Зверь. Том 1 и Том 2 (СИ) - Калинин Алексей - Страница 53

— Да ты по сути ничего и не сказал, — хмыкнул я в ответ. — Так можно к любому случаю прибздеться — вроде нельзя голубю на голову императора насрать, а то мир изменится к худшему…

— Всё шутки шутишь? — вздохнул Кузьма. — А сам всё равно обещал помочь! И я говорю правду — могу ещё раз зуб дать!

— И на хрена мне призрачный зуб? Да помогу я тебе, — махнул я беспечно. — Вот будет какое выступление, так и помогу на сцене очутиться. А дальше уж сам…

— Не, ты ещё слова скажешь такие, чтобы у меня песня сама из души полилась, — произнес задумчиво Кузьма.

— Матом пойдет?

— Ну, можно и так, если только на пользу дела.

— Ладно, тогда давай, до свидания. Сейчас мне поспать надо, а то утро вечера мудренее только в сказках бывает.

— Прощевай, ведьмак. Помни, что ты обеща-а-а-ал! — прогудел призрак, пролетая сквозь оконное стекло.

— Ага, такое фиг забудешь, — буркнул я в ответ и завалился на подушку.

Глава 9

Каким-то образом о нашем вчерашнем приключении узнали в гимназии. Со мной уже здоровались более приветливо. Уже не воротили морды от захолустного боярчика. Нет, даже девчонки стали пристальнее присматриваться — всё-таки как ни как двоих тифлингов захомутал! Не испугался и не струсил. А также пришел на выручку другу!

Два эльфа не относились к той части учащихся, которые кивали мне, а то и здоровались. Нет, эти два высокородных типа с каменными рожами прошествовали мимо меня, пока я стоял в коридоре с Кириллом. Причем сделали это так, как будто я не был вовсе человеком, а лишь харчком на деревянном полу.

В принципе, мне по большому счёту на них было насрать. Корчат из себя павлинов — пусть корчат. Как надоест, так обратятся. А не обратятся — тем более насрать. Мне с ними детей не крестить, девок на сеновал не валить, хороводы не водить.

Зато в мою сторону обратили ласковые взоры Разумовская, Салтыкова и Велихвостова. Другие девчонки из нашего класса тоже поглядывали на меня, но я решил пока что внимание положить на эту троицу. Всё-таки мы уже виделись и немного знакомы.

Да, пока у меня не было информации на всех, но я надеялся, что гном притащит то, что я у него заказал. Однако, на гнома надейся, но и сам не плошай. Надо произвести разведку боем — пока Оксана охмуряет Василия Комовского и пока разводит его, пройдет немало времени. А время у меня поджимает. Осталось всего два землекопа, которых ещё не закопали. И если одного из них охраняют, то вот возле Василия Комовского я никакой охраны не заметил.

Значится, в скором времени на него насядут. Или насядет — там уж как получится.

Первой жертвой для своего обаяния и выплескивания харизмы я выбрал Разумовскую. А что? Рыженькая была вполне в моём вкусе. К тому же зеленые глаза и шаловливая улыбка показывали, что к ней можно подъехать и без хромой кобылы.

Ну что же, сказано — сделано! На второй перемене я оказался возле рыженькой красотки. Сделал это как будто случайно. Ну да, случайно проходил по коридору, случайно остановился возле окна и случайно оборонил носовой платок. Всё абсолютно случайно.

Разумовская увлеченно трещала о чем-то с Инной Михайловной Велихвостовой. Салтыковой нигде не было видно, ну что же, может это даже было и лучше. Всё-таки когда две девчонки, то они немного соревнуются между собой за мужское внимание. А когда их трое, то они объединяются в едином порыве постебаться над тем бедолагой, который осмелился подойти.

Поэтому я и уронил платок. Чтобы был повод остановиться на миг и дальше уже зацепиться языками.

Однако, мой подъем платка вкупе с жадным пожиранием глазами ножек стоящей рядом Разумовской не остался без внимания. Когда я выпрямился, то наткнулся на взгляд сверкающих зеленых глаз. Рыжие кудри чуть дернулись, когда губки растянулись в улыбке, а на свет показались жемчужины зубов:

— Господин Южский, что с вашими руками? Они после недавней драки не в состоянии удержать платок?

— Вы знаете, госпожа Разумовская, рядом с вами любой мужчина не в состоянии себя удержать… от комплимента!

