этот «телевизор»! Иначе я его сейчас в окно выброшу!

Склонившись над ноутбуком и неловко улыбнувшись пожилой женщине, помощница Такоямы пробормотала:

— Извините, госпожа.

— Проследи, чтобы он выпил таблетки, — проворчала старушка и сама отключила связь.

— Да как же она меня достала!!! — меж тем дал волю своим эмоциям старик Такояма. — Чем она старше, тем всё чаще идёт мне наперекор!! У неё так старческий маразм развивается, или она столь изощрённо хочет меня в могилу свести?!

Что тебе сказал Синоба?! Зачем он туда полез?!!

— Говорит, что так захотели боги, — начав разминать разгневанному старику плечи, неуверенно пробормотала женщина. — Думаю, вам следует с ним лично переговорить.

Несколько секунд Такояма обдумывал это предложение и принял весьма спорное решение:

— Не сейчас. Как бы то ни было, но Синоба ослушался приказа моей жены. Поэтому я не могу сейчас его хвалить или ругать. Лучше его сегодня игнорировать. Пусть понимает моё молчание, как хочет.

К тому же, завтра станет очевидно, сошёл ли он с ума, или он просто влюбился в одну из этих девчонок (вот и городит всякую ахинею, прикрывая свои чувства). Он ведь не один там был?

— Да, господин.

— Тогда пусть допросят этого человека по поводу того, что там произошло на самом деле.

— У помощника Синобы несколько ножевых ранений. Он сейчас в больнице вместе с младшей Воронцовой, — поспешила объяснить женщина причину, по которой желание Такоямы не так-то и просто будет исполнить.

— А с девчонкой что? — проявил интерес Такояма.

— В основном, царапины. Самой опасной оказалась рана на спине, из-за которой та потеряла слишком много крови. Но ваш личный врач заверил меня, что для столь молодой девушки, это пустяки.

— Хоть какие-то хорошие новости в этом бедламе, — пробормотал Такояма, медленно успокаиваясь. — Что ты сама-то по этому поводу думаешь?

И этот вопрос Такоямы был с подвохом. Женщине было крайне опасно озвучивать свои мысли по поводу своевольности жены Такоямы или поступка Синобы, который с каждым днём становился всё более влиятельным и опасным человеком в Саппоро. Именно здесь и сейчас стоило проявить дипломатический такт, чтобы не угодить в жернова.

Поэтому, немного подумав, женщина тихо проворковала:

— Кусуноки убит во время празднования Согадон. Убит молодой девушкой, которая имела право на месть. А убит он был своей же собственной катаной. Да ещё и с благословения богов. Господин, какой ещё я могу дать комментарий, если все факты говорят сами за себя? Это знак того, что в Токио вас ждёт удача.

— Убит девчонкой во время Согадон, — задумчиво пробормотал Такояма, и его губы слабо изогнулись в улыбке.

Само это совпадение уже было забавным. А символизма тут было, хоть отбавляй. Кроме того, данное событие затронуло излюбленную стариком тему «национальной гордости». Если бы только вместо девчонки был парень, да ещё бы японец…. Но в целом, и так было неплохо.

А ведь, кроме того, Такояма теперь приедет в Токио как победитель. Ему незачем больше извиняться за свои ошибки. Зато кое-кого обвинить в умышленном саботаже и потребовать для этих людей соответствующее наказание…

Глаза старика злобно блеснули. Он почувствовал себя не только победителем, но и уже начал упиваться предстоящей местью.

Желание бросить всё и уйти на почётную пенсию — у Такоямы испарилось бесследно. Неудачи последних лет, которые всё ниже клонили его к земле — исчезли. А вместо стариковских хворей на Такояму буквально накатило «нечто другое». Да так сильно «накатило», что Такояма даже сам испугался давно забытых ощущений. Такого даже в молодости с ним не было! Или он этого просто не помнит?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В общем, предаваться воспоминаниям и упускать столь дивный момент — Такояма не стал.

