Жемчужина Великого Леса (СИ) - Шахрай Юлия - Страница 18

Скрываю облегченный вздох, улыбаюсь и спрашиваю:

— А у тебя есть орехи, фрукты или что-то такое?

— Неужели не наелась?

— Просто люблю что-то грызть, пока читаю. Я очень аккуратно и книгу не испачкаю.

— Сейчас посмотрю.

Открывает шкафчик, во что-то всматривается и достает мешочек с орехами. Пересыпает в тарелочку и вручает мне. Благодарю, и вместе идем в кабинет.

Кабинет не оправдывает моих ожиданий. Не так я представляла логово некроманта — в нем слишком много света, вдоль одной стены книжные шкафы, напротив два кресла с небольшим столиком между ними и огромным полотном на морскую тему. У окна массивный стол с креслом. Бежевый ковер на полу. Все очень обычно и практично — ничего, что давало бы понять кто по профессии владелец кабинета. Так и подмывает спросить, где же все эти сырые подвалы, черепа, скелеты, пентаграммы, таинственные магические инструменты и прочее.

Проходим к книжному шкафу, Райлон его открывает и предлагает выбрать книгу. Поступаю так, как всегда в таких случаях — закрываю глаза и жду, пока появится понимание того, где находится книга, которую мне нужно прочитать. Выбор не так уж велик, поэтому много времени это не занимает. Искомая книга оказывается на второй полке сверху, пятая справа — «Летопись появления Разлома» какого-то человеческого автора. Довольно улыбаюсь и, под удивленным взглядом некроманта, с ногами забираюсь в кресло у стены. Укладываю книгу на подлокотник, тарелку с орешками ставлю себе на ноги и погружаюсь в чтение.

Уже на первых страницах понимаю, что мне невероятно повезло и у меня в руках истинное сокровище — мало того, что автор сам был в том легендарном походе, так еще и умеет об этом увлекательно рассказать.

Отрываюсь от книги только тогда, когда в комнате становится темнее. Поднимаю голову и вижу, что Райлон все еще работает, а за окном уже начинает темнеть. Удивленно приподнимаю брови:

— Вот это я засиделась!

Некромант отрывает голову от документов и усмехается:

— Ты не реагировала на вопросы, поэтому я не стал тебя беспокоить.

— Прости! Со мной такое бывает. Нужно было дотронуться до моей руки, и я бы сразу отвлеклась.

— Не страшно. Впервые вижу, чтобы кто-то был настолько поглощен чтением.

— Это тебе не страшно. А я уже опаздываю. Мне пора. Прости!

Подхватываюсь, кладу книгу на столик, туда же ставлю опустевшую миску, вихрем уношусь в спальню, снимаю рубаху Райлона, натягиваю свою одежду, подхватываю сумку и бегу в гостиную. Киваю несколько ошарашенному некроманту и открываю портал в свою гостиную.

Вбегаю в свою комнату. Мысленно благодарю Торриэля за подготовленную одежду, переодеваюсь и бегу в зал для тренировок. Мастер Парриэль осуждающе качает головой, но мое опоздание никак не комментирует. Делаю быструю разминку, и мы начинаем тренировку.

Из тренировочного зала выползаю уставшая, но довольная. Сегодня мастер помогал мне отточить навыки владения длинным кинжалом. Непривычное для меня оружие, на освоение которого потребовалось время.

Нужно бы после тренировки пойти ополоснуться, но сил хватает только на то, чтобы сесть за обеденный стол и попросить Торриэля добыть мне еды.

Он достает из стазисного шкафа горшочек с рагу, пирог и, пока я расправляюсь с едой, готовит мне большую кружку травяного взвара. Затем садится напротив и осуждающе смотрит.

Доедаю и укоризненно смотрю в ответ:

— Я же не специально!

— Знаю.

— Почему тогда так смотришь?

— Надеюсь разбудить твою совесть.

— И как?

— Не работает. В ванную сама дойдешь?

— Постараюсь. Подожди меня, пожалуйста, в моей комнате.

Собрав остатки сил, иду мыться. Переодеваюсь в домашнее платье, прохожу в свою комнату, присаживаюсь рядом с Торриэлем и беру его за руку:

— Прости. Я все понимаю и постараюсь больше так не делать.

— А если такая ситуация повториться?

— Отложу тренировку, поем, подожду немного времени и только потом пойду тренироваться. Доволен?

— Да.

— Точно?

— Точно. Рассказывай. Ты же явно позвала меня чтобы что-то спросить.

