На жёлтый свет (СИ) - Ледовская Светлана - Страница 25

— Не кипятись. Ты ведь не просто так мне позвонила? Тебе нужна помощь, забыла? — тяжело вздохнув, я кивком признала его правоту. — Слишком гордая для шуток в свой адрес?

— Я устала, — осторожно освободив ладонь, обхватила чашку остывшего кофе. — Наверное, зря я позвонила…

— Меня зовут Виктор, — накатило запоздалое понимание, что Булатный меня не узнал, и кивнула. — Кто дал тебе мой номер?

— Брат. Ярик Витович, — сидящий напротив мужчина нахмурился, кажется, начиная принимать меня всерьёз.

— Он сказал, кто я? — прозвучало очень напряжённо.

— Нет. Он и номер мне… написал. Так вышло, что поговорить нам не удалось, — смотреть на Булатного я не могла.

— Яр не стал бы зря… — пробормотал он задумчиво и уже очень серьёзно взглянул на меня. — С ним всё в порядке?

— Да.

— Во что же ты вляпалась, девочка?

Набрав воздух, я уже собиралась заговорить, но в этот момент на экране телевизора на противоположной стене появилась моя фотография. Диктор что-то говорил, но звука не было.

Виктор проследил за моим взглядом.

— Что за… Тебе придется мне многое объяснить.

— Меня ищут. И если… Помоги мне спрятаться ненадолго. Я… я заплачу.

— И много заплатишь? — сухо поинтересовался Булатный. — Ты ведь и завтрак себе купить не можешь.

— У меня есть деньги. Правда, — я облизала вмиг пересохшие губы. — Я восстановлю доступ к счетам и…

— И много у тебя денег? — мрачно спросил Виктор, и было совершенно не ясно — всерьёз ли.

— Ну… — я неопределённо пожала плечами.

— Вот, держи, — мужчина криво улыбнулся и протянул мне свои солнцезащитные очки. — Так меньше шансов, что тебя узнают. Пошли.

— Куда?

— Туда, где безопасно.

Прихватив рюкзак, я пошла следом за Булатным. Мужчина расплатился у стойки бара и небрежно обнял меня, притягивая к себе.

— Не дёргайся, Николь, — шепнул он мне на ухо. — Так мы меньше привлекаем внимание.

Наверное, он просто не понимал, что, напротив — на нас, смотрели многие. Я наверняка казалась растрёпанным воробьём, а вот он… Красивый гад.

Будто воруя яблоки в соседском саду, я обхватила его за талию, сунув палец в петлю джинсов. Касаться его, идти рядом, ощущать тёплый аромат дыма и парфюма было так соблазнительно и правильно. Вот бы было здорово, если можно было бы всегда получать то, что хочется.

Виктор подстроился под мой шаг, не торопя, и неожиданно мягко коснулся губами виска.

— Всё будет хорошо. Не бойся.

Не ответив, я позволила Булатному сжать моё плечо крепче. Мы шли мимо витрин, редких покупателей, огибали скамьи для отдыха. Даже оказавшись снаружи, Виктор удерживал меня рядом. Впрочем, я бы и не вздумала сопротивляться. Не из-за страха привлечь внимание охранников и прохожих, а потому, что мне было слишком хорошо в его объятьях. И совсем не страшно.

Мужчина открыл дверцу автомобиля и подтолкнул меня в салон. Внутри пахло табаком и кожей. Под зеркалом заднего вида висел крохотный ловец снов с полупрозрачными камушками.

— Сестра подарила, — пояснил Виктор и тронул украшение пальцем.

— Она… талантлива.

— Это точно, — с готовностью согласился мужчина. — Жаль, редко видимся. Но она всегда присылает особенные вещицы, и я точно знаю, что дорог ей.

— Хорошо, когда есть близкие люди, — прозвучало как-то тоскливо, и я попыталась исправить впечатление. — У меня не хватает времени на семью, — запоздало поняла, что сделала только хуже. — То есть, я… я…

— С братом общаться некогда?

— Он всегда считал меня чужой, — я опустила взгляд на сцепленные на коленях пальцы. — У нас сложные отношения.

Виктор молчал, и с ним не было неловко. Я закрыла глаза, вспомнив ту ночь, когда мы ехали сквозь ночь по улицам города, освещённым огнями фонарей. Тогда мне тоже было легко делиться с ним глубоко личным.

— После смерти родителей меня взяла под опеку бабушка, а Ярик считал меня приёмышем и… Я не виню его. Давно стоило поговорить с братом, а не прятаться за своими тайнами и страхами.