— Господин! — взвизгнула женщина, которая скорее была удивлена такому напору, чем возмущена и напугана. — У вас же давление!

А по полу роскошного купе с камином разлетелись пуговицы от женской блузки. И как-то плохо верилось в то, что Такояма нуждался в каких-то там таблетках.

***

К слову, пожилая женщина, по имени Фумико, была тоже нарасхват этой ночью. Помимо неудачного разговора с мужем, который отчитал её как малолетнюю девчонку, у неё был очень сложный разговор с прокурором, начавшийся со слов: «Госпожа Такояма, я, кажется, чётко и ясно «просил» вас не устраивать войну на городских улицах! А в итоге нам теперь главную городскую достопримечательность придётся неделю от крови отмывать!! Кто за всё это будет отвечать?!!»

Затем позвонил ещё один мужичонка, сходу громко воскликнув: «Великий Будда, где вы достали эту чокнутую девчонку! Да наша городская река из берегов выйдет, если мы все эти трупы в ней утопим! И как мне всё это объяснять теперь журналистам? Кто вообще будет отвечать за весь этот бардак?!!

Затем позвонил ещё один неизвестный, который на скверном японском пролаял: «Японска сука! Я лично буду к тебе ехать!…»

Что там дальше собирался делать её «внезапный поклонник», когда приедет в Саппоро, старушка не пожелала слушать и отключила связь. К тому же, в кабинете старушки появилась бледная и сонная молодая девушка.

— Госпожа, к вам пришли люди из мэрии. Требуют немедленной встречи.

— Напои их пока кофе, — столь же устало распорядилась Фумико. — Через пару минут подойду.

Поклонившись, молодая девушка удалилась. А старушка встала из-за стола и подошла к старинным часам.

Сделаны эти часы были ещё до рождения её бабушки, известным японским мастером, на совесть и на века. Но за этими часами требовался постоянный уход.

А ещё, эти часы всё чаще стали ломаться, и многие детали к ним теперь приходилось закупать из-за границы. Поэтому сколько в этих часах осталось японского, теперь уже сложно было сказать.

Главным тут был тот факт, что эти часы всё ещё работали и показывали точное время. Наверное…

Вот только на вопрос о том, почему она тратит своё драгоценное время на поддержание работы этих часов (да и кому это вообще нужно?) — Фумико не могла дать ответа.

Жалко? Семейная традиция? Больше некому? — Фумико действительно не знала, зачем она упрямо возиться с этими старинными и никому не нужными часами. Сегодня она просто заводила часовой механизм, как делала это десять лет назад, двадцать, пятьдесят…

***

И пока старушка разглядывала часовой ключ в своих руках, где-то далеко от неё, весело смеялась и кружилась страшная женщина с лисьим хвостом.

Долгие годы её забытья сменились настоящей бурей из людских страстей, невероятнейших историй и забавнейших смертей. Женщине всё больше и больше нравилась эта новая безумная эпоха смертных. Кстати, по поводу смертей, что там насчёт её обещания?

Резко перестав кружиться, женщина протянула свою когтистую руку к одному из огоньков, которые витали вокруг неё.

Огонёк этот резко отпрянул в сторону. Он хотел убежать от этого чудища, улететь, испариться. Но не мог! Этой смертной душе предназначено было стать пищей для грозной и страшной богини, которая вскоре вновь начала весело кружиться, как послушная шестерёнка в очень древнем механизме.

***

— Ня-я-я!!! — в свою очередь, просто радуясь прошедшему дню, кошкодевочка блаженно вытянулась на огромной кровати.

Её новый дом был куда лучше тех старых руин. И потому, скосив свои глаза на крохотную кошачью фигурку, которая в далёкой древности была вырезана из мрамора самым первым жрецом её самого первого храма, маленькая богиня весело улыбнулась и свернулась на кровати калачиком.