Зора (СИ) - "1ex0" - Страница 14

Так постепенно Константин учился чувствовать магию смерти и углублял своё понимание в том, как её извлекать. Тот урок лича из болот Н’октуса он, конечно же, усвоил. Бессмертный добивался от него, чтобы он увидел, на какие два потока разделяется зелёный всполох. Будучи нематериализованным в магический эффект, зелёное пламя распадается на составные части, из которых лич-маг и сделал его, а именно: на зелёный поток эфира и, как бы это парадоксально ни звучало, свет луны. Такой принцип работы магии применим также и к другим сферам. Если магию не задействовать, она всегда возвращается обратно в эфир. Да, это прибавило знаний в области вожделенной сферы магии, однако никак не приблизило к пониманию того, как же ему начаться управлять эти треклятым эфиром. Зоралист в свою очередь отвечал ему, что эту практику он будет проходить в чёрной башне. Константин смирился с этим и стал расспрашивать уже зорацира, когда он будет готов к путешествию на юг. Тот не давал никаких конкретных сроков, а лишь говорил, что с каждым толнорм он становится всё ближе и ближе.

Но эти самые толноры летели и летели, превращаясь в корлы, а занятия всё продолжались и продолжались. Только теперь он имел дело с Загрисом. Прикоснувшись к краю души этого лича, некромант почувствовал другое: взмах оружия и лязг стали, кровопролитное сражение одни против всех, залив Мирион и стоящий на его берегу форт, точнее же, то, что от этого оплота осталось. Да, этот лич использовал свою силу смерти, чтобы сосредоточиться на военном ремесле. Он обитал на руинах форта Эн’сутелина, который располагается на берегу Мириона. Константин проявлял выдающееся терпение, ожидая, когда его наставник сам торжественно объявит ему о том, что ученик готов-таки к самому важному путешествию в его жизни. За это время он уже столько познал, что, наверное, способен был преподавать теоретические знания в области некромантии. Но знания в этой области были настолько обширны, что уроки не завершались никогда. И это облегчало возможность проявлять терпение, ведь сосредоточенность на прогрессе позволяла ему видеть свой рост. А размышления об открывшихся знаниях порой захватывали настолько, что толноры пролетали буквально незаметно.

Если говорить о его жизни среди сустиазоров, то он вошёл в привычную колею. Особо ни с кем разговоры не заводил, но в случае необходимости мог легко подойти к любому обитателю поместья. Да и они тоже стали привыкать к нелюдимому члену своего общества. Они также подходили к нему с серьёзными вопросами или просьбами, стараясь не докучать пустыми расспросами о личной жизни и собственных целях. Они знали – он будущий некромант, и зорацир проводит с ним дополнительные занятия. А с определённого момента они стали замечать его отличия не только в поведении, но и во внешности. Он становился мрачнее и даже как-то страшнее. Людям казалось, да и сам Константин думал так же, что его кожа начинает становиться лишь бледнее. И он, пытаясь понять причину таких изменений, старался быть более наблюдательным в этой области. Можно сказать, он сосредоточился на этом. И спустя 63 толнора он мог дать ответ – луна. В те толноры, когда луна на небе была полной, Загрис менял методы обучения. Вместо того, чтобы рассказывать или показывать своему ученику что-нибудь новое, они устремляли свои взоры ввысь, туда, где находилось ночное светило, и просто молча стояли и смотрели на него. Лич это никак не объяснял, но некромант послушно следовал его примеру. Конечно, из-за густого мрака в восточном квартале видеть луну было невозможно, однако бессмертный в таких случаях всегда говорил, чтобы Константин пытался увидеть её, как будто бы никакого марева и не было, услышать её, как будто бы она разговаривает с ним, почувствовать её, как если бы он прикоснулся к ней. Конечно же, некромант ничего подобного не видел, не слышал и не ощущал, но старательно пытался сделать это. В голове то и дело рождалась мысль, что они занимаются пустыми делами. Однако ученик всякий раз подавлял её, предполагая, что как-нибудь это на нём да отражается. И вот теперь он понял, как именно – бледность его кожи напрямую зависела от этих любований луной. Каждые 42 толнора она становилась всё светлее и светлее, приближаясь к бледному сиянию ночного светила. Что ж, это открытие порадовало будущего некроманта, ведь он воочию увидел, что эти занятия не проходят даром – медленно и верно некромант становится бессмертным существом. А это значит, что вскоре он сможет ходить по Игской роще и пустошам Акхалла без опасений. Жуткие звери не будут на него нападать. Так что он уже предвкушал скорое завершение этих тренировок и путешествие к чёрной башне. Более того, он заметил и другие признаки собственного преобразования – потребности. Они давали знать о себе всё реже и реже. Константин мог прожить без пищи, воды и сна до 10 толноров. А с каждым полнолуньем и того дольше. Но вот пока что сердцебиение никуда не девалось. И, как будто бы этого всего мало, каждые 42 толнора он, и в самом деле, мог ощущать луну. Теперь ему не нужны были указания лича – он мог сам определить, в каком месте под сводами тьмы находится бледный лик. Но бессмертный не отпускал его. А некромант продолжал ждать, когда же владыка смерти скажет, что он познал всё. Так, теоретические знания некромантии становились всё глубже и сложнее. Кожа делалась всё бледнее. Насущные потребности уходили всё дальше. Луна становилась всё ближе, настолько ближе, что некромант стал ощущать её даже тогда, когда её не было на небе. Но вот только взять её силу он никак не мог, как и не мог прикоснуться к эфиру, чтобы вытянуть из него зелёный поток и смешать его с лунным светом, после которого в его ладони, в его глазах и в его душе, наконец-то, загорится зелёное пламя смерти.