— Чего же ты боишься?

— Того, что, даже узнав правду, Яр всё равно будет видеть во мне чужую.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

На мою ладонь легла мужская рука и легонько сжала её. Какой же тёплой была его кожа!

— Он наверняка не считает тебя чужой, — я упрямо поджала губы. — Ведь он дал тебе мой номер.

Глава 37

Набатом прозвучал звук щелчка центрального замка. Я дёрнулась, сбрасывая чужую руку.

— Тихо, — твёрдо произнёс Виктор. — Пристегнись. Нам нужно ехать. Я ведь видел твоё фото и другие — тоже.

— Верно, — я была вынуждена подчиниться. Непослушными пальцами пыталась защелкнуть ремень безопасности.

— Давай я, — Булатный легко проделал манипуляцию и ободряюще улыбнулся.

— Ты уверен, что можешь помочь, но ведь даже не знаешь, что у меня стряслось.

— Расскажешь, как доедем до места.

— Кто же ты такой? — Виктор не ответил, но его губы изогнулись в соблазнительной улыбке, которую я так и не смогла забыть.

Машина маневрировала по шоссе, объезжая другой транспорт. Водителем Булатный был хорошим. Мне даже удалось прикрыть глаза, расслабившись. Опущенный козырёк оградил от настырного солнечного света. Мерный шум двигателя укачивал лучше колыбельной. Тихая музыка из радиоприёмника дополняла атмосферу покоя и умиротворения.

* * * * *

Очнувшись, я попыталась взмахнуть руками и поняла, что связана. От ужаса заскулила и слепо щурилась на свет, падающий в глаза.

— Ники! Ники! Успокойся, девочка! — отрывисто приказывал кто-то.

— Пустите… прошу, не надо… прошу… — я беспомощно оглядывалась, не понимая, где нахожусь. За окном машины мелькали деревья, и осознание происходящего обрушилось на меня каменной стеной. Булатный вёз меня к Рустаму. В особняк, расположенный в пригороде. — Нет! Не отдавай меня ему! Вик, прошу, не отдавай! Он же убьёт меня… Пожалуйста, он убьёт меня, потому что я никогда не стану… Отпусти меня!!! — мужчина свернул к обочине и остановил автомобиль. Я дёрнула дверь, но она оказалась закрытой. От ужаса меня била крупная дрожь, пространство сузилось до неподдающейся моим усилиям открыть её ручке двери.

— Николь! — меня обхватили сильные руки. Наверное, это должно было успокоить меня. Наверняка. Но вместо этого, я завизжала, царапая ладони, опустившиеся мне на плечи.

— Выпусти меня… прошу. Я заплачу тебе. Всё отдам. Всё, что ты захочешь. Только пусти меня… Твааарь! — перед глазами вспыхивали жёлтые пятна. — Гад! Мразота! Ненавижуууу! — выла протяжно. — Справился?

— Перестань, — прохрипел голос над ухом.

Он хотел, чтобы я сдалась, позволила продать себя без сопротивления, и так было бы проще. Для него. Нет. Я не хотела облегчать жизнь выродку.

— Ники, я никому тебя не отдам, — убеждал меня Булатный, но мы были так далеко от его квартиры. И он не догадывался, что я знаю об этом. — Перестань истерить.

— Пусти меня, — я уже не могла сдерживать умоляющие нотки в голосе. — Прямо сейчас. Выпусти… Прошу… Прошу тебя…

На лбу выступила испарина, дыхание давалось с трудом, я пыталась выбраться из тесных объятий, но выходило вяло. Салон казался слишком маленьким и тесным.

Пробормотав проклятье, Виктор перегнулся через меня и распахнул дверь, затем он освободил меня от ремня и отодвинулся. Ожидая подвоха, я вышла наружу и, качаясь, пошла прочь.

— Николь, — мужчина звал меня настороженно, как обычно окликают обезумевшее животное. — Я тебе не враг.

— Ещё один… друг нашёлся, — опустившись на колени в траву, я вздрогнула от странного сухого смешка. Затем ещё от одного. И ещё. И вдруг на меня накатила волна горького смеха. Он рвал душу, выворачивал меня наизнанку, натягивал связки, грозящие разорваться от напряжения.

Внезапно внутренности скрутило, и я повалилась набок. Смех сменился рыданиями. Я выгнулась, теряясь в желании сдирать с себя кожу и прижаться к кому-то дышащему и родному. К кому-то, кого нет рядом, и никогда уже не будет. Я никогда ещё не была так одинока.