После моего пересказа обо всем, что произошло за время, пока мы не виделись, друг какое-то время обдумывает услышанное, затем спрашивает:

— Что ты хочешь услышать?

— Правду.

— Даже если она может тебе не понравится?

— Да. Ты же понимаешь, какие мысли мне сразу же лезут в голову. Мне нужен взгляд со стороны. И твои советы.

— Хорошо. У его поведения может быть несколько объяснений. Первое — ты ему нравишься, и он хотел провести с тобой больше времени.

— Но это объяснение не единственное?

— Верно. Второе — ему было любопытно узнать больше об эльфах. Вот он и пригласил тебя остаться. Третье объяснение — ему нравится заниматься с тобой сексом и он позвал тебя только поэтому. Четвертое — проверял, насколько ты серьезно к нему относишься. Он не хочет встречаться и мог использовать эту встречу как предлог для твоей проверки. Последнее, которое приходит мне в голову…

— Говори.

— Он решил собрать больше информации про эльфов не для себя, а по чьему-то поручению. Все варианты вероятны. Я не видел вас вместе, поэтому мне сложно сказать точно.

— Умеешь ты обнадежить.

— Я старался.

— Думаешь, я вела себя правильно?

— Ты молодец. Я тобой горжусь. Вижу, что успел хоть чему-то тебя научить. Ты все сделала правильно. Наверняка он был шокирован тем, насколько у тебя хороший аппетит. Но если он проверял твои намерения, это его успокоило — у людей не принято обжираться перед тем, кто нравится. И то, что ты не осталась на все выходные, тоже его должно успокоить. Конечно, если верна именно эта версия.

— Что посоветуешь?

— По поводу чего?

— Как мне себя вести с ним и что ему рассказывать.

— Старайся не выдавать своих истинных чувств и веди себя так, будто тебе от него действительно нужен только секс. Не проявляй излишней заинтересованности. Не скрывай свои привычки, но и не показывай всего. Будь очень осторожна, отвечая на его вопросы. Интуиция в этот раз тебя очень выручила. Я верю, что раз вы предназначены друг другу, он не может оказаться подлецом или плохим человеком. И он не может остаться к тебе равнодушным. Но люди часто не умеют прислушиваться к своим эмоциям.

— Хочешь сказать мне еще что-то неприятное?

— Не хочу. Но мне придется. Ты готова меня услышать?

— Давай.

— Он может осознать свои чувства, когда будет уже слишком поздно и ничего нельзя будет исправить. Поэтому ты должна будешь с ним расстаться, чтобы у него было время подумать, осознать чувства и решить, на что он готов ради вас.

— Расстаться?

— Да. После праздника середины зимы.

— Так скоро…

— У тебя есть еще месяц.

— Почему именно тогда?

— Ты уедешь на каникулы. Это отдалит вас друг от друга. Он лишится того, что уже считает привычным — тебя. Он должен почувствовать, что может потерять тебя навсегда и ему нужно решиться на серьезные действия, пока еще можно что-то изменить.

— А если он не поймет?

— Может быть и такое. Это очень сложное решение и ты должна будешь принять его сама. Я не могу дать гарантий, что это сработает. Но могу продумать все так, чтобы максимально подтолкнуть его к правильному выбору.

Прижимаюсь к Торриэлю, утыкаюсь носом в его шею и вдыхаю запах, который меня всегда успокаивал. Всегда, но не теперь. Слишком много мыслей. Слишком много если. Слишком страшно.

Он успокаивающе гладит меня по спине. Вздыхает:

— Ну, что ты? Не нужно сразу же думать о плохом. Может, сходим опять на ту поляну?

— Не нужно.

Делаю несколько глубоких вдохов и беру эмоции под контроль. Не хочу волновать друга еще больше. Отстраняюсь и спрашиваю:

— Хочешь послушать, как бьется сердце моей дочери?

— Спрашиваешь!

Плету заклинание, и слушаем размеренный стук. Улыбаюсь. Думаю о том, будет ли Торриэль опекать мою дочку так же сильно, как меня. После того, как моя мама и его отец исчезли, я упросила бабушку оставить Торриэля жить с нами. Взрослые боялись огорчить меня еще больше, поэтому согласились. Общее горе нас очень сблизило. У меня никогда не было отца, у Торриэля мать умерла, когда ему было пять лет. Братьев или сестер у нас тоже не было. Поэтому мы в одночасье потеряли самых близких для нас эльфов. Но нашли опору друг в друге.