И вот, настал 23 толнор 7 месяца 245 корла. Лунный диск был уже не таким полным, как совершенно недавно, однако некромант ощущал её так, будто бы она до сих пор ещё полная. Константин встретился с зорациром и тут же задал ему вопрос: «Когда мы приступим к практике?» Служитель Загриса отвечал ему: «Ты же помнишь слова зоралиста: познавать эфир и учиться практическому применению магии смерти ты будешь в чёрной башне» - «Когда во мне уже скопится достаточно сущности смерти, чтобы я мог безопасно пуститься на её поиски?» - «Ответь, когда ты в последний раз принимал пищу?» - «44 толнора назад» - «Как думаешь, когда голод наступит в следующий раз?» - «Мне кажется, он должен был уже сделать это 23 толнора назад» - «Всё верно. Твоя связь с луной настолько крепка, что теперь она является источником твоей силы. Сделай вывод по этому поводу» - «Я больше не зависим от насущны потребностей» Для наглядности он даже снял свою защитную маску и задержал дыхание. Наставник немного помолчал, дав понять, что некромант может вовсе не дышать, а после продолжил: «Всё верно. Ты перешёл границу несовершенства. Теперь ты идёшь по пути величия. Твоя сущность уже претерпела множественные изменения, так что ты можешь войти в жуткие земли, подверженные силе Мората. От большинства существ ты защищён. Однако вспомни, чему тебя учил Загрис в отношении разновидностей нежити» - «То́уры или существа, не успевшие претерпеть значительное разложение плоти, могут воспротивиться тёмной силе и с помощью своей души задействовать собственный дух, чтобы поступать по собственной воле» - «Верно. А что движет животными?» - «Инстинкт. Тем более те, которые подвержены силе Мората, пребывают в страхе или ярости. Следовательно, они опасны вдвойне» - «Всё верно. Мы тебя не удерживаем тут. Ты волен сам решить, когда пуститься на поиски своего предназначения. Воспользуйся своим разумом, познавшим совершенство и стремящимся к величию, чтобы взвесить все факты, и прими решение. Я не стану давать тебе советы. Но, чтобы тебе было от чего отталкиваться, задам два вопроса: теперь, когда ты познал величие и когда ценность твоей жизни возросла так высоко, было бы разумно положиться на случай в этом деле? С другой стороны, с того момента, как Игская роща и пустоши Акхалла были преобразованы силой Мората, прошло очень много корлов. Может ли быть такое, что все тоуры давно стали ме́нгам, и угрозы для тебя там больше не существует?» Задав эти вопросы, зорацир замолк, давая Константину прикоснуться к этому процессу мышления, а потом через какое-то время снова заговорил: «Тебе нужно время и желательно одиночество. Если ты вернёшься сюда, это будет означать, что ты решил остаться и продолжить обучение. Но если я тебя больше не увижу, то пойму, что ты решил следовать на зов предназначения» - «А разве ты не знаешь, какой выбор я сделаю?» - «Знаю. Но теперь узнать это должен ты сам» И Константин покинул Эт’сидиан. Навсегда. Потому что решение было очевидным – пора уже становиться некромантом. Посмотрев на свои цистерны с дыхательной смесью, он попытался вспомнить, когда последний раз обновлял их содержимое. Это было настолько давно, что он даже усмехнулся: «Получается, я дышал этой отравой. Забавно» Выбросив их совсем, он таким образом полностью отрёкся от своей прошлой жизни. Однако маска не полетела за ними следом, ведь теперь это стало его символом, его лицом. Пробираясь по ночному городу, он не надевал её, чтобы не привлекать внимания. А человек с задумчивым лицом, который ничего не скрывает, подозрений никаких не вызывал. Стражников он встретил лишь единожды. Однако он просто прошёл мимо них и устремился на юг. Но, оказавшись в знакомом районе, он вспомнил про Танетайна. Столько корлов прошло. Некромант не думал ворошить прошлое. Однако не удержался от того, чтобы просто взглянуть на лабораторию своего друга. И его немного удивило, что она выглядела, как прежде. «Неужели он ещё жив и здоров?» - пробормотал себе под нос алхимик, ведь он помнил, что предсказывал тот на счёт своего заведения. Значит, не продал. Может, сам пока ещё работает, а, может, нашёл наследника и передал ему. Во всяком случае Константин обещал не приходить у нему после смерти. Поэтому, оставив в покое жилище, в котором он некогда рос, некромант двинулся дальше. Следующий пункт его назначения – город Хат’румбер. Всё-таки разумнее всего путешествовать по дорогам. Пока он не покорил зелёное пламя некромантии, жизнь имеет значение.