Не переставая улыбаться, она кивнула:

— Что же, весьма грубовато, но сделаем сноску на то, что до этой поры вы комплименты отвешивали только медведицам.

— Ещё были лосихи, но рядом с вами их красота меркнет и забывается, как пожухлый осенний лист, упавший на воду промозглой лужи…

— Аха-ха-ха! — раскатилась хрустальным смехом Ирина и оглянулась на Велихвостову, словно приглашая её присоединиться к веселью. — Как неуклюже, но как поэтично! Сдается мне, что вы в своём захолустье не мало прочитали рыцарских романов, если пытаетесь так витиевато изъясняться.

— Что есть, то есть, — кивнул я в ответ. — Романтика на меня сходила только со страниц толстенных фолиантов. Но вот почему-то мне кажется, что за основу многих красавиц на этих страницах брали вашу фотографию.

— Мило, — снова рассмеялась Ирина. — Грубовато, но мило. Инна, как ты считаешь — достоин ли данный сударь быть приглашенным ко мне на вечер?

— Ирина, ну что ты меня спрашиваешь? Твой вечер — тебе и приглашать кавалеров, — обожгла меня взглядом Инна Велихвостова. — Мне кажется, что господин Южский придаст пикантности нашему скучному времяпрепровождению.

Во как! Меня уже приглашают на пьянку! То есть, их боярское величество подумало пригласить на светский раут. Да-а-а, давненько я не участвовал в параде пафоса среди разгула напыщенности. Там нужно и пальчик отгибать на бокале, и всем приветливо кивать китайским болванчиком.

— Польщен вашими словами. Я пока ещё не выходил в московский свет, — кивнул я с улыбкой. — И если получу такое приглашение, то с радостью приму его. Но только если вы там не вышиваете крестиком — никогда не любил эту мутотень. Вот медведю рыло начистить или кабану по клыкам настучать — это завсегда…

— Очаровательно, — всплеснула руками Ирина Разумовская. — Сдается мне, что вы будете гвоздем нашего вечера. Этакий дикарь из непроходимых лесов. Красивый и необузданный самец… Да познакомиться с вами соберется чуть ли не весь девичий сбор из высшего света. Да и молодым людям будет интересно узнать что-то новое.

Ага! Меня хотят использовать в качестве клоуна! Чтобы я там развлекал всех, ходил колесом и вообще делал всё, чтобы развлечь московскую скучающую публику. Ну что же, этот молодняк, который ходит с кислыми рожами, на которых можно прочитать: «Я видел в этой жизни всё! Ничем меня уже не удивишь!» ещё не знаком с игрищами портовых рыгаловок.

Вот там настоящее развлечение, там настоящий забег на выживание. Как же может быть иначе, если местные шлюхи ходили с таким набором заболеваний, что только от одного взгляда можно потерять содержимое штанов. И я говорю вовсе не о карманах!

Если этот молодняк пороха не нюхал, а уже корчит рожи, то почему бы и не устроить этому свету представление? Только бы взрослые не помешали…

— Я бы с радостью присоединился, — с легким поклоном произнес я. — Однако, там, откуда я приехал, молодежь веселится без надзора старшего поколения. Добавляется некоторая пикантность, знаете ли… У вас же этой пикантности не будет?

— Ну что вы, что вы! — замахала руками Разумовская. — Конечно же будет! Маменька и папенька доверяют мне и никогда не ставят никаких препонов. Мы соберемся только своим кругом — молодые и веселые. Будем играть в фанты, шарады и угадайку…

Я едва не блеванул! Фанты! Шарады!! Угадайку!!!

Нет, снаружи я остался всё таким же вежливо улыбающимся и кивающим. Но внутри меня клокотал вулкан. И из жерла всё-таки просочилась струйка лавы, как я не пытался её удержать:

— А ведь есть ещё игры в «Поганки», «Лещи», «Переверни стакашек»! Это гораздо веселее, чем фанты!

Девчонки с восторгом переглянулись. Они явно не знали этих игр, и предвкушали веселье. Я бы на их месте не был бы в таком восторге. Всё потому, что видел пару раундов «Лещей», которые заканчивались смертью одного из участников. Но это было у суровых мужчин, которые могли щелбаном быка завалить. А тут… Всего лишь хилый худосочный молодняк, который от ветерка падает.